Таинственные психические силы
Шрифт:
«Я спешу предвосхитить критику со стороны моих читателей, уведомив их, в преддверии этого обращения, что я не собираюсь рассматривать братьев Дэвенпорт в качестве своего предмета, а только как мнимый мотив или предлог обсуждения, – каковыми они были, если на то пошло, большинства обсуждений. На этих страницах я буду рассматривать факты, вновь выведенные на поверхность этими двумя американцами, – факты необъяснимые (которые они вывели на сцену в Герц-холле здесь, в Париже, но которые, тем не менее, существовали до этой мизансцены , и которые, тем не менее, будут существовать, даже если представления братьев Дэвенпорт окажутся поддельными), – вещи, которые другие уже продемонстрировали и все еще демонстрируют с такой же легкостью и в гораздо лучших условиях; короче говоря, явления, которые составляют область неизвестных сил, которым были даны, одно за другим, пять или шесть названий, ничего не объясняющих. Эти силы, заметьте, столь же реальны, как притяжение гравитации, и столь же невидимы. Я здесь беспокоюсь о фактах. Пусть их вытащат на свет Петр или Пол, нас это мало касается; пусть их подражает Сози 1
1
Сози – персонаж Плавта и Мольера. Гермес принимает облик Сози, и когда последний видит своего двойника, он почти сомневается в своей собственной идентичности. Так это слово стало означать двойника, двойника, чье-то второе «я».– Пер.
«Меня поражает всякий раз, когда я об этом думаю, насколько большинство людей невежественны в отношении рассматриваемых психических явлений, принимая во внимание тот факт, что они уже давно известны, изучены, оценены и зафиксированы всеми, кто беспристрастно следил за движением мысли в течение последних нескольких лет.
«Я не только не разделяю мнения братьев Дэвенпорт, но должен еще добавить, что считаю их поставленными в весьма компрометирующее положение. Излагая сверхъестественные факты в оккультной натурфилософии, которые имеют сносное сходство с подвигами фокусников, они кажутся любопытной публике добавляющими обман к наглости. Устанавливая финансовую стоимость своих талантов, они кажутся моралисту, который исследует все еще необъяснимые явления, помещающими себя на уровень шарлатанов. Как бы вы на них ни смотрели, они виноваты. Соответственно, я осуждаю одновременно и их серьезную ошибку, заключающуюся в том, что они предполагают свое превосходство над силами, инструментами которых они являются, и корыстную выгоду, которую они извлекают из сил, которыми они не владеют и обладание которыми не является их заслугой. По моему мнению, преувеличением является делать выводы из этих несчастных подобий истины; и это означает отказ от права личного суждения, чтобы сделать себя, но эхо вульгарного стада, которое шипит и кричит до хрипоты перед тем, как поднимается занавес. Нет, я не защитник двух братьев, ни их личных притязаний. Для меня отдельные люди не существуют. То, что я защищаю, – это превосходство природы над нами; то, против чего я борюсь, – это тщеславная глупость некоторых людей.
«Вы, господа сатирики, надеюсь, будете откровенны и признаетесь мне, что различные доводы, которые вы приводите для объяснения этих проблем, не столь весомы, как кажутся. Поскольку вы ничего не обнаружили, давайте признаем между собой, что ваши объяснения ничего не объясняют.
«Я не сомневаюсь, что в тот момент дискуссии, которого мы достигли, вы захотите поменяться со мной ролями и, остановив меня здесь, сами по очереди выступить в роли моих допрашивающих.
«Но я спешу предвосхитить ваше предложение. Что касается меня, господа, я недостаточно хорошо информирован, чтобы объяснить эти тайны. Я провожу свою жизнь в уединенном саду, принадлежащем одной из девяти Муз, и моя привязанность к этому прекрасному созданию такова, что я почти никогда не покидал подступов к ее храму. Только в перерывах, в минуты отдыха или любопытства, я позволял своим глазам время от времени блуждать по окружающим его ландшафтам. Поэтому не спрашивайте меня ни о чем. Я делаю искреннее признание. Я ничего не знаю о причине этих явлений.
«Вы видите, какой я скромный. Все, чего я хотел, проводя это обследование, – это иметь возможность сказать следующее:
«Вы ничего об этом не знаете.
"И я нет.
«Если вы это признаете, мы можем пожать друг другу руки. И если вы сговорчивы, я открою вам маленький секрет.
«В июне 1776 года (мало кто из нас помнит это) молодой человек двадцати пяти лет по имени Жуффруа совершал пробную поездку по реке Ду на новом пароходе длиной сорок футов и шириной шесть футов. В течение двух лет он привлекал внимание научных авторитетов к своему изобретению; в течение двух лет он решительно утверждал, что в паре есть мощная скрытая энергия – в то время пренебрегаемое достояние. Все уши были глухи к его словам. Его единственной наградой было полное одиночество и пренебрежение. Когда он проходил по улицам Бом-ле-Дам, его появление было сигналом для бесчисленных шуток. Его прозвали «Жуффруа, паровой человек» («Jouffroy-la-Pompe»). Десять лет спустя, построив пироскоп [буквально, пожарный катер], который поднялся по Соне от Лиона до острова Барб, он подал прошение Калонну, контролеру финансов и Академии наук. Они не захотели смотреть на его изобретение!
«9 августа 1803 года Фултон отправился вверх по Сене на новом пароходе со скоростью около четырех миль в час. На мероприятии присутствовали члены Академии наук, а также правительственные чиновники. На следующий день они обо всем забыли, и Фултон отправился сколачивать состояние американцев.
