Таблеточку, Ваше Темнейшество?
Шрифт:
— Шабрураз, — терпеливо повторил Рэйвен, а когда заметил мой скептический вид, добавил: — Я ничего не путаю, поверь, встречал наименования и ужаснее за время своей работы. Лекарства в разных мирах разные, названия могут не совпадать.
— Я должна увидеть это название своими глазами, — не поверила я Рэйвену ни на грамм, а потом сообразила: — Стой, а если и сами вещества разные? Вдруг они не смогут приготовить то, что мне нужно?
— Что-то сходное, я уверен, найдется, — спокойно сказал Рэйвен. — Два наших химика из разных миров, но половина веществ, которые они могут сделать, совпадают. К тому же, есть такая вещь, как химические формулы. И они, как мы успели заметить, везде одинаковы.
— Обсудим, — кивнула я, вставая со стула. — Но для начала я хочу расспросить, какие эффекты были от субстанций с одинаковым действием, как их давали, чтобы понять причину побочных реакций на субстанцию, сделанную Карфеном.
Доза? Индивидуальная реакция организма? Нежелательные примеси? Или слишком чистая субстанция, дающая максимальный эффект? Я склонялась к последнему по одной простой причине: для магов даже травяная настойка была сродни чудо-таблетке с мгновенным эффектом. На что была способна субстанция — оставалось только догадываться. Тут и разница несколько десятых миллиграмма могла сказаться.
— Для этого ходить к химикам не нужно, все результаты использования в свитках в Темной Башне, — улыбнулся Рэйвен. — Пойдем посмотрим? Только прежде оформим на тебя дом.
Рэйвен кивнул на выход, и я пошла за ним. Дождавшись, пока Рэйвен закроет дом, я сказала:
— Я бы сначала показала его детям. Должны же они одобрить дом, вдруг не понравится. Все-таки это место, где им жить долгое время.
В том, что дом им придется по вкусу, я не сомневалась. Слишком неприхотливы, слишком привыкли радоваться даже мелочи, так как они могут пожаловаться на такой уютный дом? Я до сих пор не могла забыть их реакцию, когда я показала в предыдущем доме их спальни. Она не была чрезмерной: всего одно «спасибо», одна благодарная улыбка. Но то, как Най, словно не веря в происходящее, неуверенно гладил ладошкой кровать, словно драгоценную вещь, заставляло меня отворачиваться, чтобы скрыть навернувшиеся на глаза слезы. А ведь я совсем не эмоциональный человек.
— А вот с контрактом они с тобой не посоветовались, разве не стоило бы и тебе поступить также, чтобы они почувствовали ситуацию? Решить за них, поставив перед фактом, — заметил Рэйвен, после чего мягко улыбнулся: — Ты слишком добрая, Лерия. Не то что мне это не нравилось, но с таким характером тебе придется нелегко.
— Думаешь? — усмехнулась я. — Видишь ли, Рэйвен, я знаю этих детишек намного лучше тебя. Они кажутся веселыми и легкомысленными, но все иначе. Тяжелое детство заставило их быстро повзрослеть, куда быстрее чем следует. Они настолько нетребовательны, что могут даже не задуматься, что в моем единоличном выборе дома что-то не так. Думаю, они хотят видеть меня частью семьи, но пока не чувствуют.
— Если ты им не скажешь, что не показала дом нарочно из-за их правок в контракте, то они и не поймут, верно? — сообразил Рэйвен. — Так не проще сказать?
— Не проще, — покачала я головой. — Если я так поступлю, то они решат, что я делаю это им назло. И сделают что-то назло мне. Все это превратится в замкнутый круг. И вместо спокойных детей я получу агрессивно настроенных ежиков. К счастью, доброта и стыд им совсем не чужды. Эй, не смейся, они действительно очень добрые!
Рэйвен старался: давил смех изо всех сил, но он упрямо прорывался. Ну, в чем-то я его понимаю: детей, которые грозят облить кипятком, трудно считать такими уж благодушными. Но это с точки зрения Рэйвена. А вот с моей точки зрения все было иначе, такая детская забота даже умиляла.
