Таинственная река

Лихэйн Деннис

— Эй!

Шон скатился с Джимми, они оба вскочили на ноги, ожидая снова увидеть тех же самых копов, однако увидели мистера Девайна, вышедшего из дома и направляющегося к ним.

— Что вы тут затеяли?

— Ничего.

— Ничего? — Отец Шона нахмурился и, дойдя до кромки тротуара, приказал: — А ну прочь отсюда. Лучшего места, чем проезжая часть, не нашли?

Мальчики вступили на тротуар и остановились перед ним.

— Вас же вроде было трое? — спросил мистер Девайн, окидывая взглядом улицу. — А где Дэйв?

— Что?

— Где Дэйв, я спрашиваю? — Отец Шона в упор посмотрел на сына и Джимми. — Он ведь

был с вами?

— Мы дрались на улице… на проезжей части.

— Ну?

— Мы дрались на проезжей части, и появились копы.

— И когда это произошло?

— Минут пять назад.

— Так. Появились копы, и что дальше?

— И они забрали Дэйва.

Отец Шона обвел взглядом улицу из конца в конец.

— Что они сделали? Забрали его?

— Чтобы отвезти его домой. Я им наврал. Я сказал, что живу здесь. А Дэйв сказал, что живет в «Квартирах», и они…

— Что-то не могу понять, о чем вы говорите? Шон, как выглядели эти копы?

— Ну…

— Они были в форме?

— Нет. Нет, они…

— Так почему вы решили, что это копы?

— Я не… Они…

— Что они?

— У него был значок, — сказал Джимми. — На поясном ремне.

— И что это за значок?

— Похоже, золотой.

— Так. Что было на нем?

— На нем?

— Какие слова? Какие слова вы смогли на нем прочитать?

— Никакие. Я не знаю.

— Билли?!

Все оглянулись и увидели мать Шона, вышедшую на крыльцо. На ее лице было выражение тревоги, смешанной с любопытством.

— Да, дорогая? Позвони в полицию, прошу тебя. Узнай, забирал ли кто-нибудь из патрулей ребенка за драку на нашей улице.

— Ребенка?

— Дэйва Бойла.

— О Господи! Его мать…

— Давай пока об этом не будем. Идет? Посмотрим, что скажут в участке. Договорились?

Мать Шона пошла в дом, а Шон стоял и смотрел на отца. Он не знал, что делать с руками, куда их деть. Сунул руки в карманы, вынул их из карманов, обтер ладони о штаны.

— Теперь я буду виноват, — еле слышно произнес он и стал смотреть в тот конец улицы, как бы ожидая, что из-за угла покажется Дэйв. Его глаза действительно уловили что-то, но это был всего лишь мерцающий мираж, возникший в его воображении.

— Она была коричневая, — вдруг произнес Джимми.

— Что?

— Их машина. Она была темно-коричневая. Похожая на «плимут». Я так думаю.

— Что еще?

Шон попытался представить себе машину и копов, но не смог. Он видел их, как какое-то размытое пятно, которое никак не хотело обрести форму и оставалось вне фокуса. Он мог предположить, что машина копов была более старой, чем оранжевый «пинто» миссис Риан, а по высоте примерно вдвое ниже изгороди, что вокруг ее дома, но отчетливо представить машину копов Шон не мог.

— Из нее вроде бы пахло яблоками, — сказал он.

— Что?

— Вроде бы яблоками. Из машины пахло так, как будто в ней были яблоки.

— Из нее пахло вроде бы яблоками, — задумчиво произнес отец.

Спустя час на кухне два других копа допрашивали Шона и Джимми, задавая им кучу вопросов, а потом появился третий, их товарищ, и со слов мальчиков нарисовал примерные портреты этих людей в коричневой машине. Толстый светловолосый коп на листе бумаги выглядел еще более отвратительным; его лицо было еще шире, но во всем остальном сходство было. О его напарнике, который все время пялился в боковое зеркало, вообще невозможно было сказать ничего определенного; лицо расплывчатое, как плевок в луже, волосы черные (это они помнили точно). Он не принимал участия в разборке, поэтому ни Джимми, ни Шон и не смогли запомнить его.

Появился отец Джимми и сейчас молча с полубезумным растерянным лицом стоял в углу кухни; глаза его были влажными, а тело все время беспорядочно двигалось, как будто стена, к которой он прислонился, вибрировала и колебалась. Он ни словом не перемолвился с отцом Шона и никто из присутствующих не спросил его ни о чем. Из-за его способности мгновенно перемещаться в пространстве он казался Шону еще более низкорослым, чем был на самом деле. Шон даже представил себе, что если отвести взгляд, а потом снова посмотреть на этого человека, то никого не увидишь, как будто он просто сольется с обоями.

Повторив в течение четырех или пяти минут все самое важное из выясненного ранее, все — копы, художник, рисовавший эскизы, Джимми с отцом — вышли из кухни. Мать Шона прошла в ванную комнату и закрыла за собой дверь; через некоторое время оттуда донесся ее приглушенный плач.

Шон присел на крыльцо, и отец начал втолковывать ему, что он не совершил ничего плохого, и хорошо, что у него и у Джимми хватило ума не залезать в машину. Отец похлопал его по коленке и сказал, что все наверняка обойдется. Вечером Дэйв уже будет дома.

— Вот увидишь, — убежденно добавил он.

Но вот отец умолк. Потягивая пиво, он сидел рядом с Шоном, но Шон не чувствовал его присутствия. Ему казалось, что отец уже ушел и сейчас он либо в их с матерью спальне, либо в мастерской мастерит свои птичьи домики-клетки.

Шон пристальным взглядом смотрел вдоль улицы на ряды машин, на пятна солнечного света на них. Он убеждал себя, что это — все это — часть некоего осмысленного плана. Просто он пока не может понять его до конца. Но когда-нибудь сможет. Адреналин, который бушевал в нем с того момента, как Дэйва увезла эта проклятая машина, а потом они с Джимми, сцепившись, покатились по земле, тот адреналин вышел через поры его тела, вышел, потому что был ни к чему.

Он смотрел на то место, где стоял «Бел Эр» и где он, Джимми и Дэйв Бойл затеяли драку; он смотрел туда и ждал, когда на этом месте появится пустое пространство, чтобы адреналин, вышедший из тела, появился в нем снова. Он ждал, что план изменится и станет понятным. Он ждал, наблюдая за улицей и впитывая в себя ее шум, ждал и снова ждал, ждал, пока его отец не поднялся с крыльца и не вернулся в кухню.

Джимми возвращался домой в «Квартиры», шагая позади отца. Отец шел, слегка раскачиваясь и дымя сигаретой, он их докуривал до самого фильтра. Джимми слышал, как между тяжкими вздохами он разговаривает сам с собой. Дома отец, наверное, задаст ему трепку, скорее всего так оно и будет. После того, как он потерял работу, он строго-настрого приказал Джимми больше не ходить к Девайнам, и Джимми думал, что за нарушение этого запрета ему достанется. Правда, возможно, не сегодня. Сегодня отец был в подпитии и его наверняка клонило ко сну, а это обычно кончалось тем, что, возвращаясь домой, он усаживался на кухне и пил до тех пор, пока не засыпал, прямо сидя за столом, положив голову на руки.