Талибан. Ислам, нефть и новая Большая игра в Центральной Азии.
Шрифт:
Пакистан отреагировал на это нападками на тех, кто критиковал его, в том числе и на ООН, которая к тому времени открыто критиковала всякую внешнюю поддержку любых афганских фракций. Пакистан обвинил Генерального секретаря ООН Кофи Аннана в пристрастности. «ООН постепенно утратила свою роль в Афганистане и не пользуется доверием как нейтральный посредник», — сказал в январе 1998 года Ахмад Камаль, представитель Пакистана в ООН. Позднее на совещании послов в Пакистане Камаль говорил, что вовсе не Пакистан находится в изоляции в связи с Афганистаном, а все остальные страны изолировали себя от Пакистана и будут вынуждены согласиться с точкой зрения Пакистана в отношении талибов. [286]
286
Rashid, Ahmed, «Pakistan undermines UN in peace process», Nation, 23 January 1998.
Пока
Пограничный пункт между Чаманом в провинции Белуджистан и Спинбулдаком на афганской стороне — лучшее место, где можно наблюдать за потоком контрабанды. В хороший день через него проходят примерно 300 грузовиков. Водители, пакистанские таможенники и талибы встречаются, как старые друзья, и пьют бесконечный чай, пока грузовики ждут своей очереди. Кажется, здесь все знакомы друг с другом, а от историй, рассказанных водителями, волосы у Всемирной Торговой Организации встали бы дыбом. Множество грузовиков Mercedes и Bedford — краденые, а их номера фальшивые. Они везут товары без документов. Водители могут проехать через шесть границ с фальшивыми номерными знаками, без водительских прав и паспортов. Грузы самые разные — от японских видеокамер до английского белья и чая с бергамотом, от китайского шелка до американских комплектующих для компьютеров, от афганского героина до пакистанской муки и сахара, от автоматов Калашникова из Восточной Европы до нефтепродуктов из Ирана. И никаких пошлин или налогов с продаж.
Этот Дикий Запад свободной торговли расцвел на почве гражданской войны в Афганистане, наркоторговли и разложения и распада государственных институтов во всех странах вдоль их афганской границы. Это совпало с дефицитом потребительских товаров в регионе. Пакистанская и афганская наркомафия и транспортная мафия объединились, чтобы удовлетворить этот спрос. «Все это происходит совершенно бесконтрольно, — говорил мне еще в 1995 году чиновник пакистанского Центрального управления доходов. — Перевозчики платят талибам за то, что те открывают им дороги для контрабанды, и эта мафия теперь решает, какое правительство будет в Афганистане и в Пакистане. Доходы Пакистана в этом году упадут на 30 процентов из-за таможенных пошлин, недополученных вследствие ATT». [287]
287
Интервью с пакистанским чиновником, Кветта, апрель 1995 года. См. также: Rashid, Ahmed, «Nothing to declare», FEER, 10 May 1995.
Торговля всегда имела ключевое значение для сердцевины исламского мира. Великий Шелковый путь, соединявший Китай с Европой в Средние века, проходил через Среднюю Азию и Афганистан, и те же самые кочевники, что водили по нему караваны, сегодня превратились в водителей грузовиков. Шелковый путь повлиял на Европу почти так же сильно, как арабские завоевания, ибо караваны доставляли не только предметы роскоши, но и идеи, религии, новые виды оружия и научные открытия. Караван мог состоять из пяти-шести тысяч верблюдов, «по количеству перевозимого груза он был равен очень большому торговому судну. Караван двигался, как армия, со своим командующим, штабом суровым уставом, обязательными привалами и предосторожностями против кочевников-грабителей», — писал французский историк Фернан Бродель. [288] Кажется, за 2000 лет мало что изменилось. Сегодняшние контрабандисты обладают похожей военной организацией, хотя верблюдов заменили грузовики.
288
Braudel, 1993; Бродель, 1985.