— Извини, — повинился
— Они уже сами понимают, что поступили неправильно, вмешавшись в мою личную жизнь. А если не поняли, то Мик им разъяснит — он очень умный парень. Когда я поступлю не так, как сделали они, то эти совестливые дети определенно почувствуют стыд. Было уже подобное, проходили. И это ощущение стыда заставит их задуматься о своих поступках в будущем. Конечно, будь на их месте менее сообразительные, совестливые и благодарные дети, то такое бы никогда не сработало, а сыграло против меня. Но, к счастью, у Ная и Наи есть эти черты характера, что позволяет мне не опускаться до угроз и наказаний, а использовать некоторые манипуляции. Хотя наказание за контракт у них все-таки будет, для закрепления, так сказать. Слишком сложно?
— Отнюдь, я понял. Ты...
— Очень хитрый гадкий взрослый, — без капли стеснения сказал я. — Возможно, когда-нибудь они догадаются, какой я манипулятор, и убегут.
— Не думаю, — сказал Рэйвен. — Детей не обманешь — они слишком хорошо чувствуют, когда их любят. А это самое главное. Все остальное, думаю, они смогут простить.
Все обсудив, мы с Рэйвеном вернулись в Темную Башню. Перво-наперво мы отправились по моему настоянию в выделенную комнату, чтобы проверить детишек. Бумаги об исследовании, конечно, важны, но дети — важнее. Хотя бы из вполне логичных опасений, что они могут случайно немного навредить башне. Или не случайно. Или не немного. Не уверена, что мои нынешние финансовые возможности позволят покрыть нанесенный вред, а эксплуатировать Рэйвена немного совестно.
Дети так-то послушные, но иногда бывали «интересные» случаи. А с учетом того, что в Темной Башне, как я поняла, хватало всяких необычных вещей и необычных людей, а Мик не всегда мог за ними уследить... В общем, пока мы поднимались по лестнице на третий этаж, я поделилась опасениями с Рэйвеном, на что тот посмеялся:
— Разумеется, никто бы не оставил детей без присмотра в таком месте. Темная Башня — не игровая площадка, хотя некоторые ученые под моим началом считали иначе. Пришлось переубеждать.
— Успешно? — не удержалась я.
— Более чем. Возможно, мнение не изменили, но поведение — точно, — улыбнулся Рэйвен такой хитрой-прехитрой улыбкой. — Хочешь узнать как?
Что-то не завидую я этим ученым, которые Его Темнейшество умудрились вывести из себя.
— Покорно благодарю, но нет, — мотнула я головой. — Думаю, без некоторых знаний мой сон будет крепче и стабильнее. А за детьми кто присматривает?
— Шорсейн, кто же еще? — удивился Рэйвен, открывая передо мной дверь, ведущую в холл третьего этажа. — Разве можно доверить их кому-то еще?
— Жестоко, — заметила я. — А в чем он провинился-то?
— Почему жестоко? — спросил Рэйвен, но я прекрасно видела, что он лукавит.
— Загладят и зажмякают до смерти, — предположила я.
— Ну, не до смерти, хотя шерсть может выпасть. А провинился... Жрал пирожные с валерьянкой во время моего отсутствия. Четыре коробки нашел за камином — забыл замести следы за собой. Вот теперь пусть отдувается.
Шорсейн действительно отдувался по полной. Най с Наей осадили его с двух сторон, внимательно изучая пушистый хвост и не менее пушистые уши. Шорсейн стоически терпел не только детишек, но и подшучивания Мика, который стоял в сторонке и с легкой насмешкой наблюдал за ситуацией, однако ни Ная, ни Наю не останавливал. Да и послушались бы они? Признаюсь, я сама не против была потрогать пушистые подвижные кошачьи ушки, но опасалась, что мои действия не так поймут: Шорсейн все же не кот, а я не ребенок, чтобы так его тискать.