Там, где горит свет
Шрифт:
Выскочив на улицу, Софи припустила бегом. Неслась во всю прыть, почти летела. И не диво – такой камень с души упал.
Сегодня у нее был выходной, и девочка, дотерпев, пока Люк уснет после обеда, оставила братишку с квартирантом, строго-настрого приказав никуда из дому не уходить и малыша не уводить. Сказала, что нужно отлучиться на часок по срочному делу. С делом, слава богу, разобралась. Теперь бы домой успеть. Паровозы паровозами, а доверия к постояльцу у нее не сильно прибавилось, и надолго бросать с ним Люка не хотелось. Да и ужин еще готовить…
За
Тревожное предчувствие заставило отвести взгляд от блистательной пары и ускорить шаг, но проскочить мимо не удалось. Едва она поравнялась с женщиной, та шагнула к ней и резко, хоть и не грубо, взяла за плечо. Мужчина тем временем встал за ее спиной, так близко, что Софи слышала, как он постукивает тростью по обледеневшим булыжникам.
– Прелесть, правда, Фер? – спросила у него незнакомка, разглядывая испуганно замершую девочку. – Ты снова не ошибся.
– Я редко ошибаюсь.
– Значит, вода? – улыбнулась женщина. Улыбка у нее была красивая, но какая-то холодная. А вот пальцы, легонько толкнувшие Софи под подбородок, заставляя поднять голову, - теплыми, несмотря на мороз. – Огонь, вода… Что теперь? Воздух?
– Думаю, земля, - непонятно ответил на непонятный вопрос мужчина. – С воздухом могут быть сложности.
– Посмотрим.
Красавица, склонив к плечу голову, заглянула девочке в глаза.
– Ты ведь знаешь, о ком мы? – спросила она нараспев.
Софи затрясла головой.
– Знаешь-знаешь. А знаешь, где он сейчас?
Снова – нет.
– Ну и ладно, - легко отмахнулась прекрасная незнакомка. – Все равно мы еще встретимся. Но если вдруг увидишь его раньше, чем мы, передай ему… Передай ему вот что.
Обхватив ладонями ее лицо, красавица притянула девочку к себе и поцеловала. Не просто коснулась губами губ, а впилась в них, высасывая выступившую из трещинок кровь и слизывая ее языком.
– Лили! – строго окликнул свою спутницу мужчина, прежде чем Софи попыталась вырваться. – Прекрати.
Женщина отстранилась. Облизнула губы.
– Какой ты зануда, Фер. Мне в самом деле уже нравится этот мальчишка. Можно сказать, я заочно влюблена…
Оставив Софи посреди тротуара и, казалось, напрочь о ней забыв, красавица взяла мужчину под руку и неспешно пошла с ним по улице, продолжая о чем-то говорить. А девочка постояла еще с минуту, убедилась, что ушли они не в ту сторону, куда нужно ей, и даже не глядят ей вслед, и бросилась бежать, не останавливаясь теперь уже до самого дома.
Софи примчалась, когда Люк только-только проснулся.
Из детской Тьен слышал, как она влетела в прихожую и с грохотом захлопнула входную дверь. Как затем, должно быть, оступилась, снимая сапоги, уронила что-то или сама упала. Потом забежала в комнату: платок сполз, шапка набекрень, пальто на одном плече – по полу волочится.
– И надо было торопиться? – спросил, по-своему истолковав ее спешку, парень. Подбросил на руках малого. – У нас все в порядке. Правда, напарник?
Девчонка поглядела на них, захлопала глазами и вдруг, ни с того, ни с сего, разрыдалась.
Валет растерялся. А Люк испугался. Прижался к вору, из-за его плеча посматривая на сестру, а через минуту, видя, что та никак не хочет успокаиваться, сам захлюпал носом и из припухлых со сна глазенок покатились по щекам крупные капли.
– Эй, вы чего?
Тьен встряхнул мальчишку, но тот расплакался еще больше, вырвался у него из рук, кинулся к усевшейся прямо на пол Софи и спрятался у нее под пальто. Так они и ревели оба. Она – с тихими неразборчивыми причитаниями, сотрясаясь всем телом и размазывая по покрывшемуся пятнами лицу непрерывными потоками льющиеся слезы. Малой – просто по-детски, от страха и непонимания.
Странно это было. А что самое странное – Валета этим плачем зацепило. В другой раз и на кого другого рявкнул бы, что нечего тут сырость разводить, – мигом умолкли бы. Или вообще к себе пошел бы, и пускай рыдают, если заняться нечем. Но сейчас захотелось присесть рядом, успокоить как-то, утешить, а прежде всего – разобраться, что так расстроило его квартирную хозяйку. Девчонка, как он успел понять, была не из слезливых, из-за какой-нибудь ерунды ныть, а тем паче братишку пугать, не стала бы. Значит, причины серьезные.
Правда, утешитель из Тьена был еще тот. Не учит колода жалости. Да и кого ему было жалеть? Кнопку, пацана, с которым в ночлежке делили на двоих вонючий соломенный тюфяк? Им лет по семь было, когда Кнопка, чьего настоящего имени он так и не узнал, стащил на рядах вяленую рыбину. Квелый он был, бегал плохо, еще и через мешки перецепился. Догнали. Рыбину отобрали, а Кнопку даже не били – швырнули в сторону, об кирпичную стену. Головой. Тьен его тогда до ночлежки кое-как дотащил, хотя с полпути уже знал – поздно. И на целую неделю тюфяк стал только его.
Вот Кнопку было жалко. И горбунью Нэн – их общую няньку, разводившую малолетних попрошаек по слободе, а к вечеру собиравшую снова вместе с добычей. Она варила на всех похлебку и жарила пресные лепешки, а когда бывала в духе, рассказывала странные и длинные сказки. Никогда не заканчивала, но Тьену нравились эти истории. Он уже ушел в науку к Ловкачу Мило, когда узнал, что старуха слегла. Бывшие питомцы скинулись и позвали к Нэн настоящего доктора, но тот даже денег не взял – только руками развел. Валет, который тогда еще не был валетом, через день бегал в ночлежку с гостинцами. Почти месяц…