В 1950 году, в соответствии с международными договорами, Пакистан разрешил не имеющему выхода к морю Афганистану беспошлинно ввозить товары через порт Карачи по договору об ATT. Перевозчики везли опечатанные контейнеры из Карачи, пересекали границу, продавали часть товара в Кабуле, затем возвращались и продавали остальное на пакистанском рынке. Это был Цветущий бизнес малого масштаба, так как Пакистан и сам имел доступ к дешевым импортным потребительским товарам, особенно к японской электронике. ATT расширилась в 1980-х годах, обслуживая контролируемые коммунистами афганские города. Падение Кабула в 1992 году совпало с появлением новых рынков в Средней Азии и ростом потребности в топливе, продовольствии и строительных материалов для возвращающихся афганских беженцев — это сулило транспортной мафии большие выгоды.
Но перевозчики были удручены продолжавшейся гражданской войной и необходимостью платить бандитам несколько десятков раз на протяжении всего маршрута. Хотя пешаварская мафия продолжала действовать между Пакистаном, северным Афганистаном и Узбекистаном, несмотря на продолжавшиеся бои вокруг Кабула, мафия Кветты не могла справиться с жадными главарями кандагарских банд, поставивших на дороге из Пакистана десятки цепей, за проезд через которые надо было платить. Транспортная мафия Кветты стремилась открыть безопасный путь в Иран и Туркменистан, и ту же политику проводило правительство Бхутто.
Лидеры Талибана были прочно связаны с мафией Кветты, которая первой стала оказывать финансовую помощь их движению. Сначала мафия Кветты платила талибам помесячно, но по мере продвижения талибов к западу они стали требовать больше денег. В апреле 1995 года очевидцы в Кветте говорили мне, что Талибан собрал 6 миллионов рупий (130 000 долларов) с перевозчиков в Чамане только за один день и вдвое большую сумму — на следующий день в Кветте, так как они готовились к первой атаке на Герат. Эти «пожертвования» взимались отдельно от единой пошлины, взимаемой теперь талибами за проезд из Пакистана в Афганистан и сделавшейся их основным официальным источником дохода.
После того как дороги стали свободны и безопасны, объем и сфера распространения контрабанды изрядно возросли. Караваны грузовиков двигались из Кветты в Кандагар, затем — на юг в Иран, на запад в Туркменистан и в другие страны Средней Азии, даже в Россию. Вскоре транспортная мафия Кветты стала убеждать Талибан захватить Герат и получить, таким образом, полный контроль над дорогой в Туркменистан. [289] Несмотря на то, что ISI сперва не советовала талибам нападать на Герат, у мафии Кветты оказалось больше влияния на талибов. В 1996 году перевозчики побудили талибов расчистить дорогу на север, захватив Кабул. После захвата столицы Талибан брал в среднем по 6000 рупий (150 долларов) за проезд грузовика от Пешавара до Кабула, а раньше это обходилось водителям в 30 000–50 000 рупий. Транспортная мафия дала Талибану долю в своем бизнесе, предлагая его лидерам купить себе грузовики или помогая сделать это их родственникам. А после того как наркомафия согласилась платить закят (налог) на перевозку героина, транзитная торговля приобрела решающее значение для казны талибов.
289
Исмаил Хан, глава боевиков, контролирующих Герат, брал огромные таможенные пошлины. Сбор с одного грузовика возрос с 5000 до 10 000 рупий.
Пакистан же понес от этой торговли наибольшие потери. Центральное управление доходов (ЦУД) оценивало потери Пакистана от неполученных пошлин в 3,5 миллиардов рупий (80 миллионов долларов) в 1992/93 финансовом году, 11 миллиардов рупий в 1993/94 году, 20 миллиардов рупий в 1994/95 году и 30 миллиардов рупий (600 миллионов долларов) в 1997/98 году — невиданный рост год от года отражает усиление влияния Талибана. [290] Огромная паутина коррупции оплела Пакистан благодаря ATT. Все пакистанские ведомства, причастные к ней, брали взятки: таможня, таможенная разведка, ЦУД, пограничная полиция и руководящие чиновники в зоне племен. Доходные места на таможне покупались претендентами, которые давали взятки таможенному начальству, чтобы получить должность. Эти взятки, считавшиеся инвестициями, окупались по мере того, как вновь назначенные чиновники брали взятки с участников ATT.
290
Интервью с сотрудниками Центрального управления доходов в 1996–1998 годах. В 1993 году доллар стоил 40, а в 1999 – 50 рупий.