Таджикистан 1992–2005. Война на забытой границе
Шрифт:
Помнится, тогда мой заместитель майор В. В. Шевченко, прошедший Афган боевой офицер, открыто мне заявил, что больше ни при каких обстоятельствах со мной «на боевые» не пойдет. Он считал, что идти в толпу обкуренных и пьяных вооруженных людей может только ненормальный.
Василий Масюк
В Военно-политической академии им. В. И. Ленина нас многому учили, но не такому. Приходилось на ходу овладевать новыми формами и методами агитации и пропаганды. Это позволило нашему отряду остановить крупные массы людей, выдвигавшихся в составе автоколонн на столицу Киргизии город Фрунзе.
Тот межнациональный конфликт между киргизами и узбеками напрочь перечеркнул все былые советские постулаты братства и единства народов, вскрыл всю келейность и оторванность местных партийных и советских органов от проблем, чаяний и настроений населения области. Офицеры и прапорщики, недавно прошедшие через горнило Афганистана, задавались вопросом: как такое могло произойти? Говорили о братстве народов, коварной руке Запада, преждевременном выводе войск из ДРА. Тогда мы не понимали и не осознавали, какая судьба в скором будущем уготована великой стране – Союзу Советских Социалистических Республик. Еще надеялись на реформы и стабильность внутри КПСС, да и в стране в целом. Но маятник «перестроечных» процессов на развал страны был запущен и раскачивался все сильнее и сильнее.
Территориально находясь в ГБАО3 Таджикской ССР, мы, офицеры-пограничники, внимательно отслеживали все происходящее в стране и на ее границах. Было очевидно, что в республике витает идея государственной независимости Таджикистана.
Виктор Неробеев
Коротким было затишье после вывода из Афганистана нашего воинского контингента. Буквально через пару лет после афганской войны пожар гражданского конфликта перекинулся уже в Таджикистан. Массовые беспорядки в феврале 1990 года начались на межнациональной почве и фактически стали прелюдией к гражданской войне два года спустя.
Предысторией конфликта стали массовые армянские погромы в Баку. Несколько армянских семей, всего 39 человек, из Баку бежали к родственникам в Душанбе. Вскоре по городу распространились слухи, что до 5000 армян – беженцев из Азербайджана переселены в Душанбе и им распределяются квартиры в новостройках массива «Заравшан», хотя в столице был острый дефицит жилья. Хотя о выделении квартир вопрос не стоял, а спустя некоторое время они покинули республику. После распространения слухов возле здания ЦК КП Таджикистана собралось более 4000 человек. Уже на следующий день выкрики «Долой армян!» сменились требованиями «Долой Махкамова!» (первого секретаря ЦК КП). Демонстранты прорвались в здание и подожгли его. К вечеру в ответ на открытие огня милицией холостыми патронами начались поджоги ларьков, погромы магазинов. 13 февраля в Душанбе прекратили работу практически все госучреждения, магазины, транспорт. Беспорядки переросли в погромы улиц и кварталов города, сопровождались массовым насилием и убийствами русскоязычного населения (русских, немцев, татар, евреев, корейцев).
Отец и сын Виктор и Алексей Неробеевы
Разнузданная толпа, круша все на своем пути, убивая и насилуя, двинулась от здания ЦК к аэропорту с целью его захвата, в воздух были подняты вертолеты полка, а военнослужащие с оружием в руках перекрыли дорогу к аэропорту и не дали толпе уничтожить стратегический объект.
Мирные жители, при полном отсутствии помощи со стороны властей и правоохранительных органов, спасая свои семьи, создавали отряды самообороны. Это был поразительный опыт самоорганизации мирного гражданского населения.
Для наведения порядка в город пришлось перебросить около 5000 военнослужащих МО и МВД с приказом открывать огонь на поражение, был введен комендантский час. В результате беспорядков было убито 25 человек и 565 ранено.
К городу стали выдвигаться колонны, точнее, большие толпы людей из провинции. Они шли по трем основным маршрутам, которыми были:
– западный
– южный маршрут: Куляб – Курган-Тюбе – Душанбе;
– восточный маршрут: Хорог – Орджоникидзеабад – Душанбе.
