Таинственное пламя царицы Лоаны

Эко Умберто

Я бросил недоеденный десерт и ринулся разыскивать сундук. Он был и впрямь против кабинета, надо же, в предыдущую инспекцию я на него не обратил внимания. Теперь, поднявши крышку, я обнаружил кучу пластинок семьдесят восемь оборотов, они лежали навалом каждая в отдельном конверте. Амалия навалила их как попало. Я полчаса носил их на письменный стол, затем по одной брал и ставил, на этот раз уже по порядку, на дедовы пустующие полки. Дедушка явно интересовался классической музыкой. Моцарт, Бетховен, арии (Карузо) и Шопен. Не думаю, что я в раннем детстве слушал эту музыку. Я полез за недельными программами в древние «Радиокурьеры». Джанни был прав, в программах имелись периодические передачи из оперного театра, комедии, редко-редко симфонические концерты и регулярно — радионовости. Остальное была легкая музыка, «эстрадная», как говорили в те времена.

Значит, будем переслушивать эстраду. Восстанавливать звуковой фон раннего детства. Дед-то, может, и благорастворялся у себя в кабинете под Вагнера, но остальное семейство, полагаю, развлекалось песенками из радио.

Я нашел ту самую «Эх, кабы мне в получку тысячу лир давали». Автор музыки — Инноченци, слова — Сопрани. Нa многих конвертах дедушка писал дату. Не знаю, имел ли он в виду год появления песни или год приобретения пластинки. Но это давало

мне возможность приблизительно определять годы, когда соответствующую песню уже крутили или еще крутили, по радио. В данном случае год был проставлен: 1938. Джанни помнил все точно. «Тысяча лир» помнилась как раз когда его отец приобрел «Фонолу».

Примечание к рисунку [233]

Я попробовал воскресить граммофон. Удалось. Динамик, естественно, оставлял желать, но в общем это было честно: пусть хрипит, ведь и в старое время тоже звук был пополам с хрипом. Я опять включил подсветку за тканью радио, чтобы казалось, будто оно работает, будто звук идет оттуда. И перенесся в лето 1938 года:

Se potessi avere mille lire al mese senza esagerare sarei cerlo di trovare tutta la felicit`a, un modesto impiego, io поп ho pretese, voglio lavorare per potere alfin trovare tutta la tranquillit`a. Una casettina in periferia, una mogliettina, giovane e carina tale e quale come te. Se potessi avere mille lire al mese farei tante spese, comprerei tra tante cose le pi`u belle che vuoi tu. Эх, кабы мне в получку тысячу лир давали, больше не нужно, шел на работу с радостью бы, утром на службу, жили бы дружно, вечером дома, счастье до гроба, жили бы мы. Маленький домик, пусть на окраине, мне и довольно, жизнь безмятежная, женушка нежная, вроде тебя, эх кабы мне бы только тысячу лир в получку, сколько подарков тебе, дорогая, купил бы, любя!

233

Надпись на конверте.

«Пластинки „Одеон“. Самые модные песни и танцы. Самые знаменитые артисты и музыканты».

В эти дни я нередко задавался мыслью, как же уживались в моем детском «эго» столь разносортные приоритеты: «слава Родине» — и наряду с Родиной лондонские туманы, где разгуливает Фантомас, сражаясь с ловким Сандоканом под градом мелкой картечи, пущенной из пушки мирим, среди ранений навылет и поражений наповал. Чинные соотечественники Шерлока теряют в боях то руки, то ноги, — а ныне мне приходит в голову: тогдашнее радио рисовало предо мной другой идеал — им был мелкий клерк с жизнью безмятежной, женушкой нежной и домиком на окраине… Но может, клерк являлся неординарным исключением?

Привести в порядок все пластинки, расставить по годам, если годы помечены. Год за годом пройти по этапам формирования, по их звуковым следам.

Я неутомимо передвигал пластинки туда и сюда: «Аmоrе, amоr, portami tante rose», [234] «No tu non sei pi`u la mia bambina», «Bambina innamorata», «C'`e una chiesetta amor nascosta in mezzo ai fior», «Torna piccina mia», «Suona solo per me o violino tzigano», «Tu musica divina», «Un'ora sola ti vorrei», «Fiorellin del prato e ciribiribin»… Оркестры под управлением Чинико Анджелини, Пиппо Барциццы, Альберто Семприни и Горни Крамера. Звукозаписывающие фирмы «Фонит», «Кариш», «La Voce del Padrone» — «Голос хозяина», с остромордым песиком, вслушивающимся в голос из трубы граммофона. Подборки фашистских гимнов. Дедушка увязал все фашистские пластики в единую кипу шпагатом, — то ли защитить желая, то ли изолировать. А дедушка, кстати, был фашист или наоборот? Или ни то ни другое?

