Тафгай 5
Шрифт:
— Это чтобы на ВДНХ можно было смотреть. — Засмеялась приятным голосом Виолетта. — Сидишь в номере, листаешь книжку и наслаждаешься открывающейся за окном картиной. Вот бы там пожить на двадцать пятом этаже! В будущем наверно все здания будут высокими и красивыми, а люди счастливыми, правда?
— Высокие дома будут — это точно. — Кивнул я головой, так как «кое-что» про будущее знал. — Но и старого хлама достаточно останется. Например: московская «однушка» в старой хрущёвке будет стоить столько же как трёхкомнатная в новостройке где-нибудь в Пензе. Будущее будет для всех разным. Там впереди и счастье найдётся и горя хватит.
— Ты странный, — посерьезнела
«Да какой я странный? — улыбнулся я про себя. — Так перелетел невероятным способом из 2021 года в 1971, вот и вся странность».
Жила Виолетта как раз в хрущёвке. Достаточно было свернуть с широкой и хорошо освёщённой с двусторонним движением улицы в переулок и сразу перед глазами вырастали, словно братья близнецы, одинаковые серые трёхподъездные пятиэтажки.
— Мы пришли, вот мой подъезд. — Отрапортовала красавица, поправив свои длинные прямые чёрные как смоль волосы, и посмотрела на меня большими карими глазами.
— Если мы пришли, то в гости напрашиваться не буду, и свою миссию считаю выполненной. — Я посмотрел на святящиеся окна дома, размышляя целовать Виолетту или не целовать. Но так как у нас в хоккее долго думать нельзя, наоборот нужно действовать быстро и решительно, полагаясь на интуицию, то через секунду мои губы сомкнулись в долгом и жарком поцелуе с губами красавицы.
— Ого, — усмехнулась Виолетта. — Сразу видно, что ты хоккеист. Извини, пригласить в гости не могу, дома родители. Давай встретимся через три дня?
— Двадцать третьего? — Я задумчиво поднял глаза вверх. — У нас в «Лужниках» товарищеская игра со «Спартаком». Приходи на матч, а там уже видно будет. Я всё же человек подневольный и с 22-го числа буду находиться в распоряжении сборной команды страны.
— Тогда до свиданья, — хохотнула девушка и поспешила домой к родителям.
В четверг 23 марта в ледовом дворце центрального стадиона имени Ленина, чтобы посмотреть, как сборная Советского союза будет издеваться над московским «Спартаком» собралось порядка четырёх тысяч человек. Почему издеваться? Так у «Спартака» сезон уже закончился, а мы вчера как следует пропотев, вышли на матч полностью мобилизованными и собранными. А так же вместо отправленного в отставку Юрия Баулина знаменитую московскую команду всего три дня, как доверили Вячеславу Старшинову, который ещё в этом сезоне выходил на лёд в качестве полевого игрока.
Лично я, однозначно был уверен — не будь на тренерском мостике «Спартака» такой маловразумительной чехарды, то эта команда выиграла бы значительно больше чемпионатов СССР. Подумать только какие звёзды сейчас бились против нас — Зимин, Шадрин, Шалимов, Паладьев, Александр Якушев, которого мы отдали на одну игру красно-белым. Но уже после первого периода на табло счёт был 4 : 1 в пользу сборной СССР.
Кстати в нашей главной команде страны тоже произошли небольшие изменения. Первое — во вторую тройку нападения вернулся, залечивший травму Михайлов, и легендарное звено Михайлов — Петров — Харламов восстановилось. Второе — третью тройку нападения сегодня составили: Володя Викулов из ЦСКА, Коля Свистухин пока из горьковского «Торпедо» и новичок Сергей Капустин пока ещё из «Крыльев советов». Неофициально и Свистухин, и Капустин команды уже сменили, но по регламенту числились за своими прежними клубами. Кстати, это касалось и многих других игроков сборной. Третье — если первые две пары защитников остались с Олимпиады неизменными, то в третьей паре у Юрия Ляпкина пока из «Химика» появился новый партнёр Саша Филиппов из московского «Динамо». И четвёртое — у Всеволода Боброва появился новый помощник, которым по настоянию Федерации хоккея стал старший тренер «Крыльев советов» Борис Кулагин.
