Таксист. Том 2
Шрифт:
— Жалобы на незаконное задержание, удержание у вас и отказ от оказания медицинской помощи моему клиенту, а также за клевету, будут сегодня разосланы по всем инстанциям. Всего доброго, мистер Донован.
— Вы можете катиться куда угодно, а задержанный останется тут. —жёстко ответил Донован, приподнявшись на стуле.
— Оскорбление адвокатов, тоже ляжет на стол прокурору города, — кивнул мой адвокат. — А насчёт разрешения…учите законы молодой человек.
— Мистер Донован, чтобы вам было понятно, я выскажу более доступным вам языком. Вы можете пойти на хер, — со смешком ответил я, поднявшись со своего стула.-Я говорил, что нужно помнить о своих предшественниках. Я аристократ и вы не имеете права держать меня без моего согласия или улик. Господин Арчер, скажите, я числюсь в рапорте как участник или заложник?
— Заложник, который был похищен на глазах агентов ФБР и был найден связанным в тюрьме корабля с нанесёнными телесными увечьями, — ответил глава адвокатской фирмы.
— Надеюсь, мистер Донован, вам найдут нормальную замену, — бросил я злому агенту ФБР, покидая его кабинет.
— Зря вы с ним так, Максим Игоревич, — заметил адвокат, когда вошли в лифт.
— Нет, еслион идиот, тоего не жалко, а еслион умный и сможет удержаться за место. Он скажет спасибо за этот урок. В этом городе слишком много аристократов, которые не станут с ним церемониться.
— Отчасти вы правы…идиоты быстро умирают в этом городе, — усмехнулся адвокат, повернувшись лицом к зеркалу, поправить кроваво-красный галстук и провести ладонью по лысой голове. На его затылке виднелся штрихкод.
— Ваш порядковый номер не сорок семь, случайно? — нейтрально спросил я.
Мужчина, застыл, а его подчинённые, резко повернулись ко мне.
— Предположим, — кивнул он.
— Воу, воу! — поднял я руки. — Вы ведь знаете, что я был другом Виктора.
— Он гарантировал, что только мы будем знать об этом,—повернувшись ко мне, он посмотрел в мои глаза, в которых читалось желание убить.
Глава 11
— Виктора теперь нет, а мы с вами едем в одном лифте и я знаю кто вы, — пожал я плечами, сделав шаг назад. — Но это не повод, чтобы нам с вами строится.
— Боишься? — усмехнулся Тобиас Риппер. Глава адвокатской фирмы.
— Только потому, что вас больше. Один на один, мне кажется, я смогу удивить вас,— пожал я плечами. Бросая взгляд на панель с изображением этажей. Нам осталось ехать ещё два.
— Ты слишком много говоришь для ребёнка, — улыбнулся Тобиас, хотя в глазах плескалось презрение.
Раздавшийся небольшой звон над головой, оповестил о нашем прибытие на первый этаж.
— Потому что я прав, — произнёс я и повернулся к раздвигающимся дверям лифта.
Мы прошли мраморный холл здания в тишине. Провожаемые десятками взглядов агентов.
— Что с Галлахером, вы не знаете? — спросил я, подходя к стеклянной двери.
— В больнице, отпущен ещё несколько часов назад, — ответил Риппер, толкая дверь.
Как необычно и завораживающе начинается рассвет. Тёмное небо плотным одеялом постепенно отступает от небосклона, ночные тучи будто растворяются в нём, и открывается взору небесная красота. Слегка мутная дымка, нависшая над землёй, постепенно рассеивается в воздухе и потом вовсе исчезает. В атмосфере царит тишина, которую нарушают лишь тонкие голоса проснувшихся птиц, разливающиеся повсюду. Очень необычным кажется и запах рассвета, его не сравнить ни с чем. Лёгкая свежесть аккуратно касается носа, вызывая приятные ощущения радости и счастья. Еле уловимый ветерок ласково обволакивает и касается тела.
Так бы описал я свои ощущения от встречи рассвета в любом другом городе. Но я жил в Нью-Йорке. И вместо тонкого голоса проснувшихся птиц в утренней тишине, я слышал автомобильные гудки недовольных людей, вставших в небольшую пробку на светофоре из-за сломанной машины. Под ногами из небольшой вентиляционной решётке раздавался гул поездов метро. Ну а про запах и вовсе лучше промолчать. От меня шло такое амбре, что становилось жутко. И лишь часть неба в просвете между небоскрёбами, говорила, что рассвет уже наступил.
— А его за какие заслуги отпустили так рано? — недовольно проворчал я, делая глубокий вдох.
— Состояние здоровья не позволяет ему находиться в участке, поэтому с него взяли подписку о невыезде и отпустили, — пожал плечами Риппер.
— Читер, блин,—покачал я головой.
— Кто? — переспросил в растерянности Тобиас.
— Забудь, — махнул я рукой. — До дома подкинете?
День был успешно испорчен. Проснувшись ближе к вечеру в отвратительном состоянии, я подхватив стакан кофе, вышел во двор и отправился в сторону пирса. Хотелось просто посидеть и полюбоваться водой.
Море… Я очень люблю море. Оно никогда не бывает однообразным, неинтересным, так как каждый день, даже каждую минуту оно разное. Таинственное, непостоянное, необъятное — оно волнует душу, не оставляет равнодушным сердце.
В один день оно тихое и спокойное, будто большое зеркало, холодное и прозрачное. Солнечные лучики, пронизывая солёную воду, достигают дна, кротко затрагивают золотистый песок и яркие сияющие ракушки, гладенькие камушки и зеленоватые водоросли, ловят маленьких ловких рыбок, которые стайками весело забавляются возле берега.
На следующий день всё вдруг изменяется. Налетит порывистый ветер и погонит волны к берегу. Вода становится мутно-зелёной, иногда — тёмно-синей, а однажды я видел даже поражающе чёрную. Не видно больше ни рыб, ни ракушек, ни песка: есть только неистовые волны, которые бьются о берег. Иногда, мне кажется, что я могу смотреть на море бесконечно. И оно всегда радуется мне.
Расположившись на скамейке, я вспоминал одну из самых любимых жизней. Будучи пиратом в карибском бассейне, мы вместе с английским флотом захватывали Порт-Ройал у испанцев. Город на юге Ямайке. Город, который ныне находился под водой. Порт, в котором могли причалится огромные стапушечные линейные корабли в окружение бесконечного количества бригов и шлюпов. Бескрайнее море и верные друзья, любимый корабль Арабелла из красного дерева и романтика приключений.
Книгу, что ли, написать, о своих приключениях? Назову её как-нибудь в стиле «Приключения легионера».
— Господин, к вам приехал начальник полиции и мэр города, — раздался голос дворецкого, подошедшего со спины.
— Спасибо, Клод. Сейчас подойду. Пусть их расположат в гостиной, — кивнул я, делая глоток кофе.
— Уже всё сделано, — поклонился он и развернувшись покинул меня.
Гости расположились в гостиной на двух креслах. Джулиан Асанж, держал в одной руке бокал виски, в другой же держал сигару. Олег Бах, глава полиции, сидел же только с бокалом вина.