Таинственный Китеж-Град
Шрифт:
«Повесть об убиении благоверного князя Георгия Владимировича»;
«Послание от отца к сыну»;
«Повесть и взыскание града сокрытого Китежа»;
«Книга глаголаемая Летописец».
Последняя представляет собой творческую компиляцию первых трех источников с добавлением некоторого объема авторского текста.
Подробное изучение особенностей текстов позволило довольно точно определить место и время создания «Книги глаголаемой Летописец». Это произошло в 80–90-е годы XVIII века в среде старообрядцев-бегунов, скорее всего, в селе Сопелки Ярославской губернии – традиционном центре бегунов [4] .
4
Бегуны – одно из течений старообрядцев-беспоповцев. Возникло после 1766 года из числа раскольников, отказавшихся от легализации (записи в раскол) и перешедших на нелегальное положение. Бегуны отказывались от выполнения любых гражданских повинностей и обязанностей и любых вообще форм отношения с обществом. Поэтому сторонники этого направления не заводили имущества, не получали документов, отказывались от уплаты налогов, военной службы и т. д. От возникавших в таких случаях преследований властей спасались бегством (отсюда и название) и переходом на нелегальное положение. Несмотря на преследования со стороны как императорских, так и советских властей, отдельные общины бегунов сохранились до настоящего времени и по-прежнему предпочитают скрываться от мира.
Создание второго и третьего памятников – «Послания отца к сыну» и «Повести и взыскании» – В. Л. Комарович относил к самому началу XVIII века, а местом создания считал Спасораевский (Спасский) Кезинский монастырь, братия которого долгое время придерживалась старого обряда, что и привело к фактическому разгрому обители нижегородским епископом Питиримом в 1713 году.
Наибольший интерес у историка вызвал древний источник – «Повесть об убиении благоверного князя Георгия Владимировича». Особенности языка «Повести» позволили отнести создание этого памятника к первой половине XVII века, при этом в его основе могли находиться и более древние источники. Обилие местных деталей и точное знание автором географии Заволжья позволили локализовать его создание окрестностями Городца, а точнее – самим городом.
Внимание исследователя привлекла грубая и необъяснимая на первый взгляд историческая ошибка автора «Летописца об убиении», который не только приписал Георгию Всеволодовичу основание Городца (впервые упоминаемого в летописях за шестнадцать лет до рождения князя), но и сделал его сыном псковского князя Всеволода (в крещении – Гавриила) Мстиславича, умершего в 1138 году и прославленного Русской церковью как святой благоверный князь Всеволод Псковский.
По мнению Комаровича, указание на псковское происхождение главного героя «Летописца об убиении» может быть объяснено тесными связями с Псковом нижегородских князей в конце XIV – начале XV в. Само имя Георгия Всеволодовича – условное. Образ этого князя собирательный, а реальными его прототипами историк посчитал князей Нижегородского дома, прежде всего князя Василия Кирдяпу и его потомков.
Для любителя истории русского средневековья: Василий Кирдяпа и его брат Семен, сыновья суздальского князя Дмитрия Константиновича, известны прежде всего как участники событий 1382 года, связанных с осадой Москвы войском хана Тохтамыша, сыгравшие в них весьма зловещую роль.
После нескольких дней осады русской столицы, убедившись в неприступности городских стен, хан Тохтамыш решил одолеть жителей хитростью. Как сообщает старинная «Повесть о нашествии Тохтамыша»:
«После трех дней осады на четвертый день утром, в час полдника, по повелению царя подъехали к городу набольшие татары и князья ордынские, и советники его, а с ними два князя суздальских Василий да Семен, сыновья великого князя Дмитрия Суздальского. И, приблизившись к самым стенам городским как неприкосновенные послы, начали они говорить людям, бывшим в городе: “Царь вас, своих людей, хочет помиловать, ибо неповинны вы и не за что предавать вас смерти; не с вами он воевать пришел, а на великого князя Дмитрия Ивановича ополчился, а вы же достойны от него милости, и ничего другого он от вас не требует, разве что желает, чтобы вы, оказав ему честь, вышли ему навстречу с дарами и вместе со своим князем; ведь хочет он повидать город этот, и в него войти, и в нем побывать, а вам дарует мир и любовь свою, а вы ему ворота городские отворите”. Так же и князья Нижнего Новгорода говорили: “Поверьте нам, мы ведь ваши князья христианские, вам то же самое говорим и клятву в том даем”».
