Так не бывает

Тимофеева Анюта

Мальчишка, слишком симпатичный для парня, не любил футбол и шахматы, которыми увлекался его отец. Камаль любил плавание, единоборства и рисование, но «мужскими увлечениями» это не считалось. «Тупой. Материно отродье!» — слышал он, когда, сдерживая слезы, сидел над шахматной доской и ничего не понимал. А мама… красивая юная мама, ласковая, но как будто вечно испуганная. Утонченная и экзотическая ее красота, наверное, объяснялась примесью какой-нибудь восточной крови, но девочке из детдома не у кого было спросить о своем происхождении. Она дала сыну экзотическое имя, передала свою внешность — от отца в нем почти ничего не было, и однажды он услышал, как на кухне шушукалась бабушка с соседками: «Наверняка от кого-то нагуляла, ну совсем ведь

мальчишка на моего сына не похож!»

Камаль еще не пошел в школу, значит, лет ему было пять-шесть, когда мама исчезла. Отец сказал: «Она нас бросила!», бабушка потом это повторила. Он верил, плакал, когда его никто не видел, надеялся, что она все-таки вернется… А, став постарше, подумал, что лучше бы она и правда сбежала, спасая остатки своей жизни, чем тот, более страшный вариант, который он не хотел даже представлять.

Пусть лучше так, ведь тогда он не мог ее защитить, слишком был мал; так пусть в его мечтах молодая красивая мама, какой он ее запомнил, живет где-то спокойно и счастливо. Все-таки она оставила его с дедом и бабушкой, и у него была не самая плохая жизнь.

А вот когда их не стало, одного за другим… он ушел из дома так скоро, как только смог найти хоть какую-то работу и жилье. Так что родных у него нет, так он в анкете и написал.

Только сейчас он стал понимать, как ему повезло в юности, ведь он и тогда мог попасться какому-нибудь извращенцу. Нет, тогда ему как раз повезло.

Странно, вроде бы те трудности должны были закалить характер, сделать его нечувствительным ко всему; но нет, как будто он с возрастом стал даже трусливее и чувствительнее к происходящему. Наверное, отец все-таки был прав: «немужской характер».

Камаль

Он добрый, этот хозяин жизни, он мой мандраж пережидает, дает мне возможность свыкнуться с мыслью… Да, так и влюбился бы просто, за заботу его безмерную!

А ведь он наверняка считает, что я оценю его благородство.

«… -ть, да делай ты уже что-нибудь, у меня уже сил нет ждать!» Ведь все равно хода назад у меня нет, выбор «хочешь — не хочешь» не предлагали. Хочется заорать именно эти слова, но мне страшно. Мне теперь часто бывает страшно — от своего лишнего слова, от чужого слишком внимательного взгляда. Как легко забыть правила нормальной жизни и превратиться в забитое животное. Мне стыдно за себя самого, но я так легко скатываюсь к этому — слиться со стеной, перетерпеть, не провоцировать.

Я здесь один и я главное развлечение на ближайшее время — провоцируй, не провоцируй…

Как я легко принимаю этот страх в свою жизнь — мысленно вздрагиваю от громких пьяных голосов, от звука чужих шагов, прислушиваясь, направляются ли они к моей двери… Скрежет ключа в замочной скважине — днем ли, ночью. Сон стал рваным, дерганым — я засыпал, а потом просыпался рывком, иногда от кошмара…

Может, я всегда таким трусом был? Просто раньше это было незаметно, а теперь вылезло.

А если я не буду тупо подставляться своему благодетелю, а буду сопротивляться? Толку… безнадежность этой идеи лично мне сразу понятна. Может, если подобные отношения добровольные, то можно сопротивляться… хотя зачем сопротивляться, должно слово «нет» работать. А у меня такого слова нет. Хотя он меня не трогает пока, только приучает, ждет, когда сам захочу. Никогда! Уродился же я таким, что именно на мне этого маньяка заклинило.

Похоже, он хочет быть со мной добрым. Спасибо, большой белый господин! Я бы только хотел, чтобы все это закончилось побыстрее. К сожалению, от меня здесь вообще ничего не зависит.

