Таинственный всадник

Кэнхем Марша

Глава 16

Роберт Дадли не волновался до тех пор, пока часы в библиотеке не пробили пять раз. Он дремал перед очагом, держа в руке стакан с коньяком, и проснулся, когда стакан оказался на полу. Пробормотав проклятия и от души выругавшись, он посмотрел на часы. Потом, увидев пустой стол позади, понял, что сидит совершенно один.

Городской дом Тайрона был неприметным трех–этажным зданием, расположенным в самой отдаленной части респектабельного района Ковентри. Убранство и меблировка первых двух этажей выдавали холостяка, который предпочитает развлекаться подальше от дома. Полки в библиотеке были заполнены книгами и картами. Посетители дома номер 33 по Прайори-лейн не видели здесь ничего, что указывало бы на тайную жизнь Тайрона Харта.

Гости редко нарушали тишину верхнего этажа. Здесь были личные покои: большую спальню украшала массивная мебель, дальше располагались гардеробная и кабинет. В дорогом, изящном хрустальном графине прекрасный французский коньяк, который он мог потягивать, играя на фортепьяно в кабинете или вытянувшись во всю длину в белой эмалевой ванне, которую он вывез с Дальнего Востока. Большая кровать занавешена тяжелыми бархатными драпировками; роскошные толстые ковры под ногами закрывали почти весь пол из полированного дуба.

Апартаменты Роберта Дадли, хотя и менее просторные, но не менее удобные, располагались в цоколе. У него была большая отдельная спальня и гостиная недалеко от подсобных помещений: кухни, кладовой и винного погреба. Повар и служанка приходили каждый день, но была и горничная, постоянно жившая в доме: Мэгги Смоллвуд, миниатюрная темноволосая ирландская деваха, однажды вечером заявилась с черного хода с запиской от Джеффри Бартоломью, чтобы выяснить, нет ли здесь вакансии домоправительницы. Местный писарь ручался за ее характер и добавлял, что она убежала от жестокого мужа, который колотил ее исключительно для собственного развлечения, и что любая помощь, которую они могли бы оказать ей, будет принята с большой благодарностью как личная услуга. Бартоломью был не только хорошим писарем, но и прекрасным осведомителем Капитана Старлайта, и, прожив месяц в доме, Мэгги нашла свое место и в сердце Дадли, и в его постели.

Он услышал ее мягкие шаги у себя за спиной, когда пытался опуститься на здоровое колено и подобрать осколки разбившегося стакана.

– Мистер Тайрон еще не вернулся? – спросила Мэгги.

– Похоже, нет еще, – ответил Дадли.

Она пожала плечами и, коснувшись его руки, слегка отодвинула в сторону, опустилась на колени и собрала осколки стекла. Взгляд Дадли стал мягче, он с нежностью смотрел на живот Мэгги, который день ото дня становился все круглее.

– Ты должна быть в постели, – заявил он.

– Ты тоже должен, – ответила Мэгги. – Он не мальчик, которого надо ждать ночами и держать свечу зажженной на подоконнике, чтобы он не споткнулся и не расквасил себе нос.

– Ему и самому это не нравится, но у меня что-то на душе неспокойно. – Роберт Дадли посмотрел в окно и нахмурился, увидев, что унылый серый свет уже позволяет различать очертания деревьев, домов и даже их цвет. – Он должен был давно вернуться, – покачал головой Дадли.

– Может, он… куда-нибудь завернул. Отвлечься. – Мэгги умолкла, когда его рука стиснула ее руку. – Ты сам хорошо знаешь, как бывает, – добавила она тихо.

