Так кто же развалил Союз?
Шрифт:
О некоторых вещах договориться не получилось. О том, например, чтобы у Союза и России были разные налоговые системы, о том, чтобы были раскрыты закрытые статьи бюджета, - касающиеся Минобороны, КГБ и другие. Хотя разговор об этом Ельцин поднимал уже не в первый раз.
Ельцин посетовал на то, что после первой их встречи с Горбачевым (той самой, 27 июля) президент СССР сделал ряд шагов, не соответствующих тем договоренностям, которые были между ними тогда достигнуты. Надо полагать, и у Горбачева были аналогичные претензии к его собеседнику. Чтобы в дальнейшем избегать такого рода недоразумений, решили – в соответствии с той самой идеей Ельцина – подписать протокол, где бы
Ельцин заверил депутатов, что со своей стороны не допустил «ни единого отступления от принципов Декларации о суверенитете России».
Итак, о своей встрече с Горбачевым Ельцин подробно и весьма эмоционально рассказал на сессии Верховного Совета РСФСР. Горбачев о том же самом сухо и коротко проинформировал участников совещания, состоявшегося у него 12 ноября. По его словам, Ельцин предъявил претензии: интересы России игнорируются. На это ему было сказано, что в отношениях внутри Союза участники политического процесса дошли до черты, за которой начинается развал. Ельцину было предложено ясно и четко заявить, что он - за Союз. Сам же Горбачев, по его словам, прямо сказал Ельцину: он убежден, что во внутренней политике нужно перенести акценты с вопросов суверенизации республик на вопрос о сохранении Союза.
Вот и все. Как видим, ситуация черно-белая. С точки зрения Горбачева, республиканские лидеры, прежде всего Ельцин, озабочены главным образом провозглашением и утверждением суверенитета своих республик. Что в результате станет с самим Союзом, их мало волнует…
На самом деле Ельцин не уставал повторять, что он - за Союз. Однако Горбачев, видимо, не доверял этим словам.
В июле - сентябре 1990 года Совет Национальностей союзного парламента организовал консультации с представителями союзных и автономных республик, политических партий и движений. Тема консультаций - разработка концепции нового Союзного договора. 1 октября Верховный Совет, по предложению Горбачева, принял постановление об образовании Подготовительного комитета по разработке договора. В его состав должны были войти представители союзных республик, президент, председатель ВС СССР и председатель союзного правительства. Рекомендовалось также привлечь к работе комитета представителей автономных республик, автономных областей и округов (не забыли и о них).
18-19 октября Горбачев направил проект нового Союзного договора в Верховные Советы СССР и республик для обсуждения. Как видим, все произошло довольно быстро: когда только успели подготовить этот проект? Лишь 1 октября создали Подготовительный комитет, и вот уже, менее чем через три недели, – проект! Вообще работа над проектом Союзного договора шла в каком-то рваном ритме: то все как будто замедляется, затормаживается, то – внезапное ускорение. Хотя в целом для Горбачева, конечно, нет задачи более неотложной, чем подписание договора. Он уверен: если удастся этого добиться, и в как можно более короткие сроки, Союз будет спасен.
24 ноября проект договора, к этому времени вроде бы уже рассмотренный и согласованный в республиках (потом выяснится, что это не так, по крайней мере в отношении России), был опубликован в «Правде».
По проекту СССР получал новое название: вместо Союза Советских Социалистических Республик теперь его предлагалось называть Союзом Суверенных Советских Республик. «Социализм» отправлялся в небытие. «Советы» оставались, хотя их присутствие в названии обновляемого государства тоже вызывало недоумение: причем здесь Советы? Что это за незыблемая и неизменная такая структура, без которой ну никак нельзя обойтись? Вроде бы лозунг «Вся власть - Советам!» давно вышел из употребления.
Любопытной была концовка проекта: для республик, подписавших новый договор, с той же даты считался утратившим силу Союзный договор 1922 года. А что, для тех, кто его не подпишет - а уже было вполне ясно, что его не подпишут, по крайней мере, балтийские республики, Грузия, - он оставался в силе?
В общем было ясно, что в таком виде Союзный договор вряд ли будет подписан.
6 декабря 1990 года Ельцин выступил перед слушателями, преподавателями и ветеранами Военной академии имени Дзержинского. Почему именно здесь? К этому времени вооруженные конфликты уже происходили на территории страны то там, то тут и назревали новые, возможно, еще более серьезные. К тому же то и дело возникали разговоры о возможном военном перевороте. Надо было как-то объясниться с военными, растолковать им, чего, собственно говоря, добивается российское руководство и какую роль отводит армии в решении проблем страны.
– В стране происходят глубочайшие изменения, - сказал Ельцин, - весь масштаб которых будет очевиден только спустя определенное время грядущим поколениям. Мы до дна исчерпали все ресурсы той командно-бюрократической системы, которая существовала многие десятилетия. Она - вчерашний день современного мира… Но наша задача не в разрушении существующего, главное - созидательная работа, возрождение основ жизни, позволяющих вывести страну из тупика, где оказалась страна, республика, все народы.
Ельцин вновь заверил: в том, что делает российское руководство, нет ничего, что бы «шло вразрез с идеей Союза». Экономические договоры, которые Россия сейчас заключает с другими республиками, по убеждению Ельцина, будут способствовать стабилизации обстановки в Союзе в период до заключения Союзного договора.