Таинство смерти
Шрифт:
{стр. 168}
В основании этой иконы между обрывистых скал разверзается темная бездна. Зияющая бездна — это преисподняя земли, или хранилища адовы, в которые сошел Избавитель Христос, чтобы возвестить Благовестие спасения (1 Пет. 4, 6) «от века тамо спящим». Господь, как гласит коленопреклоненная молитва святой Пятидесятницы (которая черпает свое содержание из Священного Писания), — это Тот, Кто разорвал «смерти узы неразрешимая и закрепы адовы». Это «во ад сведай, и вереи вечные сокруши вый и во тьме едящим восход показавый» [ [410] ].
410
Триодь Цветная. В Неделю Пятидесятницы. Первая молитва после «Сподобив, Господи».
Над темной пещерой изображается в сияющей одежде Победитель Христос внутри прозрачной округлой «манд орлы», разрываемой Его крестообразным нимбом, Христос живый, имеющий ключи ада и смерти (Откр. 1, 18). Нимб, лучезарные одежды Господа и победные трофеи, которые Он держит,
Другие изображения этого сюжета еще более выразительны. Господь держит в одной руке крест, «непобедимую победу», или свиток, возвещающий Светлое Воскресение. Справа и слева от Господа — два Ангела. Смерть изображается как закованный в цепи старец. Это те же цепи, которыми смерть сковывала людей, свои несчастные жертвы. В темной пещере ада видны звенья от разорванных цепей, разбросанные ключи, гвозди, {стр. 169} задвижки, засовы и т. д. Все это являет собой полное разрушение и окончательное уничтожение тиранического царства ада. Воскресший Христос извлекает из гроба и освобождает вместе с первозданными ветхозаветных праведников и прочих благочестивых людей, добродетельно поживших на земле и с верою ожидавших пришествия Мессии. Поэтому справа и слева на иконе изображаются фигуры праведников, царей, пророков и преподобных Ветхого Завета [ [411] ]. Таким образом, Христос, восстающий из «живоносном гроба», видится скорее выходящим не из гроба, но из брачного чертога. Выходя же, светлый, державный и торжествующий, Он освобождает «от века узники» и дарует «нетление» и вечную жизнь человеческому роду [ [412] ].
411
См. замечательную икону Сошествия Господа во ад из храма Прожата (Камея, Афон), которая приведена на суперобложке этой книги.
412
Октоих. Глас 4–й. Стихиры на стиховне воскресной вечерни.
«Прият тело, и Богу приразися»
Богочеловек Господь, добровольно приняв смерть и погребение, продолжал и после распятия и погребения оставаться «Единым от Святая Троицы». Таинственное, необъяснимое и непостижимое для людей единение Сына Божия с человеческой природой не было прервано смертью и погребением. Поэтому священный песнописец изумленно восклицает: «Ужаснись, бойся, небо, и да подвивается основания земли: се, АО в мертвецах вменяется в вышних Живай и во гроб мал странно приемлется. Гоже ойроты благословите, священник воспойте, Люде, превозносите во вся веки» [ [413] ].
413
Триодь Постная. В Великую Субботу утра. Канон, песнь 8.
Преподобный Иоанн Дамаскин говорит: «Хотя Христос и умер как человек и святая душа Его разлучилась с пречистым телом, однако же Божество Его осталось неразлучным с обоими — я разумею как душу, так и {стр. 170} тело. И таким образом одна Ипостась не разделилась на две Ипостаси». Ибо пресвятая душа Господа, отделившись от тела во время смерти, пребывала, однако, «ипостасей» единой с Богом Словом. Так что Ипостась Христа всегда едина. Следовательно, «хотя душа разлучилась с телом по месту, однако же была соединена (с ним) ипостасей через Слово» [ [414] ].
414
Преп. Иоанн Дамаскин. Точное изложение православной веры. Кн. III.
Таким образом, единая Ипостась Богочеловека, Слова Божия, принявшего человеческую природу, никогда не разделялась, пусть даже душа и отделялась пространственно на время от живоносного тела. Другими словами, «пусть и разделенные смертью, душа и тело оставались объединенными Божеством Слова, от Которого ни одно из двух не было отчужден. Это не меняет онтологического характера смерти, но меняет ее смысл. Это была «нетленная смерть», и, следовательно, в ней смерть была побеждена, и с нее начинается Воскресение» [ [415] ].
415
Г. . ' . , 1973. . 96.
Все это прекрасно обобщили в песнопениях Великой Субботы священные гимнографы нашей Церкви. Так, мы поем, что во время три дневной смерти и погребения Господня «Едино Боше неразлучное, еже во аде, и во гробе, и во Едем Божество Христово, со Отцем и Духом, во спасение нас, поющих: Избавителю Боже, благословен еси» [ [416] ].
В другом песнопении подчеркивается та таинственная и спасительная истина, что смерть лишь на время разрушила естественное единство человеческой природы Христа Спасителя, не нанося при этом ущерба неделимому единству двух природ — Божеской и человеческой: «Бен был еси, но не разделился еси, Слове, еже причастился еси плоти, аще АО и разорился Твой {стр. 171} храм (Ин. 2, 19) во время страсти, но и Тахо един бе состав Божества и Плоти Твое. Во обоих бо Един еси Сын, Слово Божие, Бог и Человек» [ [417] ].
416
Триодь
417
Триодь Постная. В Великую Субботу утра. Канон, песнь 6, тропарь 1.