— Чё к нам Кулагина-то приставили? — Спросил меня во втором периоде на скамейке запасных «Малыш», один из авторов заброшенных сегодня шайб. Кстати, ещё по разу отличились Мальцев, Михайлов и Харламов, я же пока имел в активе лишь две результативные передачи.
— Чё приставили? — Тяжело вздохнул я, так как и сам ломал голову над этим назначением. — Это чтобы наш дорогой Всеволод Михалыч «звезду не поймал». — Я покосился на Боброва и Кулагина, которые сейчас о чём-то дискутировали. — Игорь Борисыч Чистовский всегда соглашался, а Кулагин вон, что-то доказывает.
— Ясное дело, в споре рождается истина, — хмыкнул Александров.
— Да какое там, — махнул я рукой. — Запомни, как правило, все споры заканчиваются одинаково: либо криками «сам дурак», либо посланиями в пешее эротическое путешествие.
— Пятёрка Тафгаева пошла, смена! — Послал нас на лёд Всеволод Михалыч.
— Ваня я здесь! — Вдруг крикнула мне со зрительского места, находящегося недалеко от хоккейного борта красавица Виолетта. Девушка, скорее всего только что подошла, так как в первом периоде я её не видел.
— Ну, ты, Тафгай, и ходок, — усмехнулся Саша Мальцев.
— Известное дело, — подколол «Малыш». — Женская сборная Горького по лыжным гонкам подтвердит.
Видя, что мы не спешим вступить в игру, в свисток раздражённо дунул судья сегодняшнего товарищеского матча известный чехословацкий рефери Рудольф Батя. Причём Батя — это было не прозвище, а самая настоящая фамилия. И каждый раз, когда мы ему говорили: «Батя всё путём», невольно те, кто оказывался поблизости, расплывались в улыбке.
— Батя всё нормально! — Я поднял руку и шепнул своим хохмачам. — Делайте сейчас что хотите, но шайбу я забросить должен, сами видите для кого.
— Втюрился в Виолеттку, так бы сразу и сказал, — пробурчал Боря Александров. — Мы-то тут причём.
Однако как только шайба была вброшена в игру, и мы понеслись на защитные порядки московского «Спартака», мои партнёры по тройке нападения, когда мы вошли в зону атаки, сразу же стали «кормить» меня передачами. Первый пас от Мальцева, с его правого края вышел так себе, как говорится «на отвались». И я, немного покрутившись в семи метрах от центра спартаковских ворот Виктора Зингера, скинул шайбу на синюю линию своему защитнику Саше Куликову, а тот быстро перевёл её на левый фланг «Малышу». Конечно же, Боря тут же прострелил на меня. «Что вы мне даёте в борьбу, да в борьбу? В крюк надо!» — выругался я про себя, однако, заложив крутой разворот, «улитку», и обманув опекающего меня Владимира Шадрина, шмальнул с неудобной руки точно под перекладину — 5 : 1.
— Гол! — Вяло вскрикнули трибуны, которые пришли сегодня семечки полузгать, да в буфете пиво попить.
— Как я дал? А? — Подъехал меня поздравить с первой заброшенной шайбой Боря Александров.
— Всё, сегодня Виолеттка твоя, — пробурчал, посмеиваясь, Саша Мальцев.
— Не мужики, — хитро улыбнулся я. — К такой красавице «на кривой козе» не подъедешь. Нужно мой голевой порыв закрепить. Через смену ещё «банку» положу тогда — норм.
— Каска-то не треснет? — Тут же заворчали оба моих партнёра по тройке нападения, а я, подъезжая к своей скамейке запасных, помахал рукой на трибуну Виолетте, словно Леонид Брежнев, сойдя с трапа самолёта.