Так близко
Шрифт:
В отражении я вижу идеальную пару. Мы прекрасно друг друга дополняем. По мнению моего стилиста мой новый оттенок волос, позаимствованный у Лили, чуть темнее, чем у него, и более холодный, в то время как у него теплый. Его смуглая кожа подчеркивает голубые глаза и принадлежность к семье Арманды. Плечи достаточно широкие, чтобы рядом с ним я почувствовала себя хрупкой. В моей гардеробной, окруженный нежными оттенками, он доминирует и заставляет мою кровь бурлить.
– Ты можешь позвонить своей матери по видеосвязи и посмотреть, во что она одета? – прошу я.
У меня перехватывает дыхание, когда кончики его пальцев скользят по моему животу.
– Какая разница? – шепчет он, хватая меня за бедра.
– Для нее это важно. Она каждый раз упрекает меня по поводу внешнего вида, еды, напитков, моих друзей!
Он примирительно шикает.
– Эми… Я уже давно смирился с тем, что она властная и самоуверенная. Но она очень любит свою семью.
Я стискиваю зубы. Они все слепы. Кейн – единственный, кто на самом деле знает, на что способна их мать, ведь она бросила его, когда второй муж не захотел видеться с отпрыском от другого мужчины.
– Она не видит во мне члена семьи.
– Видит. Ты же моя жена.
Я пытаюсь высвободиться из его объятий.
– Ты никогда не сможешь разглядеть ее истинную натуру.
– Я все вижу. – Его рука сжимается у меня на груди, удерживая в плену, а другая проникает в трусики и раздвигает половые губы. – Я вижу, что она хочет, чтобы дети работали вместе, жили единой жизнью. Она хочет, чтобы мы завязались в один узелок. Хочет потянуть за ниточки, чтобы мы крепко переплелись друг с другом.
Моя спина изгибается, когда кончики его пальцев находят клитор. А в крови бушует ярость.
– К черту ее. И к черту тебя, если ты думаешь, что я буду жить по ее правилам.
Он кусает меня в нежном месте между шеей и плечом.
– Черт, либо ты трахнешь меня прямо сейчас, либо я тебя.
– Дариус…
Два длинных пальца входят в меня, полностью готовую после ласк груди и угрожающих ноток в его голосе. Он знает мои слабости, знает, как ими воспользоваться. Я ненавижу его за это. Представляю, как резко откидываю голову назад и ломаю ему нос и горячая кровь струится по моей спине.
– Думаешь, Кейн единственный, кто может расторгнуть договор и вернуть тебе контроль над твоей компанией? – шепчет он на ухо, продолжая ласкать меня внутри. – Моя мать делает вид, что мы одна большая и дружная семья, но ее весьма расстраивает, что во главе «Бахаран-фарма» стоит Кейн. Она плетет интриги, выдавая свои действия за заботу, но на самом деле она просто хочет вернуть компанию себе.
Я расслабляю ноги, чтобы облегчить доступ его ловким пальцам. Дариус трет клитор ладонью, приближая меня к оргазму.
– Я все замечаю, – шепчет он. – Она везде ставит электронную подпись. Все ниточки ведут к ней. – Из моего горла вырывается стон, который можно считать моей окончательной капитуляцией. Он возбудил меня своими пальцами и голосом, но мне этого мало. – Сними белье и наклонись, – приказывает он.
Я снимаю трусики, наблюдая, как он расстегивает ремень и ширинку на своих светло-серых штанах. Наклоняюсь к мраморному островку посреди гардероба. Камень приятно холодит кожу, и я выгибаюсь, чтобы принять в себя мужа. Сжимая член в руке, Дариус проводит им по моему женскому естеству, а потом мучительно медленно входит. Я делаю вдох и закрываю глаза, а мое воображение наполняется горячими воспоминаниями о другом сексуальном мужчине. Кейн не отличался особой нежностью: он перевернул меня на живот, дернул к краю кровати и жестко вошел.
Дариус запускает пальцы мне в волосы и поворачивает мою голову.
– Смотри, как я тебя трахаю, – требует он, словно догадывается о моих мыслях.
Я смотрю на него: аккуратный узел галстука, тщательно выглаженная белая рубашка. Если бы его сфотографировали по пояс, можно было подумать, что позади меня стоит занятой бизнесмен. Нет, он – мужчина, который толкает вставший член в развратную женщину, жаждущую кульминации. Я словно покинула свое тело, наблюдая за происходящим со стороны. И зрелище настолько эротичное, что я дрожу от возбуждения.
– Когда придет время, я использую все возможности, чтобы вытащить из корпорации все, что осталось от твоей компании, – проговаривает он, ритмично шлепая по моей заднице. – И тогда я позабочусь, чтобы Кейн узнал о всем, чем занималась наша мать. И как только она исчезнет, я смогу действовать по своему плану.
Я широко открываю рот и втягиваю воздух. Он дергает меня за волосы, и это сводит меня с ума. Мощно входит. Все во мне сжимается в жажде удовольствия. Быстрее, еще быстрее. Глубже. Жестче.
Я пытаюсь двигаться, чтобы ускорить темп, но он удерживает меня, чтобы продлить акт. Меня возбуждает, что Дариус использует мое тело для вымещения своей злости на мать и брата.
Возбужденный своими фантазиями, муж доводит меня до желанного оргазма.
16
Чувствуя напряженную атмосферу пентхауса, где хочется задержать дыхание в ожидании чего-то ужасного, я тихонько иду по зеркальным коридорам. Оказаться в тихой гавани после недель утомительных процедур физиотерапии – истинное наслаждение. Площадь дома – около восьми тысяч квадратных футов [6] , заключенных в равные по длине стены. В самом его центре проложены многочисленные артерии: лифт, мусоропровод, лестничная клетка и воздуховоды. А комнаты примыкают к наружным стенам, из каждого помещения открывается потрясающий вид.
6
Более 740 м2.
Пока я иду в полнейшей тишине, меня целиком окутывает аромат лилий, словно он исходит от этого пола с подогревом, по которому я шагаю босыми ногами, а потом, подобно коварному любовнику, проникает в горло. В основе этого запаха ты: чувствуются пряные нотки, напоминающие морской ветер и нагретую древесину. Я с удовольствием вдыхаю. Мой пульс учащается от волнения, больше похожего на страх.
С тобой в огромной библиотеке полдюжины людей, но стоит гробовая тишина. Нет ни эха, ни доносящегося издалека шума. Только звуки самого пентхауса: ветер хлещет башню, а та издает тихий стон и танцует. Я не вижу никаких признаков движения, но здание словно жалуется на свою жизнь. Оно – тонкая соломинка, потрепанная грозными силами природы, но здесь я в относительной безопасности.