«В 1791 году в Болонье итальянец по имени Гальвани, повесив на железные перила за окном несколько освежеванных лягушек, которые использовались для приготовления бульона для его жены, заметил, что они двигались автоматически, хотя их убили еще накануне вечером. Это было невероятно, поэтому все, кому он это рассказывал, возражали против его заявления. Здравомыслящие люди посчитали бы ниже своего достоинства утруждать себя проверкой истории, настолько они были убеждены в ее невозможности. Но Гальвани заметил, что максимальный эффект был достигнут, когда он соединил поясничные нервы и концы лап лягушки металлической дугой из олова и меди. Затем мышцы лягушки конвульсивно дернулись. Он считал, что это из-за нервной жидкости, и поэтому потерял плоды своих исследований. Открытие электричества было зарезервировано для Вольты.
«И сегодня земной шар пронизан сетью поездов,
«Очень хорошо, господа. Как бы узки ни были ваши взгляды, нет никаких оснований полагать, что ваша близорукость распространится по всему миру. Настоящим вам сообщается, что, несмотря на вас и несмотря на ваш мракобесие и тактику обструкции, машина человеческого прогресса будет катиться дальше и продолжать свое триумфальное шествие и завоевание новых сил и могущества. Как и в случае с лягушкой Гальвани, смехотворные события, в которые вы отказываетесь верить, открывают существование новых неизвестных сил. Нет следствия без причины. Человек – наименее изученное из всех существ. Мы научились измерять солнце, пересекать глубины космоса, анализировать свет звезд, и все же не бросили отвес в наши собственные души. Человек двойственен, – homo duplex; и эта двойственная природа остается для него загадкой. Мы думаем: что такое мысль? Никто не может сказать. Мы ходим: что это за органический акт? Никто не знает. Моя воля – нематериальная сила; все способности моей души нематериальны. Тем не менее, если я захочу двинуть своим рука, моя воля движет материей. Как она действует? Что является посредником между разумом и мускулом? Пока никто не может сказать. Расскажите мне, как зрительный нерв передает в мыслящий мозг восприятие внешних объектов. Расскажите мне, как рождается мысль, где она пребывает, какова природа мозговой деятельности. Расскажите мне – но нет, господа: я мог бы допрашивать вас десять лет подряд, и самые выдающиеся из вас не смогли бы ответить ни на один из моих вопросов.
«Здесь, как и в предыдущих случаях, мы имеем неизвестный элемент в проблеме. Я далек от утверждения, что сила, которая вступает в игру в этих явлениях, может быть когда-нибудь финансово использована, как в случае с электричеством и паром. Такая идея не представляет для меня ни малейшего интереса. Но, хотя она существенно отличается от этих сил, таинственная психическая сила тем не менее существует.
«В ходе долгих и кропотливых исследований, которым я посвятил много ночей, в качестве отвлечения или побочной игры в более важной работе, я всегда наблюдал в этих явлениях действие силы, свойства которой нам неизвестны. Иногда она казалась мне аналогичной той, которая погружает в сон намагниченного субъекта по воле гипнотизера (реальность, которой также пренебрегают даже люди науки). Опять же, при других обстоятельствах, она казалась мне аналогичной любопытным причудам молнии. Тем не менее, я полагаю, что могу утверждать, что это сила, отличная от всего, что мы знаем, и которая больше, чем какая-либо другая, напоминает интеллект.
«Один знакомый мне ученый, г-н Фреми из Института, недавно представил Академии наук по поводу самопроизвольного зарождения субстанции, которые он назвал полуорганическими. Я полагаю, что не прибегаю к более смелому неологизму, когда говорю, что сила, о которой я говорю, кажется мне принадлежащей к полуинтеллектуальной плоскости.
«Несколько лет назад я дал этим силам название экстрасенсорных. Это название может быть оправдано.
«Но слова – ничто. Они часто напоминают кирасы, скрывая реальное впечатление, которое идеи должны производить на нас. Вот почему, возможно, лучше не называть вещи, которые мы еще не можем определить. Если бы мы это сделали, мы бы впоследствии оказались настолько скованными, что не имели бы полной свободы в своих выводах. В истории часто наблюдалось, как преждевременная гипотеза останавливала прогресс науки, говорит Гроув: «Когда природные явления наблюдаются впервые, немедленно возникает тенденция соотносить их с чем-то уже известным. Новое явление может быть весьма далеким от идей, с которыми его можно было бы сравнить. Оно может принадлежать к другому порядку аналогий. Но это различие невозможно уловить, поскольку отсутствуют необходимые данные или координаты». Теория, первоначально объявленная, вскоре принимается публикой; и когда случается, что последующие факты, отличные от предыдущих, не вписываются в шаблон, трудно расширить его, не сломав его, и люди часто предпочитают отказаться от теории, которая теперь оказалась ошибочной, и молчаливо игнорировать непреодолимые факты. Что касается особых явлений, рассматриваемых в этом небольшом томе, я нахожу их неявно воплощенными в трех словах, произнесенных почти двадцать веков назад, – mens agitat molem (разум, воздействующий на материю, дает ей жизнь и движение); и я оставляю явления, заключенные в этих словах, как огонь в кремне. Я не буду бить по нему сталью, ибо искра все еще опасна. «Periculosum est credere et non credere » («Опасно верить и не верить»), – говорит древний баснописец Федр. Отрицать факты a priori – просто тщеславие и идиотизм. Принимать их без исследования – слабость и глупость. Зачем пытаться так рьяно и преждевременно продвигаться в области, к которым наши бедные силы не могут пока достичь? Путь полон ловушек и бездонных ям. Явления, которые мы рассматриваем на этих страницах, возможно, не проливают новый свет на решение великой проблемы бессмертия, но они призывают нас вспомнить, что в человеке есть элементы, которые нужно изучать, определять, анализировать, – элементы, которые еще не объяснены и которые принадлежат к психической сфере.