Так говорил Торама

Райнеш Евгения

Какого тогда черта?

Ветров подскочил и

пулей вылетел в рубку. Нашарил рукой мягкую скобу, выпирающую под пультом, и чуть не закричал от радости по поводу своей невероятной сообразительности. Он вытащил туго свернутый бумажный шарик и раскрыл его.

«Смерть гаптофоба. Хоспис ветеранов». Почерк у кэпа (если то писал он) оказался отрывистым и острым. Ему непостижимым образом удалось впихнуть эти несколько слов на крохотное пространство, да еще так, что каждая буква, несмотря даже на мятость, читалась свободно и ясно.

Конец ознакомительного фрагмента.