Таинственный остров
Шрифт:
Однако и противоположные возможности в виде сексуальной красотки с ее чарующим телом и прелестями не спали, и я не мог от нее оторваться. В конце концов, борьба двух противоположностей — чарующего секса и трезвой реальности закончились победой последней, когда на палубе отчего-то дико закричала Вика.
— Что за черт! — выругался я и, кое-как одевшись, хотело было побыстрее побежать на палубу. Какой там!
«Хозяин, не бойся, никакой опасности нет ни тебе, ни твоему гарему, — спокойно протелепатировал Гжее, — обстановка под полным контролем,
— Ах эта Вика, опять придумала опасность! — с досадой потянулась на кровати Наташа. Ее великолепное тело заставило меня опять забыть об опасности, которой, тем более, вроде бы и нет.
Но Наташа сама встала и споро оделась со словами:
— Заорется, потом будет нервничать, сами замучаемся. Лучше уж пойти и посмотреть. Обняла меня, поцеловала в губы. Попросила как бы невзначай по мелочи:
— Пойдешь первым, да дорогой?
Ха, а я еще удивился ее любвеобильности! Если женщина будет ластиться к мужчине, сто процентов — ей что-то надо еще, от денег до мелочных услуг. Это мужчина, когда он пристает к женщинам по поводу секса, ничего не требует, кроме секса.
— Пойдем, — предложил я с таким сарказмом, что Наташа (умная все же женщина, пусть это и звучит дико) укоризненно сказала:
— Нам, между прочим, тоже секса хочется. Но и другое надо, а возможности нет, слабые и беззащитные. Вот и приходится обращаться к мужчинам, а вы все выламываетесь. Стыдно должно быть!
Слабые, беззащитные, слов-то каких напридумавали, сами хоть верите? Ладно, Наташе еще поверю, с ее-то четвертым разрядом попробуй не поверь!
А потом мы вышли на палубу, и мне уж стало не до сарказма. Вика непрерывно орала, Вик, насупившись, держал в руках нож, как бы защищаясь. А перед ним была сама причина тревог — крепкий мужчина почти без одежды, но в цепях. Откуда он здесь взялся?
Этот мысленный вопрос я механически передал артефакту. Гжее немедленно протелепатировал:
— Я, когда работоспоспособен, автоматически создаю некротическое поле. Вот фантомы и создаются. Прикажете немедленно уничтожить?
Так это всего лишь фантом? Хотя как фантом. Ужасный призрак, могущий уничтожить все живое!
— Уничтожь, — согласился я на всякий случай. И перевел стрелки: — а то Вика уж кричит громко, ушам больно.
«Ужасный всемогущий призрак» так же как молча стоял, молча исчез, не оставив следа. И ничего он не страшен, сказочники напридумавали!
Оценивающе оглядел деревянную палубу и спросил Гжее:
— Как опасность?
Артефакт мгновенно ответил:
— Опасность ноль, — секунду подумал, что, означало, с его быстродействием, сильно задумался над проблемой, спросил: — хозяин, может, тебе надо передать информацию о темной магии?
Я тоже об этом уже несколько раз подумывал. А то, что же получается, темный маг, могущественный не могущественный, но единственный, а совсем не образованный.
— Да, Гжее, научи меня, когда у меня будет время, — согласился я, — а то я в магии совсем новичок.
— Не бойся хозяин, —
Даа? — только и подумал на это я, — а это не окажется на меня негативно? Уснешь одним, проснешься другим.
— Нет, хозяин, — беспечно протелепатировал Гжее, — знаешь, сколько магов я уже вырастил? Предыдущий перед тобой Граве о Нула, поначалу отзывавшийся на прозвище «малютка Нул», пришел слабым пареньком, а погиб могущественным магом.
— А отчего он погиб? — подозрительно подумал я. Что-то мне стало здесь неуютно. Если раньше я думал, что маг хозяин, а артефакт всего лишь инструмент, то сейчас мне стало казаться, что вечный могущественный артефакт меняет магов, как перчаток.
— Я чувствую, что ты меня подозреваешь в несуразном, — сказал Гжее печально, — а зря. Ведь я одновременно и твой родитель, и твой ребенок. Буду тебя всему учить и не только магическому, и только от тебя питаться магией, а значит, твоими мыслями, эмоциями. И без магии я просто не смогу жить. Последний раз, после смерти о Нула, я так пребыл в беспамятстве почти пять тысяч лет, пока ты не появился и не разбудил меня.
— Это что же, около тебя должен находиться живой человек — мужчина? «прозрел» я.
— Живой, — согласился артефакт, — но необязательно мужчина. Может и женщина. Главное, у него должно быть предрасположенность к темной магии. У тебя есть.
— А у остальных? — поинтересовался я до кучи.
— А у остальных нет вообще, — категорически отверг артефакт, — только у женщины Вики немного есть, но и то с предрасположенностью светлой магии. Ты особый, пойми это и смирись.
М-да, — крякнул я, — ладно, я согласен, учи.
Оглянулся вокруг. Это в напечатанном контексте оказалось много, а телепатически мы проговорили, наверное, не больше несколько минут. Вика не успела «пропеть» и одну протяжную ноту и «запеть» другую, когда я закрыл ей рот своей рукой.
Она так самозабвенно орала, что не видела окружающих. Моя рука оказалась для нее неожиданностью и она несколько раз пыталась мычать. Вот именно что мычать. Орать я ей не дал.
Вика любопытно скосила на меня глаза, мол, что мешаешь, мужчина?
— Все окончилась, милая, опасности больше нет, — сообщил я ей, — и передал остальным: — да и, собственно, не было. Это беззащитный фантом раба, готовый только к услужению.
— Да уж! — не поверила Вика освобожденным ртом, — он такой страшный и от него так пахло смертью. А вот от тебя так пахнет вкусно безопасностью. Век бы прижималась к тебе, папочка!
Было бы странно, если бы рядом не раздалось покашливание. Наташа показывала, что она тут, все слышит, не согласна и все скоро получат от нее на орехи. Ну я уж точно. Хм!
Какая бы магия не была, а вот женщины окажутся ревнивыми и злыми. Закон жизни!
Глава 13