Может, тогда, когда было это происшествие с машиной, надо было сразу сбежать? Но это же не место преступления, как я вообще мог предположить подобное… а потом стало поздно.

Глава 3

Виктория

Подчиненные

меня ненавидят — по крайней мере, половина из них; а оставшаяся часть — уважает. С некоторыми я дружу по старой памяти. Те, которые в первой группе, считают, что постель — не повод оставлять сопливой девчонке компанию и, самое главное, назначать ее генеральным. Причем если бы Юрий Иванович просто завещал мне свою фирму, но на руководящей должности был бы кто-то другой, это воспринималось бы спокойнее. В принципе, я бы и сама могла уйти и назначить на свое место кого-то из очень желающих этого сотрудников или даже человека со стороны. И отношение окружающих — это уже были бы его проблемы, не мои. Но я не хочу. Уверена, что люди не дураки и откровенно тащить себе в карман не будут, но стараться так, как для себя, они тоже не будут. А мне интересно, и у меня получается заниматься этим делом. Не зря бывший владелец контролировал здесь все практически до самой смерти. Потому, что это его компания, его детище. Ну, а теперь моя.

Очень забавно было наблюдать, как реагировали на меня некоторые деловые партнеры Юры еще в те времена, когда он только вводил меня в курс дела, показывая все необходимые тонкости работы и наработанные им хитрости ведения бизнеса.

Один из этих деловых партнеров, вот просто уверена, что он считал и считает себя неотразимым героем-любовником, попытался совершенно случайно встретить меня в коридоре, без свидетелей, и сделал просто шикарное предложение! Я тогда совершенно неинтеллигентно засмеялась, просто не смогла и не захотела сдерживаться, ибо он предложил мне себя, такого неотразимого! Предполагалось, что я повлияю на своего любовника — владельца компании, аккуратно подводя того к некоторым выгодным для этого неотразимого мачо решениям, а он в ответ подарит мне совершенно незабываемую ночь! Или две, три — только выбирай! Я же живу с пожилым любовником, я же должна просто бросаться на таких великолепных мужчин, как этот! До сих пор, как представляю, как именно я бросаюсь на этих мужчин — просто икота от смеха нападает! Да, в качестве альтернативы, еще я могла бы поделиться с ним сведениями о личных и рабочих планах Юрия Ивановича. Боже же ты мой, какие заботливые мужчины нынче пошли! Их ни о чем не просят, даже не намекают, они сами для тебя готовы расстараться. Правда, не бесплатно, но это, право, такие мелочи!

Просмеявшись, я тогда сказала этому неотразимому молодому человеку, Дмитрию, что меня все устраивает в моей жизни, вот все-все! Я не изменяю своему мужу или любовнику с первым встречным, и даже со вторым встречным не изменяю. И — совершенно случайно! — у меня телефон был включен на запись, так что теперь у меня есть хоум — аудио… Поэтому я предложила ему вести себя так, чтобы к его поведению ни у кого не было претензий.

Я чуть не сделала человека заикой и, похоже, наградила его комплексами на всю жизнь. Пусть, для таких это очень полезно.

Юре я ничего не сказала, можно подумать, он сам эту акулу… хотя нет, мелковат этот Димочка для акулы, так, мурена недоросшая — так вот, можно подумать, Юра сам его насквозь не видел. Но для чего-то тот ему был нужен, и никаких уступок в деловом плане ему сделано не было, так что все в норме. Вот если бы подобное предложение «руки и сердца» было сделано как-то агрессивно, и я бы не справилась сама, тогда бы сказала, конечно.

И я в курсе, что некоторые мои коллеги, точнее, теперь уже подчиненные, считают, что женщина, точнее, молодая девушка-руководитель, только и делает, что ходит по магазинам, тратит там деньги, или зависает в Интернете, проводит время в салонах красоты — естественно, все это вместо работы. Да, получается внушительный список развлечений, и работа сюда совершенно не вписывается — времени не хватает. Ну, что тут скажешь — если они судят по своим родственникам и знакомым или по собственным фантазиям — я терплю это ровно до того момента, пока кому-то не придет в голову озвучить эти мысли.