Так было. Размышления о минувшем
Шрифт:
Подсчитано, что по нынешним нормам снабжения армии и населения мы можем полностью обеспечить наши потребности. Это серьезно подсчитано. Надо заготовить хлеб, и тогда мы можем на армейском пайке держаться до конца войны.
Наконец, снабжение населения. Нельзя снижать паек. Если рабочий работает вдвое, то этот паек мал ему, а если придется снизить паек, тогда рабочий не сможет работать – значит, подорвется снабжение фронта.
Видите, как вопрос стоит, – не можем мы пойти на то, чтобы уменьшить паек красноармейцу или рабочему. Им не хватает. Рабочий работает месяцами без выходных дней, год без выходных дней, отдает все, все вытягивает из себя, извольте это знать. Мы не должны срывать дело. Мы будем не большевиками,
Война перерождает людей. Это такое понятие, которое до сердца любого человека доходит. Ради Родины и победы над врагом он жизнь отдаст. Хлеб нам нужен.
Если мы немцев задержали, устояли зимой, теперь бьем и будем бить, сорвать победу из-за того, что хлеба не можем заготовить, – это не выйдет! Хлеб должен быть заготовлен. Я не знаю, каким языком надо дать знать районным работникам, что хлеб надо заготовлять. Теперь многие и очки втирать стали. Им нельзя прощать. Мы не кровожадны. Но безнадежных надо наказывать. Политика репрессий неправильна. Но пугать, что отдадут под суд, а в душе и не думать о наказании тоже неправильно. Лучше репрессий не применять, а если применили, то надо проводить в жизнь. Поймали саботажника, антисоветского человека, который разлагает колхоз, убедились в этом. Надо его наказать. Если нет убеждения в виновности, надо подталкивать, ошибки исправлять. Надо уметь ошибки исправить и на ошибках учиться. Если это сделать и человек не повторит ошибку, значит, он сможет работать.
О совхозах. Товарищ Ершов был в совхозах. Одно название «зерносовхозы». Директор там просто преступник! Намолоченного зерна лежит 2170 т в зерносовхозе, а сдали государству 151 т. Все сроки кончились. Это два процента. Этот директор сидит и ждет, живет хорошо, но почему не в тюрьме сидит? Наверное, он бронь имеет от войны, как незаменимый человек. На каком основании? Снабжается он из казенного пайка, а это преступник. Я его не знаю, не проверял. Если он сам пишет, что 2000 т обмолочено и за все время сдано 150 т, пусть в отставку подает и идет на фронт. Директора совхозов Молмясотреста сидят и ждут. Они будут сидеть до весны и ничего не сдавать. А мы зачем в совхозе его держим? Надо такого директора «незаменимого» заменить, поручить прокурору, чтобы он расследовал и, если надо, арестовал и – под суд. Суд разберется. Он чихает на все законы государства.
Есть другие совхозы – Спиртотреста. 70, 79, 80 % они сдали, а этот сдал 2 %. Он думает: «Вот дураки, я 2 % сдал, сижу – и ничего, а они почти все сдали». Директора, который разлагает совхоз, надо снимать. Обком должен разобраться в этом.
Некоторые товарищи просили помочь горючим. Мы дали столько, сколько просили.
Оказалось, что основные кадры, которые проводят обмолот, – комбайнеры и трактористы, оказались в очень плохом положении потому, что обмолачивают влажное зерно, а отсюда большой расход горючего. При влажном зерне работы больше, и горючего расходует больше. Он не укладывается, и его штрафуют. В одном районе мне говорили, что на 50 тыс. оштрафовали одного тракториста.
Там есть честные люди, которые попали в такие условия. Урожай был низкий, трактор работал в грязи, машина была в беспорядке.
Говорят, что колхозы распределяют на трудодни и некоторым трактористам хлеба не дают. Без тракториста и комбайнера работы не будет. Если тракторист и комбайнер не будут обеспечены, они или ломают машину, или не будут работать. На них надо опираться».
