Такая игра
Шрифт:
– Пять минут-то продержался, Ваньке врезал. Я его с утра с перевязанной рукой видел.
– Всего пять минут…
– ЦЕЛЫХ пять минут. Иные и одной минуты не могли простоять. Да еще и по нему попал. Это, брат, тут немногим удавалось. Так что гордись.
– Ладно, так и быть, погоржусь маленько.
– Зря ерничаешь. Потом поймешь, если доведется, конечно. О, вон и Кромвель идет.
Данил, обернувшись, увидел Сашку, идущего к выходу в сопровождении крепкого высокого парня в тельняшке и обрезанных джинсах. Парень что-то говорил Сашке, а тот слушал с отрешенным лицом. До Данила донесся обрывок фразы «… только три дня прошло. Никак я не могу, ты же сам законы знаешь».
Сашка с тем же отрешенным видом кивнул, вяло пожал парню руку и вышел на веранду.
– Привет, Кромвель – съехидничал Данил, вставая ему навстречу.
– А, привет – отозвался Сашка, явно не замечая подколки – Ты здесь надолго?
– Да нет, просто так зашел – ответил Данил, торопливо допивая пиво.
– Тогда пошли. Жрать охота, а у Марго как раз обед. Бывай, Клещ.
Клещ спокойно кивнул.
– Спасибо за пиво – поблагодарил Данил, не зная, что еще сказать.
– Не за что. Заходи, ежели шо – Клещ довольно удачно скопировал интонацию волка из мультика и отвернулся к столу.
Глава 9
Несмотря на то, что обед Марго подала шикарный, Сашка ел вяло, явно пребывая в мыслях где-то далеко. Зато Данил уписывал за двоих, тем более что готовила Марго великолепно. И борщ, и макароны по-флотски были выше всяких похвал. Запив все это стаканом местного пива (поскольку компот в меню не входил), Данил откинулся на спинку стула и посмотрел на Сашку. Тот с тем же безучастным видом вяло ковырялся в тарелке с макаронами. Тарелка была почти полная.
– Ты чего тормозишь? – спросил Данил, лениво ковыряя в зубах обломком спички – Сам же есть хотел?
– Как-то аппетита нет.
– Да ладно, ты же сам обедать рвался!
– Наелся уже. Ладно, ты оставайся, а я пошел– Сашка ткнул вилку в недоеденные макароны и поднялся – Дел еще по горло.
– Погоди – Данил допил оставшееся пиво и тоже поднялся – Я с тобой.
– Ты-то куда? Сиди, пей свое пиво, девочек разглядывай! Или по городу походи.
– Да какие тут девочки, нет никого!
– Так просто рано еще. Скоро подтянутся. Не хочешь тут – сходи в «Онли». Или к «Петровичу». Там какая-то музыка сегодня будет.
– Мне этого добра и в Москве хватило. А по городу я уже ходил. Тоже мне, город – две улицы, три переулка.
– Не скажи! Тут музыка настоящая, живая. Гитары, трубы, контрабас даже есть. Такое в Москве нечасто слышишь. А насчет города – какой есть. Невелик, это правда. Зато люди душевные.
– Ага, душевные. То-то они меня так душевно встретили.
– Во-первых, ты сам полез. Спасибо, тебе, конечно, но ничего бы страшного не случилось. Ну, проторчал бы пару дней на воротах, делов-то. Или на водокачке. Времени, конечно, жалко было бы, но сам виноват – нечего было тебя одного оставлять.
– А во-вторых?
– Что «во-вторых»?
– Ты же сказал «во-первых». Что «во-вторых»?
– Это я так, к слову. Ладно, пошли. Вот навязался на мою голову – пробурчал он. Но сказано это было беззлобно, так что Данил и не подумал обижаться.
Выходя из бара, Данил нос к носу столкнулся с девушкой, показавшейся ему знакомой. Одетая в джинсы и короткую маечку, со светлыми волосами, забранными в короткий хвост, она кого-то неуловимо напоминали. Плечи был открыты и на левом Данил разглядел татуировку в виде летящей птицы. Больше всего эта татуировка напоминала эмблему УАЗа, только не в пример более изящную. Впрочем, девица только мазнула по Данилу взглядом и прошла мимо него, как мимо пустого места. Зато Сашку заметила.
– Привет, Кромвель! Какими судьбами?
– Привет, Чайка. По делам, увы.
– Да мы все тут по делам. А это кто? С тобой что ли?
– Со мной. Ты Шурупа не видела?
– Видела. Он у Амелии отрывается. Если он тебе по делу нужен, то придется пару дней подождать. Ты ж его знаешь, он пока свое ведро не выпьет, не успокоится.
– Досадно. А Панкер?
– У «Петровича» речи толкает. Надеюсь, ты его с собой брать не собираешься? Он же двинутый!
– Да нет, я больше от отчаяния. Везде засада.
– Что, второй нужен?
– Ну да. Может, ты сходишь?
– Не могу, я завтра сама с Бандеросом отчаливаю. Уж извини, в другой раз. Знаешь, сходи в «Розу», там вроде Леший ошивался. Может он пойдет?
– Леший? Это вряд ли, он же в одиночку ходит, не любит он в паре. Его уж Ванька учил, все без толку. А еще кто есть?
– С десяток аперов, но тебе ж они без мазы…
– Это да. Куда все подевались?
– Не сезон, видимо. Шутка. Ладно, без потерь.
– И тебе.
Сашка повернулся к девушке спиной и спустился на дороге, где маялся в ожидании Данил.
– Слушай, а кто это? Я ее где-то видел…
– Чайку-то? Это местная.
– Как ты или она живет тут?
– Как я. Вообще-то она городская, но тут крутится постоянно. Так что вполне себе местная.
И тут Данил вспомнил. Именно ее он видел в аэропорту. Именно эта девица согнала тогда его со стула. Как же ее звали? Катя?… нет, по-другому как-то… Ксюха, кажется. Да, точно Ксюха. Она, выходит, тоже отсюда.
– А ее, случайно, не Ксенией зовут?
– Чайку-то? Как-то так. Нет, не Ксенией, а по-моему, Оксаной. Да, точно Оксаной. Что, вспомнил?
– Я ее в аэропорту видел. Из-за места в кафе цапанулись.
Сашка коротко хохотнул:
– Это она умеет!
– А скажи как мне, милый ребенок, почему у вас тут сплошные клички? Имен, что ли, нет?
– Видишь ли, ТНТ, тут так принято. Как ты мог заметить, документов тут не спрашивают. Как назовешься, тем и будешь. Многие используют прозвища, чтобы потом сложностей избежать. Кому-то просто нравится. Кто-то выпендривается. Кому что. Jedem das Seine
– Чего?
– Каждому свое. Немцы так говорят.