Таинство любви
Шрифт:
Раздался треск, и герцог понял, что она либо коснулась берега, либо налетела на подводный камень.
Он принялся лихорадочно соображать, что ему делать дальше и как ему спасти Анну, но тут налетел порыв ветра и с бешеной скоростью повернул утлегарь, который полетел прямо в герцога.
Брус ударил его с такой силой, что он, потеряв сознание, свалился на дно шлюпки.
Ворона обступила темнота, словно он упал в бездонный колодец.
Сначала герцог понял, что к нему вернулось сознание. Прошла, казалось, целая вечность, и он увидел во тьме проблеск света…
У него с трудом получалось дышать, но он изо всех сил цеплялся за свою жизнь, хотя по-прежнему не мог пошевелиться.
Потом он услышал голос — это была Анна, но он не мог разобрать, что она говорит.
Это удивило герцога, он даже испугался, не сошел ли с ума. Но затем он понял, что Анна просто разговаривает на другом языке. Она говорила по-русски.
Голос Анны оставался мягким и отчетливым, но порой она запиналась, словно пытаясь вспомнить нужное слово.
Затем в разговор вступил второй голос, мужской, отвечавший Анне тоже по-русски.
Мужчина говорил довольно долго, неторопливо, плавно, с особой интонацией, которая позволила герцогу предположить, что это не простолюдин, но образованный человек. А в следующую секунду герцог вновь провалился в беспамятство.
Когда Ворон вновь пришел в сознание, вокруг было тихо. У него раскалывался от боли затылок.
Его охватил ужас от того, что он мог потерять Анну.
Герцог попытался открыть глаза, но на него вновь навалилась тьма, и, не в силах сопротивляться ей, он вновь полетел на дно бездонного колодца.
Герцог открыл глаза.
Его окружал теплый свет, и спустя секунду он понял, что это горит камин, в котором пылают большие бревна.
Ворон попытался заговорить, позвать Анну и тут же увидел ее рядом с собой.
Он уставился на жену, пытаясь сфокусировать взгляд на ее лице. Он уже понял, что лежит на кровати, а Анна стоит у изголовья.
Постель была низкой, и казалось. Анна находится где-то очень высоко. Как будто прочитав его мысли, она опустилась на колени и теперь была рядом с герцогом.
— Ты можешь говорить? — спросила она.
— Где я?
— С тобой все в порядке, но я испугалась. Очень испугалась. Ты можешь говорить, это хорошо.
— Да… я могу… говорить, — ответил герцог чуть громче, чем прежде. — Ты не ранена?
Анна улыбнулась ему, и герцог заметил, что волосы у нее распущены — это удивило его.
— Что произошло? — спросил он.
— Мы налетели на камень, — ответила она. — Но один добрый и отважный человек спас нас. Он вынес тебя из шлюпки. Я так боялась, что ты… захлебнешься.
Ворон услышал в ее голосе боль и сострадание, и ему захотелось протянуть навстречу Анне свои руки. Попытавшись это сделать, герцог обнаружил, что лежит под теплыми одеялами.
Словно догадавшись, о чем он думает, Анна сказала:
— Тебе повезло, очень повезло! Человек, который тебя спас, оказался доктором. Это его загородный домик, он стоит прямо на берегу моря.
— Где он… сейчас? — поинтересовался герцог.
— Он поехал в ближайшую рыбацкую деревушку, чтобы отправить кого-нибудь на нашу яхту и сказать, где мы находимся. Это очень любезно с его стороны.
— Очень любезно, — согласился герцог. — Но ты… с тобой все в порядке?
— Я не ранена. По счастью, все это случилось с нами у самого берега. Но я безумно за тебя переживала.
— Перекладина ударила меня по голове.
— Да, я знаю. Ты потерял сознание, но у тебя ничего не сломано. Доктор очень внимательно провел осмотр и сказал, что день-два у тебя будет болеть голова, но все остальное цело и что ты очень крепкий мужчина.
Герцог попытался сесть, но почувствовал сильную боль.
— Нет, лежи спокойно, — сказала Анна, протягивая руку, чтобы удержать герцога.
Когда она сделала это, Ворон с удивлением заметил, что на Анне надета мужская рубашка с подвернутыми рукавами.
Анна негромко рассмеялась.
— Прошу, не смотри на меня. Поскольку мы оба промокли до нитки, доктор настоял, чтобы я раздела тебя и сама тоже разделась. Наша одежда сохнет. Она грязная, конечно, но, тем не менее, утром ее можно будет надеть.
— Ты точно уверена, что не ранена? — настойчиво переспросил герцог.
Он произнес это автоматически, думая при этом только о том, как красива Анна со свободно спадающими на плечи волосами и в простой хлопчатобумажной рубашке.
Поскольку она опустилась на колени, герцог не мог понять, насколько длинна эта рубашка, но надеялся увидеть ноги Анны, когда она поднимется. А видел ли их доктор?
И вновь Анна прочитала его мысли.
— Я переоделась только после того, как доктор ушел, — сказала она. — Пыталась найти халат или что-то в этом роде, чтобы выглядеть поприличнее, но не нашла. А затем выжала свое платье — знаешь, оно превратилось в мокрую тряпку, так жалко…
— А вот я не жалуюсь, — улыбнулся герцог, — хотя для меня у твоего приятеля-доктора вообще ничего не нашлось.
— Нам очень повезло, что он оказался здесь. Одна я ни за что не смогла бы ни вытащить тебя из воды, ни тем более раздеть.
Она говорила без тени смущения, даже весело.
— Мне приказано всю ночь поддерживать огонь и следить за тем, чтобы ты отдыхал. Если ты голоден, здесь есть немного еды и, разумеется, чай. Какой русский может прожить без чая?
— Чаю я выпил бы, — сказал герцог.