В тот же день обком партии и СНК Башкирской республики приняли постановление, в котором признали положение с хлебозаготовками
В Чкалов мы приехали 30 ноября. Здесь мы решили, прежде чем проводить бюро обкома, ознакомиться с положением дел непосредственно на местах. Мы посетили колхоз «Трудовой актив». На этот колхоз была жалоба эвакуированных. Затем посетили райком Буранного района, затем поехали в райком района Ак-Булак.
В результате ознакомления с положением дел в районах было установлено, что вместо организации сдачи государству излишних семян ржи, оставшихся после озимого сева 1942 г., остатков страховых фондов урожая прошлого года секретарь обкома Лошкарев разрешил колхозам, не выполнившим своих обязательств перед государством, оставить это зерно и тем самым его припрятать. Эти антигосударственные действия дезорганизовали проведение хлебозаготовок в области. По нашему требованию эти указания были отменены.
Выступая на совместном заседании бюро обкома и облисполкома, которое состоялось в 10 часов вечера 2 декабря 1942 г., я говорил:
«Положение с хлебозаготовками: в октябре заготовки были лучше, в ноябре резкое падение, причем в ноябре заготовлено 3 400 000, в прошлом году было заготовлено 11 800 000 пудов. Это почти в четыре раза меньше, чем в прошлом году.
Такие темпы хлебозаготовок – это удар для государства, очень серьезный удар, опасный в данный момент потому, что у нас нет Крыма и Украины, нет Дона и Кубани, а сейчас для Красной армии хлеб могут дать только Куйбышевская область, Чкаловская, Челябинская, Новосибирская, Алтайская, Казахстан, ну, и Саратовская область, а остальные области смогут кормить только себя.
Совершенно нетерпимо то, что внедрилось в практику работы: это обман и самообман.
Вопрос об отдельных людях надо пересмотреть. Зачем держать таких людей в районе, которые не способны обеспечить работу, пусть идут воевать, если они честные люди. Оставить тех, кто в тылу будет оправдывать интересы обороны Родины, делать то, что нужно для обороны, – продовольствие заготавливать. Нам не тыловые крысы нужны, а тыловые организаторы.
О семенах нужно думать, но думать после того, как государству хлеб заготовим. Придется изыскивать возможности. Есть старый урожай колхозный. Во всяком случае, нельзя возложить все трудности на плечи государства, а у самих как будто ничего не случилось. Нужно делить трудности поровну.
Навести дисциплину нужно, нужно по-военному работать, а не по мирному времени, то есть учитывать нужды фронта. Не случайно прифронтовые районы лучше всего заготавливают – и сеют лучше, и урожай лучше убирают, под огнем противника, под бомбежками, массу жертв несут во время уборки, во время сева. Фронт их воспитывает, фронт их организует, и они лучше работают. А вы фронта не чувствуете.
У вас и в партийных делах имеется ошибка в области руководства сельским хозяйством. Если не первый, то второй секретарь должен руководить сельским хозяйством, а оно у вас, выходит, в загоне. Третий секретарь руководит сельским хозяйством, это само по себе роняет значение сельского хозяйства. Это тоже нужно исправить.
Нужно принять хорошее решение, но решение ничего не стоит, если оно не выполнено. Значит, нужно выполнять, а товарищам нужно понять: шутить мы не имеем права. Мы сейчас переживаем такое серьезное время, хлеб для фронта – это все.
Кто поймет, пусть поправится, кто не поймет, накажем, иначе нам никто не простит – ни фронт, ни история, ни Родина».
Совместное постановление бюро Чкаловского обкома партии и облисполкома предусматривало принятие конкретных мер к исправлению положения с хлебоуборкой в области, осуществления за этим делом действенного контроля и наказания лиц, виновных в плохой работе по уборке хлеба, в его расхищении и т. д.