Дальнейшее хорошо известно: поверив клятве князей, москвичи открыли ворота, татары ворвались в город и перебили всех, кто в нем находился.
Неудивительно, что после этого нижегородские князья долго не могли примириться с государями, и временами вынуждены были бежать и скрываться от них.
По мнению В. Л. Комаровича, поводом к созданию «Летописца об убиении» послужили события конца XIV – начала XV в., когда московские воеводы преследовали князя Юрия Васильевича Кирдяпина и в конце концов убили его [5] .
5
Похожую точку зрения на китежскую легенду высказывал известный писатель и ученый-филолог Дмитрий Михайлович Балашов. Как и многие советские историки, он придерживался мнения о древнем происхождении китежской легенды, но связывал ее появление не с монгольским нашествием XIII века, а с деятельностью московских князей по подчинению соседних княжеств во времена Ивана Калиты и его наследников. В его романе «Похвала Сергию» древний Китеж скрывается в водах озера не от татар, а от московских сборщиков дани.
Описание дороги из Городца к Светлояру исследователь посчитал описанием части древнего пути из Городца в вятские земли, где потомки Василия Кирдяпы порой находили убежище. Ученый предположил, что рассказ о его бегстве из Городца в Вятку, погоне за ним московских войск и смерти после короткой схватки где-то на берегу Керденца или Светлояра и лег в основу рассказа.
Совпадение имен Юрия Васильевича или Георгия (Юрия) Всеволодовича привело к переносу событий XV века в XII, и постепенно более известный в нижегородских землях владимирский князь вытеснил из предания отчаянного противника Москвы.
Косвенным подтверждением этой версии является родословие князей Шуйских. Официальный государев родословец считал их прямым предком как раз Юрия Васильевича Кирдяпина, сыновьям которого впервые была дана в удел Шуя. Но сами Шуйские считали своим предком именно Георгия Всеволодовича – последнего великого князя Владимирского домонгольского времени.
В. Л. Комарович предположил, что в районе Светлояра или Керженца действительно существовал небольшой городок – опорный пункт на пути от Волги к вятской земле, который и стал прототипом Большого Китежа.
Далее ученый подверг анализу самую первую часть «Летописца об убиении» и установил, что в основе памятника лежит статья из местной летописи, повествующая о постройке в 1164 году в Городце Федоровского монастыря при участии великого князя Андрея Юрьевича Боголюбского и князя Георгия (Юрия) Владимировича Муромского.
Последнюю часть своего труда В. Л. Комарович посвятил анализу топонима Китеж, не встречающегося в других источниках. Напомним, что, согласно легенде, это имя носит не только чудесно исчезнувший город на берегах Светлояра, но и вполне реально существующий Городец на Волге. Однако ни один известный нам источник не называет Городец Китежем. Более того, известно другое его название – Радилов. Откуда же взялось ставшее всемирно известным название?
Ученый обратил внимание на то, что в некоторых вариантах легенды название Китеж записано как Кидеш и даже Кидаш. Последнее может быть связано с упоминанием в былинах городов Кидиш и Кидош. Особенное внимание Комаровича привлекла былина о Суровце-Суздальце, в которой упомянут «славный город Покидош».
Этот былинный город ученые порой соотносят с реальным селом Кидекша, что находится в четырех верстах к востоку от Суздаля. Именно здесь в 1152 году князь Юрий Владимирович, прозванный позднейшими историками Долгоруким, устроил свою резиденцию, построив первый в Залесской земле белокаменный храм в честь святых Бориса и Глеба.
Посвящение было выбрано не случайно: по преданию, именно здесь находился стан Бориса и Глеба в бытность первого князем Ростовским, а второго – Муромским.
Постепенно на месте княжеской резиденции возник город, остатки валов которого видны и по сию пору. Город был разорен и сожжен войсками Батыя, после чего обратился в село, а его белокаменный храм стал центром монастыря.
Комарович предположил, что современное название Кедекша происходит от древней формы Кидеш или Кидиш, упоминание которой нашел в одной из летописей.