И в двух Похвалах Последования погребения Тела Господня очень живо подчеркивается неделимое единство двух природ Господа: «И во гроб сошел еси и недр, Христе, отеческих никакоже отлучился еси: сие странное и преславное купно» (Похвалы, ст. 1). «Недр отеческих неисходен пребыв, Щедре, и Человек быти благоволил еси, и во ад снисшел еси, Христе» (Похвалы, ст. 2).
Иисус Христос, «придя безоружным» в мир, «взял оружие человека», то есть тело. «И с его помощью Он сражался и убил смерть, мертвым телом был умерщвлен враг, тем же оружием был осужден в теле грех» [ [418] ]. Таким образом, человеческая природа, которая от Адама до Христа многократно была побеждена грехом, теперь через Богочеловека одержала не имеющую себе равных, выдающуюся и всемирную победу. Грех и смерть пытались поразить и Господа. Они предполагали, что смогут завладеть правом власти над Ним. Но они жестоко обманулись. В этой попытке они потерпели сокрушительное поражение. Они были обличены и осуждены. И справедливо: ибо до сих пор «смерть встречала грешников». Но Господь был совершенно безгрешным. Поскольку же грех «предал» на смерть «тело безгрешное» Господа, то он, «как сделавший несправедливость, подвергся осуждению». Следовательно, Христом были упразднены права смерти над человеком. Из чего проистекли радостные последствия — воскресение и бессмертие, великие дары, которые Создатель хотел дать нам изначально, но мы их {стр. 172} отвергли безумным преступлением святой заповеди Божией [ [419] ].
418
Преп. Макарий Египетский. Духовные беседы. 52, 2 // . 42, 16 (15–18).
419
Свт. Иоанн Златоуст. Беседа на Посл. к Рим. 13, 5 // ПСТ. Т. 9. Кн. 2. СПб., 1903. С. 644; Он же. Беседа на Первое послание к Коринфянам. 42, 2–3 // ПСГ. Т. 10. Кн. 1. СПб., 1904. С. 434–437; Там же, 17, 3. С. 166–167.
Весьма впечатляющий образ использует божественный Златоуст для истолкования победы Спасителя над смертью. Уподобляя смерть дракону, пожирающему мертвых, он говорит, что смерть, приняв тело Христово, совершила огромную ошибку. Она сочла, что это было обычное тело — грешника и смертного, такое, как остальные, которые она держала в своей тиранической власти. Как потребляющие пищу, которую не в состоянии переварить их желудок, изрыгают не только неудобоваримую пищу, но и все, что бы они ни съели, так и смерть. Она поглотила пренепорочное и нетленное тело Господа, но бессмертная Жизнь была горькой и неудобоваримой пищей для ненасытного и прожорливого ада. Поэтому он не мог Его переварить и изрыгнул! Но вместе с Ним он выкинул и всех мертвых, которых держал «от века» в своей утробе! «Свойственная и сообразная пища смерти есть греховное естество», тогда как безгрешное тело Господа было пищей неподходящей. Оно было подобно камню, которым не только нельзя насытиться, но который может повредить и порвать желудок, если останется внутри него. Итак, смерть, проглотив «краеугольный камень», пресвятое тело Спасителя, «мучилась и терзалась», «вся сила ее изнемогла». Поэтому божественный Петр сказал: «…Егоже Бог воскреси, разрешав болезни смертныя…» (Деян. 2, 24). Ибо ни одна женщина не страдает во время родов так, как смерть, когда держала у себя тело Владыки. И что произошло с вавилонским драконом, который, приняв пищу, приготовленную пророком Даниилом, расселся (Дан. 14, 23–27), то же самое случилось и со смертью. Ибо Христос не вышел «чрез {стр. 173} уста смерти», но «из внутренностей […] с великою славою», устремляя Свои Божественные лучи не только до неба, но и до самого «Горнего престола» благодати [ [420] ].
420
Свт. Иоанн Златоуст. Беседа на 1 Послание к Кор. 24, 4. С. 240–241; Он же. О том, что никому не должно отчаиваться… // ПСТ. Т. 3. Кн. 1. СПб., 1897. С. 379. См. и Похвалу 1–й статии: «Живота камень во чреве прием ад всеядец, изблева от века яже поглотити мертвыя». Эту же истину выражает и следующее песнопение: «Токмо водрузися древо, Христе, Креста Твоего, основания поколебашася смерти, Господи, егоже бо пожре желанием ад, отпусти трепетом, явил еси нам спасение Твое, Святый: и славословим Тя, Сыне Божий, помилуй нас». (Минея, сентябрь 14–го дня. На Всемирное Воздвижение Честнаго и Животворящаго Креста. Седален по первом стихословии).
Муку, испытанную адом при виде Распятого Христа, очень выразительно описывает икос третьей Недели поста. Три креста воздвиг на Голгофе Пилат, два для разбойников и один для Живодавца. Ад, увидев последний крест, сказал своим служителям и силам: «О слуги моя и силы моя! Кто, водрузив гвоздие в сердце мое, древяным мя копием внезапу прободе? И растерзаюся, внутренними моими болю, утробою уязвляюся, чувства моя смущают дух мой, и понуждаются изрыгати Адама, и сущия от Адама, древом данныя ми» (Триодь Постная. Неделя 3–я Поста, Крестопоклонная, икос).
Таким образом, смерть, как говорит в Огласительном слове священный Златоуст, «прият тело, и Богу приразися; прият землю, и срете небо; прият еже видяще, и впаде во еже не видяще». Ад принял земное тело, все в ранах и следах от побоев, но встретил беспредельную силу Неба, Божественное всемогущество. Он принял то, что внешне казалось обычным телом простого земного человека, но пал, побежденный Божественным всемогуществом, оставшимся для него невидимым, побежденный Божеской природой, скрытой в человеческом естестве!