В первые дни этих выступлений в городе обстановка за несколько часов резко изменилась. Душанбе стал неузнаваем. На улицах появились машины без номеров с исламскими флагами. Толпы людей сметали на своем пути все, громили лавочки и магазины, били окна домов. Избивали попадавшихся на их пути людей независимо от национальности, насиловали женщин. Я позвонил на работу жене, та сообщила, мол, нас отпускают с работы, домой буду добираться маленькими улочками, там их пока нет. Руководство республики вышло с ходатайством в Оперативную группу, чтобы авиаполк выполнял разведывательные полеты по основным маршрутам движения, отслеживая передвижения исламистов, чтобы на подходе к городу разгонять их силами милиции. Мы стали парами барражировать над городом и вдоль основных шоссейных дорог. Активность исламистов сразу резко спала.
Был такой случай: из Орджоникидзеабадского Управления КГБ звонят:
– Командир, помогите нам, кроме вас, никто не выручит. Толпа людей осаждает наше управление, могут пойти на штурм.
Подполковник Дятлов поднимает в воздух пару Ми-24:
– Ребята, выйдите в район и подумайте на месте, чем можете им помочь.
Время шло к вечеру, наступили сумерки. Пара вышла на бреющем в район и увидела то, что передали по телефону. Толпа не расходится, ведет себя агрессивно. В сторону здания Управления летят камни, бутылки, все, что имеется под руками. Недолго думая, пара набирает высоту примерно 1000 метров и начинает круто пикировать на толпу, на высоте 500 метров оба вертолета включают по команде посадочные фары. Узкие лучи от фар накрывают толпу, они как бы впиваются в нее. В толпе начинается паника, люди начинают разбегаться.
Массовые беспорядки в Душанбе. 1990 год
На следующий день начальник отдела звонит командиру и благодарит за помощь, а в конце добавляет:
– По городу пошли слухи, что вертолетчики применили по толпе лазерное оружие. Владимир Иванович, вы там негласно тихонечко пустите слушок в массы, мол, у нас есть и более серьезное оружие, если понадобится, применим!
Сил для наведения порядка у правительства явно не хватало. Бесчинства и погромы продолжались с нарастающей силой. Жители микрорайонов поняли, что их, кроме самих себя, в этот период никто не защитит. Как на дрожжах в микрорайонах самостийно начали формироваться отряды самозащиты. Они сами избирали старшего отряда и беспрекословно выполняли его требования. Подходы к микрорайонам блокировались баррикадами, на которых постоянно, днем и ночью, дежурили бойцы отряда. По их сигналу в случае возникновения опасности, как по тревоге, на баррикады выдвигались боеспособные жители. Это сыграло свою положительную роль. Оппозиционеры не желали связываться с жителями микрорайонов, они боялись народного гнева, да и отпора, который могли получить.
Наш дом находился рядом с пересечением улиц Айни и Аэропортовской. До аэропорта от нашего дома было не больше километра. В этом районе наш дом являлся единственным многоэтажным, 12 этажей, вокруг него располагались частные одноэтажные дома. Поэтому здесь самооборону организовать было практически невозможно. Жители дома сами, в одиночку решили оборонять свой дом, свои семьи. Я постоянно был в части, по этим соображениям не участвовал в данных мероприятиях. Однажды после службы, где-то примерно в 23.00, возвращаюсь домой. Подошел к центральному входу в дом, хотел войти, но металлическая дверь оказалась заваренной изнутри. Обошел дом, там была запасная дверь, она тоже закрыта. Слышу, с балкона третьего этажа, расположенного на лестничной клетке, кто-то спрашивает: «Ты кто и что тебе здесь надо?» Я объяснил, что живу в квартире на 3-м этаже. В темноте человек меня не узнал. Спустившись вниз, он открыл мне дверь. Когда я зашел в квартиру, жена рассказала мне, что здесь произошло за день моего отсутствия.