Талисманы Шаннары
Шрифт:
Не стоило сбрасывать чар.
Уолкер метнул копье пламени в Глад, предотвращая нападение. От удара скелетообразное тело всадника содрогнулось и распалось.
«Они умирают, но ненадолго», — подумал Уолкер Бо, чувствуя, что его бросает то в жар, то в холод.
Всадники налетели на него со всех сторон, старались затоптать копытами ездовых тварей.
Почему они не умирают? Как им удается двигаться?
Эти вопросы мучили Уолкера, и неожиданно он понял, что говорит сам с собой: начинался бред. Обессилев, он отшатнулся назад к стене, готовясь к новой схватке. Его план не удался.
Чего-то он не учел. Чего же именно?
Уолкер поднял руку, направив язык пламени во все стороны, отчаянно, стараясь замедлить продвижение нападающих и удержать их.
Но его сила, истощенная первой атакой и высосанная прикосновением Мора, растаяла. Магия ненадолго задержала порождения Тьмы, они без труда разбили ее барьер и приближались. Война замахнулась на Уолкера колючей булавой, и он следил, как она опускается на его голову, но был не в состоянии пошевелиться. В последний момент он собрал остатки магических сил, чтобы смягчить удар, но железная палица отбросила его на камни Паранора и чуть не вышибла из него дух.
Но этот удар спас ему жизнь.
Цепляясь за стену Паранора, чтобы встать, Уолкер обнаружил щель потайной двери. На миг у него в голове посветлело, и он вспомнил, что оставил себе путь к отступлению на случай, если дела пойдут плохо. В пылу битвы и охватившей его потом лихорадки он совсем позабыл об этом. Четыре всадника не правдоподобно быстро неслись на него. Онемевшими, окровавленными пальцами Уолкер нащупывал пазы потайной двери. Если бы он владел обеими руками!
Если бы только он не был искалечен! Эта мысль пронеслась в его голове и тут же исчезла; отчаяние сменилось яростью.
Раздался лязг когтей и металла.
Пальцы Уолкера нащупали скрытую пружину. Дверь подалась, втягивая его внутрь, словно кучу старого тряпья. Но в этот миг он еще успел направить на своих преследователей лезвие острого как бритва огненного клинка. И услышал, как оно раздирает врагов на части, хотя не исключено, это ему просто померещилось.
А затем Уолкер провалился в холодную туманную тьму, захлопнувшаяся дверь поглотила все звуки — бой завершился.
Коглин нашел его в подземелье под крепостным валом. Уолкер свернулся клубком, не в силах пошевелиться. С превеликим трудом старик оттащил его к постели, раздел, омыл раны холодной чистой водой и укутал одеялами. Он пытался заговорить с Уолкером, но тот, похоже, не понимал обращенных к нему слов. Порой он что-то отвечал, но речи его были невнятны. Он знал, что остался в живых, что уцелел для продолжения битвы, и лишь это имело для него значение.
После сражения его лихорадило, тело болело, кости ныли. Он чувствовал, что Шепоточек калачиком свернулся возле него, неизменно наготове в любую минуту, если потребуется, позвать Коглина. Уолкер глотнул — в горле першило — и подумал, что недомогание пройдет и, когда он проснется, все снова будет хорошо.
Веки его сомкнулись, но он продолжал внушать себе эту исцеляющую мысль.
Сегодня он проиграл битву. Четыре всадника снова победили его. Но в поражении он почерпнул нечто новое — то, что должно было в итоге привести к победе.
Он сделал несколько медленных глубоких вдохов. Сон теплой волной прокатился по телу. Прежде чем в него погрузиться, он поклялся себе самой страшной клятвой, что при новой их встрече порождениям Тьмы придет конец.
Глава 14
Пока Уолкер Бо бился со всадниками, чтобы вырваться на свободу из осажденного Паранора, пока Рен Элессдил с Большим Советом эльфов пытались отвлечь внимание федератов, движущихся на север, чтобы уничтожить их маленькую страну, а Морган Ли вел Дамсон и небольшой отряд свободнорожденных в Тирзис на выручку Падишару Крилу, Пар Омсворд шел по следам своего брата Колла Омсворда.
Это было утомительное преследование. Расставшись с Дамсон, Пар немедленно бросился вслед, думая, что Колл опередил его на считанные минуты и если он поторопится, то непременно настигнет беглеца. Разгоралось утро, непроглядная мгла, способная затруднить поиски, превратилась в клочковатые рассеянные тени и сгустки тумана, застрявшие в ветвях деревьев. В состоянии невменяемости, забыв обо всем, кроме знака, данного ему Мечом Шаннары, Колл бежал по лесной дороге. Помрачение сознания было очевидным: он не мог думать о сокрытии своих следов, да и куда он сможет убежать, такой слабый и изможденный, он же рухнет в самом скором времени…
Все оказалось не так просто, как ожидал Пар.
Хотя идти по следам брата оказалось делом нехитрым — смятые кусты и трава явственно указывали направление движения, — Пар не мог настичь беглеца. Вопреки всему — или скорее благодаря всему — Колл открыл в себе новые силы.
Он не просто убегал, он спасался от Пара, не давая себе даже секундной передышки. Кроме того, он бежал не напрямик, а метался из стороны в сторону, выбирая то одно направление, то другое, руководствуясь не разумными соображениями, а, судя по всему, каким-то шестым чувством. Поистине он ополоумел и убегал от самого себя, но можно ли скрыться от самого себя?
Так думал Пар, по пятам преследуя брата.
К наступлению ночи он выбился из сил. Лицо и руки покрылись царапинами, волосы слиплись в горячие свисающие пряди. Пар сбросил все, что ему мешало, оставив лишь Меч Шаннары, одеяло и флягу с водой. И все равно он едва переставлял ноги. Как это Коллу удалось настолько опередить его? Ведь пережитое должно было довести брата до полного изнеможения уже много часов назад. Наверное, Зыбучий Саван и магические силы порождений Тьмы подбадривали Колла, словно хлыст скакуна. Пар приходил в отчаяние. Если Колл не остановится, если у него исчезли последние крохи разума, перенапряжение убьет его. Утратив инстинкт самосохранения, он погибнет. В этом краю хватает опасностей и для совершенно здорового человека с незамутненным рассудком. Меж тем Коля Омсворд сейчас не располагал ни трезвым умом, ни уравновешенностью чувств.
Остановившись наконец, Пар обнаружил, что забрел далеко на запад, туда, где Мермидон разделяется на два рукава. Один из них несет воды на восток, другой — на юг, к Варфлиту и горам Ранн. Иди вдоль второго рукава — и окажешься как раз у Радужного озера, у Южного Стража.
Именно в эту сторону устремился Колл, понял Пар, когда совсем стемнело и стало трудно различать следы. Чем дольше Пар размышлял над этим, тем ясней становилось, что с самого начала, несмотря на все круги и обходные маневры, брат направлялся сюда, к Южному Стражу, цитадели порождений Тьмы. Без всякого сомнения, плащ влиял на Колла, властвуя над ним и подчиняя его себе.