Талларн: Броненосец
Шрифт:
— Всем машинам, говорит «Наковальня войны». Вы знаете, зачем мы здесь. Мы преследуем призраков, в существование которых никто больше не верит. Некоторые из вас могут не верить в них тоже, но вы знаете меня. Верите вы мне или нет, но у вас сейчас есть право выбора — развернуться и уйти обратно к убежищу, или последовать за мной. Мы выдвигаемся через двадцать секунд. Конец связи.
Он отключил вокс.
— Мори, запускай двигатели. Все остальные, вы меня слышали, боюсь, у вас выбора нет.
— Нам и не нужен, сэр, — ответила Саша.
— Всем машинам, запустить двигатели, выдвигаемся.
Постепенно, одна за другой машины 71-го Талларнского
— Итак, — услышал Корд голос Аббаса по воксу и не смог сдержать улыбку, — Игра решил, что он вне игры. Позор. Куда мы направляемся, полковник?
— В неизвестность, — ответил Корд.
Хренд остановился на пороге туннеля. Ветер терзал жёлтые испарения, висевшие над землёй перед ним. Он не спал с тех пор, как примарх посетил его, и не будет спать до тех пор, пока не вернётся.
«Если ты вернёшься», — кольнула его мысль на краю сознания.
Его братья-дредноуты стояли по бокам от него. Модификация «Мортис» Оруна была сбита из грубых бронеплит, пролетающий туман цеплялся за дула его лазпушек, зрелище напоминало пальцы, опущенные в бегущую воду. С другой стороны стоял Гортун, медленно поворачивавший голову своего металлического тела из стороны в сторону, он то раскручивал буровые когти своих кулаков, то останавливал их, снова и снова. Танки штурмовой группы «Киллар» выстроились позади них, траки неподвижно застыли на покрытой коростой земле. В центре построения находился транспортёр класса «Спартанец» и пухлая мобильная буровая установка. Для успеха миссии эти две машины должны были выжить. Всех остальных можно было пустить в расход.
— Повелитель, — обратился к нему Джарвак. Он не ответил, зная наперёд, что тот хочет спросить. — Чего мы ждём?
— Ничего.
Туннель, на пороге которого они стояли, выходил на поверхность из склона горного хребта. Пологий склон убегал вниз навстречу приземистым пригоркам. Дальше холмистая поверхность расстилалась в тумане подобно волнам замёрзшего моря. А над раззявленной пастью туннеля вверх к скрытым завесой тумана небесам, уходила голая скала. Сам туннель был входом в заброшенный шахтный комплекс. Сапёры и мастера камня Железных Воинов присоединили его к растущей сети «Незримого лабиринта» спустя несколько дней после захвата первого убежища. Теперь Хренд и его войска могли воспользоваться им, чтобы выйти в спокойном регионе поверхности.
«Кто мы после того, как сотворили такое?» — пришла к нему мысль.
Он настроил обзор, разглядывая пилоны, убегающие через хребет во мрак.
— Ты думаешь о прошлом, Джарвак?
— Нет, повелитель, — голос Джарвака разорвал статику. — Я думаю о задании, которое должен выполнить. Я думаю о своем долге.
— Долге?
— Долге перед нашим примархом.
— В чём заключается этот долг?
— Никогда не проваливать задания. Не проявлять слабости. Никогда не быть сломленным, — незамедлительно пришёл ответ Джарвака, но Хренд уловил нотки замешательства в интонации.
— Почему?
— Повелитель?
— Отвечай.
— Мы — Железные Воины.
«Мы — Железные Воины, — это было эхом его собственных мыслей. — Мы — рождённые на Олимпии, легион, бравшийся за то, до чего прочие не желали снизойти, крушители и творцы войны.
— Что значит быть Железным Воином?
— Быть железом вну…
— Сейчас. Что это значит сейчас?
Пауза, заполненная завываниями ветра, колыхавшего погребальный саван планеты.
— То же, что и всегда, — наконец ответил Джарвак.
Хренд ничего не сказал и переключился на канал группы.
— Пошли, — он шагнул из туннеля в поджидающие пустоши.
«Лезвие серпа» врезался в верхние слои атмосферы Талларна, набросив на крылья огненный плащ. Он дрожал и звенел, прокладывая себе путь вниз. Ставни из чёрного керамита опустились на кокпит штурмовика, резко перекрыв Аргонису вид на прогорклую планету. Вместо этого у него перед глазами появилась проекция лежащего внизу мира, многообразие реальности свелось к световым линиям и данным от сенсоров. Он летел в режиме ручного управления, чувствуя, как корабль рыскает под напором уплотняющегося воздуха.
Следовавшие за штурмовиком пустотные истребители Железных Воинов отстали, кружась над точкой входа, оставшиеся шесть машин подлетели ближе, формируя каре, четыре «Молниевых вороны» и два «Огненных раптора». Аргонис слышал краткие переговоры пилотов по воксу. Они были хороши, каждое перемещение или смена формации происходили чётко и быстро, но Аргонис не мог избавиться от мысли, что Железные Воины пилотировали с той же тупой эффективностью, что и злопамятный обиженный серв, желающий поскорее избавиться от задания. Это было, конечно, не справедливо. Железные Воины были грозными в любом смысле. Просто, они что-то утратили под своей железной кожей.
— Ты веришь-доверяешь оперативнику Джалену? — спросила Сота-Нул по воксу. Они не говорили целый час с момента запуска «Лезвия серпа», но она говорила так, словно обсуждение не заканчивалось. Возможно, в своём разуме техноведьма просто вернулась к разговору о недомолвках Джалена, словно воспроизводя запись с определённой отметки.
— Им, не ему, — ответил Аргонис. — Когда имеешь дело с Двадцатым легионом, всегда помни, что ты не видишь их всех. Если перед тобой десять из них, значит вокруг ещё сотня, которую ты не видишь. Если видишь сотню, предполагай, что вокруг их тысяча. Если перед тобой всего один из них, значит, неподалёку есть ещё десять тысяч.
— Это твоя мудрость?
— Магистра войны.
— Он не доверяет им… — проговорила Сота-Нул, и он подумал, будто услышал что-то грохочущее и змеиное в её голосе. — Несмотря на их союз в его деле?
— Его ремарки, — сказал он осторожно, — были, по моему мнению, комплиментом их методам ведения войны.
Аргонис смотрел, как значения на альтиметре бегут вниз. Они находились в нижних слоях атмосферы. Он сморгнул руну, открывая ставни кокпита. Бурлящее варево тумана навалилось на армостекло. Они летели над громадным плато, носившее имя Хедив, устремившись прямо вниз, ускоряясь в объятиях гравитации планеты. Прямо у земли они должны были выйти из пике и заложить дугу над поверхностью. В XVI-м легионе этот манёвр назывался «Ахагресс», «острие кинжала» в переводе с хтонийского. Железные Воины просто классифицировали его как штурмовой маневр 23-b. Земля быстро приближалась. Он включил ауспик, отвечавший за отслеживание обстановки на поверхности. Контуры боевых машин мигнули перед его взором, яркие от тепловых выбросов с резкими очертаниями корпусов.