Рука Дадли легла на грудь Мэгги, прикоснулась к соску, лаская его. Он вспомнил, какой была эта женщина, впервые переступив порог дома на Прайори-лейн, – худая, изможденная, с грязными волосами, похожими на паклю, а во взгляде таились страх, опасение и ожидание. Она была замкнутой, работала спокойно и старательно; Дадли старался избегать ее общества, смущаясь собственной хромоты, считая себя уродливым из-за шрамов, которых было слишком много на его теле. По утрам Мэгги не раз наблюдала, как этот мужчина превозмогает боль в ноге. Однажды вечером она пришла к нему в комнату и принесла бальзам, который сама приготовила из трав и камфары, и, несмотря на его протесты, настояла, чтобы он разрешил ей сделать массаж колена. Он не ждал от этой процедуры чудесного исцеления, но ощутил заметное облегчение – нога стала более подвижной, и по утрам он уже не испытывал прежней нестерпимой боли, от которой искажалось лицо. Каждый вечер после этого он с удовольствием наблюдал, как пальцы Мэгги трудились над его задеревеневшими, искореженными мышцами. А потом он стал замечать и кое-что другое – он вдруг обратил внимание, что волосы ее в свете пылающего очага обретали каштановый оттенок; он с удивлением обнаружил, что лицо ее округлилось, а когда она улыбалась – это происходило все чаще, – появлялись ямочки, а глаза сияли, словно ограненные изумруды.

– Да, – пробормотал он, наклоняясь, чтобы поцеловать ее. – Я знаю, я очень хорошо знаю.

Внезапный стук во входную дверь застиг обоих врасплох. Мэгги положила на пол осколки стакана, Дадли огляделся вокруг.

– Как ты думаешь, кто это может быть? – жарким шепотом спросила Мэгги.

– Ш-ш-ш. – Дадли приложил палец к ее губам, призывая помалкивать, а сам неловко пытался встать на ноги. Колено не хотело слушаться, словно не понимая, что это совершенно необходимо сейчас, но он наконец справился и дохромал до стола; открыв ящик, вынул длинноствольный пистолет и быстро проверил, заряжен ли он, чтобы подстраховаться.

– Спускайся вниз по лестнице, – спокойно приказал он Мэгги, – и сделай так, чтобы тебя никто не видел.

– Но, Робби…

– Делай как тебе сказано, любовь моя. Немедленно.

Мэгги кивала, ее глаза округлились, но в них не было никакого страха, и он понял, что она сделает так, как он велит, – она безраздельно доверяет ему.

Дадли поставил зажженную лампу на стол и вытащил оружие из-за спины. Он пригладил волосы и ослабил ворот рубашки, а когда открыл тяжелую дубовую дверь, то громко зевнул, показывая, что никак не мог проснуться.

– Какого дьявола?..

– Вы мистер Дадли?

Шел сильный дождь, и Робби скосил глаза, пытаясь за–глянуть под низко надвинутую шляпу.

– И если это я?

– Если это вы, – Финн стащил с головы промокшую шляпу, – то я хочу вам сказать, что мистеру Харту срочно необходима ваша помощь, причем сейчас же, немедленно.

Дадли встревожился, он почувствовал, как к вискам прилила кровь. Волосы Финна свисали седыми сосульками на воротник и ниже, на плащ, под которым была ночная рубашка, второпях подвернутая выше бедер.

– Что случилось? Где он?

– Сейчас, я думаю, он находится в подземной тюрьме.

– Что?

– Ну, на самом-то деле это старинная комната в башне, но она очень похожа на тюрьму. Должен вам сказать, мистер Дадли, что более подходящего места, чем эта комната, для того чтобы спрятать его, нет.

– Что случилось? Начините с самого начала, ничего не пропуская.

– Ну хорошо, я так и сделаю. Вчера вечером Капитан отправился на свидание с мадемуазель д’Антон. Полковник Рос вытряхнул меня с облучка и уселся сам, замаскировавшись – надел парик и мою ливрею. Произошла стычка, они обменялись выстрелами. Капитан сумел убежать, несмотря на то что несколько дюжин вооруженных волонтеров Роса ожидали его, устроив засаду и окружив все поле. Капитан нашел дорогу к Гарвуд-Хаусу и прибыл туда, чтобы застрелить нас, но… рухнул без чувств на пол спальни.