Такие разные миры. Сборник
Шрифт:
– Прекрасно, – ответил Дентон. – Разве добавить фразу-другую для поднятия духа? Полагаю, это входит в обязанности главы планеты.
– Хорошо, будь по-вашему. – Афтенбай опять сжал ветку. – Так повелось, что в тяжелые времена лидер обращается к народу с мудрыми и утешительными словами. Но по правде говоря, я боюсь, и вы тоже, должно быть, боитесь. Появление чужаков не сулит ничего хорошего. Но мы, без сомнения, как-нибудь выкрутимся. – Он отпустил ветку и опять повернулся к Дентону. – Такая речь должна подбодрить, вы согласны?
– На меня,
– А чего мы там не видели? – спросил Афтенбай.
– Необходимо разработать план, как вести себя с чужаками. Все-таки вы властелин этой планеты, а я ваш премьер-министр.
– Как уверенно себя чувствуешь, когда рядом вы, – заметил Афтенбай. – Всегда-то знаете, что делать.
– До тех пор, пока не приходится отвечать за свои поступки, – сказал Дентон. – Это уж ваша участь.
– Не воображайте, будто я об этом не знаю, – пробурчал Афтенбай. – Ладно, идемте на этот ваш командный пункт.
Посредника Тони разбудило щекотание усика плюща. Скорее всего, плющ действовал не без помощи со стороны – слишком слабая у него внутренняя мускулатура. Конечно, ему помог ветер. А тот, в свою очередь, был вызван универсальным взаимодействием коллективного разума элероев с Гайей, неким духом, – гештальт, в коем слились воедино все души планеты и ее эфирного окружения. Так, во всяком случае, казалось Тони.
Хотя это могло быть и просто счастливым совпадением или, скорее, проявлением интуиции.
Усик снова пощекотал его ногу.
– Что за наглость, черт побери! – сказал посредник тоном хозяина, отчитывающего любимого кота.
Он потянулся, накинул легкий халат и заварил чай. Усик нетерпеливо постукивал по стене.
– Подожди минутку! – прикрикнул на него Тони. – Должен же я позавтракать.
Но усик не понимал его. Ушей у него не имелось вовсе, а разума было так мало, что, как бы ни шумели по этому поводу программы развития универсального интеллекта, его наличие легче было постулировать, нежели доказать.
И посредник Тони уже собрался поразмышлять с часок о возможностях всеобщего развития. Тони был толст, ленив, куда меньше своих приятелей склонен к двигательной активности и очень любил думать об абстрактных вещах. Правда, ему исполнилось всего четырнадцать – для него все еще впереди. Никогда нельзя заранее предугадать, что уготовила тебе программа развития.
Тук-тук-тук.
– Ладно, иду!
Тони неторопливо прошел в гостиную и приблизился к окну, сквозь которое в комнату проникали зеленые усы плюща. Он взял один в руку, и его тотчас же соединили с резиденцией властелина планеты. Насколько Тони помнил, в этом году властелином был Афтенбай, а его премьер-министром – Дентон.
Заговорил сам Афтенбай:
– Тони! Как поживаешь?
– Прекрасно, – ответил Тони. – В чем дело-то?
– Сначала возьми себя в руки, – сказал Афтенбай.
– Это и впрямь нетрудно, особенно после вашего совета – или лучше назвать его выговором? Вы ведь насчет чужаков, угадал? Они уже приземлились?
– Пока нет, – ответил Афтенбай. – Но скоро приземлятся.
– Чертовски вовремя!
– Да, последний визит был тысячу лет назад.
– Вот-вот, – согласился Тони. – Ну и что вы предприняли?
– Задействовал оборонный план «А». Мы установили посадочные огни, так что чужаки, приблизившись на расстояние визуального контакта, увидят, где им приземляться.
– Вы имеете в виду, где мы хотим, чтобы они приземлились, – поправил Тони.
– Верно. Но обычно они придерживались наших рекомендаций. Мы посадим их на берегу Северного залива, поближе к городу Дунгрул.
– Дунгрул? Что-то я не припомню города с таким названием.
– Это потому, что там никто не живет. Разве ты не читал «Руководство по обращению с чужаками»? Дунгрул – фальшивый город, оставленный нам предками. Именно там мы демонстрируем чужакам нашу цивилизованность во всем ее блеске.
– А как вы объясните отсутствие людей? Кто демонстрировать-то станет?
– Не говори глупости. Разумеется, там будет население, оно появится как раз ко времени прилета гостей.
– Похоже, вы едва поспеваете.
– У наблюдателя были кое-какие неприятности из-за лавины и кровной мести, поэтому донесение попало к нам с некоторой задержкой. Но не волнуйся, времени хватит, и ты знаешь, что должен сделать.
– Знать-то знаю, но стоит ли? Я хочу сказать, не найдется ли кого другого, кто имел бы к этому призвание и сделал все гораздо лучше меня?
– Нет. Кроме того, работа есть работа. В этом году тебе досталось быть посредником, так что не отвертишься.
– Разумеется, у меня и в мыслях не было, но могу же я выразить свое недовольство. Приступаю сию минуту. Вас устраивает?
– Погоди. Ты знаешь, с чего начать?
– Конечно нет. Не думаете ли вы, что я целыми днями только и решаю, как мне следует действовать в случае появления чужаков? Тем более что они не показывались уже тысячу лет. Но разумеется, прежде чем тронуться в путь, я ознакомлюсь со всей информацией. Мои слова «сию минуту» были просто метафорой, означавшей, что я тронусь в путь, как только произведу все необходимые приготовления, для того чтобы сделать свое дело на совесть. Или, может быть, до вас не дошел смысл моих слов?
– Мальчик, чего-чего, а уж объяснения смысла твоих слов я никогда требовать не буду, – сказал Афтенбай. – Я спросил, знаешь ли ты, что делать, заведомо понимая, что ты не знаешь, но намереваешься узнать. Просто я хотел подчеркнуть, как важно, чтобы ты просмотрел материалы не ради простого любопытства. Или может быть, я говорю недостаточно понятно для тебя?
– Афтенбай, – сказал Тони, – вы добились только одного – вывели меня из себя. Спасибо вам. Как раз этого не хватало, чтобы подстегнуть мою флегматичную натуру и заставить действовать адекватно сложившимся обстоятельствам.