Таблетки от пуль (сборник)
Шрифт:
«Какие-то будут новые? — со страхом подумал Питер. — А вдруг станут учить держать вилку в левой руке, а нож в правой? Или брать птицу руками? Или заставлять при мойке пользоваться водой определённой температуры? Или будут беспрестанно повторять: «Жуй, жуй хорошенько, не торопись»?! — Питер кое-что слышал об ужасах подобных конструкций, а о последних моделях ходили вообще невероятные слухи.
Но нечего было и мечтать о том, чтобы продолжать есть из старых тарелок, когда истекал срок службы. Единственным их достоинством в это время было то, что они замолкали. Но зато
Другие сворачивались в клубок, оставляя всё внутри себя. Третьи приобретали поверхность гиперболического параболоида, удержаться на которой ничто не могло, а особенно подлива… Питеру не однажды пришлось пострадать от таких тарелок, пока в программу не встроили предохранитель, запрещающий отказывать в грязном состоянии. Вот вымоют, тогда пожалуйста…
Вот и сейчас одна тарелка под руками Питера, почувствовав, что стала чистой и больше ей ничего не грозит, всхлипнула в последний раз и раздулась — как бы от самодовольства — в идеальный шар, опоясанный ободком, по которому зазмеились буквы: «Отнеси и сдай! Отнеси и сдай!» И: «Покупая новое, ты способствуешь прогрессу!»
«И чего только не придумают, чтобы заставить человека топать на обменный пункт! — простонал Питер. — Два километра! Пешком!»
Вымыв тарелки, Питер решил схитрить и позавтракать прямо из кастрюли. Это получилось неожиданно легко: кастрюля промолчала — либо пораженная неслыханным нахальством, либо её программа не предусмотрела подобное зверство. А ложке было всё равно: она знала, что её так или иначе вымоют, а нет — она напомнит о себе противным алюминиевым писком. Так и получилось: едва Питер выпустил ложку из рук, она тут же запищала, и Питер с отвращением облизал ее, пищащую, чтобы не включать мойку снова.
Так, что он должен ещё сделать? Подмести пол? Питер с опаской покосился на пол. Тот молчал. «Э, да что я буду голову ломать? — сам у себя спросил Питер и направился к домашнему компьютеру. Ткнув пальцем в небесно-голубую кнопку сегодняшнего дня, он спросил:
— Какое сегодня число и что я должен сделать?
Компьютер издал несколько звуков, будто чмокал губами, прокашлялся и густым басом сказал:
— Сегодня 15 сентября, воскресенье. Можешь прогуляться по городу, но не забудь взять тарелку, для обмена.
Питер просиял. Воскресенье! Конечно — вчера ведь была суббота. И как он мог забыть! Теперь его даже необходимость обмена тарелки не пугала. Скорей! Гулять! Гулять!
Оделся Питер без эксцессов, только рубашка пробурчала что-то вроде «воротничок можно было и подгладить…», но Питер растянул его руками, и голос смолк.
Положив тарелку в плотный пакет, чтобы никому не бросалась в глаза огненная надпись, Питер вышел из квартиры (замок предупредительно прошелестел: «До свиданья, хозяин, поплотнее захлопни дверь»), спустился по лестнице, быстро стуча ногами, и вышел на улицу.
Лифт
Выйдя, Питер остановился, жмурясь на солнце. Проведя ладонью по щеке, он понял, что забыл побриться, но возвращаться не стал: на лице датчики пока не установили.
Помахивая пакетом, Питер шёл по тротуару, наслаждаясь красотой сентябрьского утра. Вокруг все спешили кто куда, а кто и никуда. «Куда спешишь?» «Никуда?» «Вот это да!» — даже формула была специальная при встрече.
Скакала, прыгала по стенам реклама, предлагая говорящие носки, подтяжки, галстуки: «Говорят на трёх языках! «Произношение гарантируем!» «Новинка! Говорящий молоток! С его помощью вы легко научитесь забивать гвозди! Квалифицированные советы!»
Питер усмехнулся. Гвозди он умел забивать. Его научил Билл Смаги ещё в прошлом году, на пари…
«Осторожно! Переходить улицу на красный свет опасно! — услышал Питер над ухом свистящий шепот и отшатнулся. Уф-ф! Замечтался. Хорошо, что светофор подсказал. «Спасибо!» — кивнул ему Питер и светофор прошелестел: «Счастливого пути, зелёный!»
Питер чинно пересек улицу, посмотрев сначала в одну сторону, потом в другую. В этом не было нужды: транспорт давно ушёл под землю, но традиция осталась.
Неожиданно перед глазами Питера замигал красный огонёк под полями шляпы. Что такое? Питер сорвал шляпу с головы. Проклятая птица!
Питер смахнул белое пятно рукавом, и сразу обиженно загудело пальто. Ощущая осуждающие взгляды прохожих, Питер чуть не опрометью бросился по улице, выискивая ближайшую вывеску пункта очистки.
Запершись в кабинке, Питер бросил в прорезь монетку, подставил себя высунувшимся отовсюду хоботам пылесосов и захихикал: два хобота защекотали за ушами. «Мы избавим вас от ненужных мыслей, — доверительно шепнул голос, и зазвучала успокаивающая музыка, — вы уйдёте от нас абсолютно чистым».
Питер согласно кивнул и блаженно закрыл глаза.
Пылесосы всосали пыль, грязь, мысли о собственной неполноценности, возникшие у Питера при красных вспышках шляпы, а заодно и мелочь из карманов пальто. Кредитная карточка осталась. Ощущая себя вновь родившимся, Питер вышел из кабинки и нос к носу столкнулся с Биллом Смаги.
— Из чистилища? — широкозубо усмехнулся Билл.
— Привет, Билл, как я рад тебя видеть, — прокричал Питер, немного оглохший от шума пылесосов.
— Куда ты собрался? — кивнул Билл на пакет Питера.
— На обменный пункт: тарелка взбесилась.
— А-а-а. Полезное занятие. Говорят, скоро начнётся всеобщая компьютеризация. Во все вещи вставят чипы нового поколения с полным запасом знаний, необходимых человеку в современной жизни.
— Кто говорит? — испугался Питер.
— Я говорю. Ты же знаешь, где я работаю. Между нами, — Билл наклонился к уху Питера и зашептал: — врачи определили прогрессирующую забывчивость у огромной массы людей: звонок звенит или сигнал горит, а они не реагируют, стоят и смотрят: что надо этому предмету? Поэтому и решили всем вещам дать знания…