234

«Аmоrе, amоr, portami tante rose» — Любовь моя, принеси же мне роз, «No tu поп sei pi`u la mia bambina» — Нет, нет, ты уже не моя малышка, «Bambina innamorata» — Малышка, ты влюбилась, «C'`e una chiesetta amor nascosta in mezzo ai fior» — Небольшой храм любви утопает в цветах, «Torna piccina mia» — Вернись ко мне, малютка, «Suona solo per me o violino tzigano» — Цыганская скрипка, играй для меня, «Tu musica divina» — Ты музыка прелестная, «Un'ora sola ti vorrei» — Лишь на часок с тобой хотел бы я, «Fiorellin del prato e ciribiribin» — Луговой цветок, лепесток, листок.

Allorch'e dalla trincea suona l'оrа di battaglia sempre primo `e la fiamma nera che terribile si scaglia. Con la bomba nella mano, con la fede dentro il cuor egli avanza, va lontano pien di gloria e di valor. Giovinezza, giovinezza, primavera di bellezza della vita nell'asprezza, il tuo canto squilla e va… Per Benito Mussolini Eja Eja Alala Если горн трубит в траншее, это значит — наступленье, это значит — всех звончее раздается наше пенье. С огнедышащей гранатой, с твердой верою в сердцах, на беду врагов заклятых молодежь чеканит шаг. Молодежи, молодежи незнакомо чувство дрожи, мы смелее, мы моложе! Ждут великие дела… За Бенито Муссолини Эйя, эйя, алала…

Tonda nel ciel di maggio come un formaggio d'Olanda monta la luna in viaggio e il suo raggio ci manda… Questo paesaggio Che miraggio che sogno che sogno… Parlano d'amore i tuli tuli tulipan, mormorano in coro i tuli tuli tulipan… Odi il canto delizioso nell'incanto sospiroso… Играя на небе мая, сияя диском гигантским, сверкая, луна большая казалась сыром голландским… Рассиявшись над пейзажем, как над сказочным миражем, в мечтах, в мечтах… Полнится любовью тюли-тюли-тюлипан, подпевает в хоре каждый тюли-тюли-тюлипан… Обольстительным мотивом, над прельстительным заливом, в мечтах, в мечтах…

Balilla

Flachia il sasso, il nome squilla del ragazzo di Portoria, e l'intrepido Balilla ata giganto nella Storia. Fiero l'occhio, svelto il passo, chiaro il grido del valor, ai nemici in fronte il sasso, agli amici tutto il cuor… Вот фанфары вострубили в честь парнишки из Портории, и отчаянный балилла, как гигант вошел в историю. Преподал всем нам науку скромный парень из трущоб; другу — сердце, другу — руку, а врагу — булыжник в лоб!

Quando tutto tace e su nel ciel la luna appar, con mi о pi`u dolce e caro miao chiamo maramao Vedo tutti i mici sopra i tetti a passeggiar, ma pure loro senza te sono tristi come me. Maramao perch'e sei morto? Pane e vin non ti mancava, l'insalata era nell'orto e una casa avevi tu. Le micine innamorate fanno ancora per te le fusa, ma la porta `e sempre chiusa e tu non rispondi pi`u. Когда все умолкает и на небеса выходит луна, Когда на город идет темнота, я зову мурлыку кота. Вижу… Выходят кошки по крышам гулять, Но эти кошечки без тебя Живут печально, мурчат, скорбя. Что ж ты умер, кот мурлыка? Жил привольно на природе, Ел салаты в огороде И мяукал мне в ответ. А теперь мне, горемыке, На призывы и на клики От тебя, кота мурлыки, Никаких ответов нет.

Я ставил их весь вечер. Чувства незнакомости не было. Хотя порой мне удавалось предугадать только слова, порой — только мотив… «Джовинецца» («Гимн фашистской молодежи») была настолько общим достоянием, что я обязан был знать ее в любом случае. Официальное песнопение на любом фашистском сборище. Но почему-то я знал доподлинно, что не раз старое радио передавало эту «Джовинеццу» прямо сразу после «Влюбленного пингвина», «Il pinguino innamorato», а «Пингвина» исполнял, как сообщала надпись на конверте, женский ансамбль «Трио Лескано».