"Та самая Аннушка", второй том, часть вторая: "Не та дорога"
Шрифт:
— Я хочу, хочу, хочу на это посмотреть! — нервничает Крисса. — Покажете мне, ну, покажете же?
— Почему нет? Мы переночуем на Терминале, зальёмся солярой и двинем в пустоши к старой фабрике. Если хочешь, можешь с нами, места полно.
— Да! Да! Супер! Как раз до утра родители успеют просверлить мне голову, и я от них снова сбегу! Только не уезжайте без меня!
Я смотрю на торжествующую Криссу и немного завидую — для неё мир полон безумно интересных штуковин, в которые можно запустить шаловливые ручонки, и она счастлива. Приятно видеть человека, который нашёл своё место в Мироздании, и оно ему нравится. Я нашёл только Аннушку,
— Уходим на Дорогу, — предупредил её голос в рации, — последний перегон, выйдем уже на Терминале.
— Принято, — отвечает Костлявая, и мы ныряем в туман.
* * *
— Проводишь, дылда? — спрашивает, отводя глаза, Крисса. — При тебе меня папаша не сильно убьёт…
— Боишься?
— Ну, так, есть немного. Всё-таки я немного по-свински с ними поступила, факт.
— О, да ты правда выросла, — смеётся Аннушка. — Пошли, мне всё равно надо с Кройчеком перетереть за тачку.
— Крисса! Доченька! Ты вернулась! — пожилой грёмлёнг прижал дочку к себе, на глазах у него блеснули слезы.
— Ну, ладно, пап, ну, ты чо, ну, блин… — бормочет девушка. — Да норм всё, соскучилась просто…
— Дорогая, иди скорей, наша Крисса вернулась! — кричит Кройчек в глубину гаража.
Оттуда выбегает низкорослая женщина, и я вижу, в кого у девчонки задорный курносый нос.
— Доченька! Наконец-то! Я так рада!
— Так, — говорит мне Аннушка, — думаю, нам стоит пока посидеть в сторонке.
— Угу, — соглашаюсь я. — Им ещё предстоит узнать, что дочке уже восемнадцать.
В конце концов мать увела Криссу вовнутрь, наверное, кормить, а Кройчек подошёл к нам.
— Спасибо, что вернули нам дочь, — сказал он. — Мы переживали.
— Она сама, — отказался от сомнительной чести я. — Очень самостоятельная барышня. Взрослее, чем выглядит.
— Да-да, — вздохнул он, — я уже понял, что она ненадолго. Но хоть повидались.
— Что там моя тачка, Кройчек? — спросила Аннушка.
— Пока не готова. Ребята нашли в одном срезе раму с кузовом, обещали притащить с караваном, ищем донора для движка и трансмиссии, мосты я уже предварительно прикинул, с чего взять, за это не волнуйся. Как только всё привезут, начну сборку, это уже недолго. Но пока придётся потерпеть. Сама знаешь, караваны сейчас ходят редко и попутный груз берут неохотно.
— Понимаю, подожду, что поделать. Ладно, не будем вам мешать, общайтесь с дочерью.
— У нас тут есть ещё дела? — спросил я, когда мы уже валяемся в ванне.
— Да не то чтобы… — Аннушка вытягивает ноги, складывая их мне на грудь, я задумчиво глажу пальцами многочисленные шрамы.
— Зачем мы вообще сюда припёрлись? Вряд ли ты всерьёз надеялась, что Кройчек уже собрал тебе нового «Чёрта».
— Здесь большая ванна и отличный бар. Ты что, недоволен, солдат?
— Очень доволен. Скоро буду готов повторить.
— Вот ненасытный… Прогулялись, развеялись, можем в кои-то веки никуда не спешить, сидеть в ванне, пить виски, болтать с Алинкой…
—
— Да, наверное, — ответила она, подумав. — Достали они меня своей душевной простотой: «Аннушка то, Аннушка сё, Аннушка, что нам делать? Аннушка, что нам не делать? Аннушка, какой рукой мне вытереть жопу?» Блин, солдат, вот, клянусь, детишки из клана Костлявой все вместе создают меньше проблем, чем один корректор. Я чувствую, что вязну во всей этой фигне. В их проблемах, которые с какого-то хрена должны стать моими, в этих дурацких раскладах с Мораториумом, в сумасшедшей Лиарне, в бестолковой Джен, в кайлитах этих чёртовых… Понимаю Меланту, она пытается спасти своих, но какого чёрта кайлитами должна заниматься я?
— А кто?
— В смысле?
— Если не ты, кто это сделает? Есть кандидатура — делегируй.
— Ой, я тебя умоляю! Да всем в лучшем случае насрать! А то и добьют, чисто на всякий случай. У них та ещё репутация. Андрею разве что не совсем пофиг, ему Меланта однажды сильно помогла с сыном, но не похоже, что у него есть идеи получше.
— Вот и я о чём. Никто кроме тебя это не сделает. И тут ты решаешь: либо отворачиваешься, даёшь им сдохнуть и живёшь с этим дальше, либо делаешь.
— Это типа такая военная мудрость, солдат? — скептически спросила Аннушка. — «Сам погибай, но товарища выручай»?
— Иногда проще сдохнуть самому, чем жить, зная, что из-за тебя погибли другие. Но в жизни редко выходит как проще, тут я тебе не судья.
— Вот ненавижу, когда на совесть давят. Заткнись. Давай лучше ещё выпьем и потрахаемся.
Я, разумеется, не против.
* * *
Наутро собираемся на парковке и грузимся в мегатрак Костлявой. Крисса крадётся, озираясь, как нашкодивший котик.
— Сбежала? — спросил я.
— Типа да. В окно вылезла. Не, я их предупредила вчера, но лучше так, чтобы лишний раз не расстраивать.
Она шмыгнула наверх по трапу в кабину, а я вижу, как смотрит ей вслед из приоткрытых ворот гаража Кройчек. Не просто иметь детей, наверное. И жаль, что у нас с Аннушкой их не будет, я бы попробовал.
Пилили по пустошам почти полдня, без дороги, просто так. Очень заметна разница между окультуренными землями возле самого терминала и абсолютно мёртвой пустыней вокруг. Аннушка рассказывала, что здешний коллапс вылился в какой-то экологический звездец, которого не пережило ни одно живое существо. Оставшиеся без хозяев киберы понемногу рекультивируют земли, завозят растения, создают новый биоценоз, но работа ещё в самом начале. Проехали мимо поселения бывших беженцев, а ныне полноправных новых граждан возрождаемого мира. Женщины ненадолго оторвались от своих лопат и тяпок, разогнулись от грядок и смотрят нам вслед. Судя по всему, сбежали с Симхой немногие, остальные, надо полагать, приняли условия Карита, ставшего им общим мужем и начальником. Дело хозяйское. Вдоль грядок катаются роботележки с манипуляторами, значит, Алина не бросила своих подопечных, помогает малой механизацией сельского хозяйства. Может быть, потом соберёт им робота-фермера, с лопатами вместо рук. Если, конечно, запчасти лишние будут.