Там, где наша неспетая весна
Шрифт:
И многое осталось недосказанным и у него, и у нее. Она корила себя в том, что от избытка чувств бесцеремонно перебивала его, дополняя беседу своими подробностями, лишними, а порой интимными, которые носила в себе. А лучше бы слушала и слушала его монологи…
Но главное выяснилось то, что в пору их знакомства, в начале семидесятых, они понравились друг другу с первого взгляда, но Борис после нескольких свиданий и провожаний втроем вынужден был по жребию уступить своему товарищу, ее Володе, с которым Лена прожила почти сорок четыре года в браке и вполне счастливо. То есть ощущала себя счастливой
Но где-то там, в цветущей и невозвратной юности, всегда существовал он, ее идеал, похожий на любимого киногероя из фильма «Баллада о солдате» Алешу Скворцова. Тот же тип, то же обаяние и благородство во всем облике, удлиненный овал лица, чувственные, слегка припухшие губы, да еще с синью глаза…Ах, Боря, Боря! Именно его Лена, нафантазировав, представляла героем своих песенных стихов: «Мы разминулись», «Мой невстреченный» и «Там, где весна» … Последнюю на диске с другими песнями она успела подарить ему лет десять назад, когда он приезжал на сороковой юбилей выпускников.
Эта третья, короткая, встреча с Борисом за все годы разлуки дала ей возможность заново переосмыслить свою жизнь, понять и осознать ценность того, что и кого подарила ей судьба, что надо лишь благодарить ее и держаться самой на высоте, жить взахлеб, успеть сделать как можно больше добра.
И пусть журавли остаются в небе, но они всегда подают клич, зовут к духовному подъему, к возвышенным мыслям, искренним чувствам, любви к людям и родной земле.
Она вспомнила, как вчера еще сидели с Борисом у нее в гостиной за столом, друг против друга. Когда заговорили о Вове, Боря взял из соседней комнаты с комода большой портрет друга и поставил рядом на столе.
Они снова были втроем. Володя, красивый и молодой, в офицерской парадной форме, смотрел на них, пожилых семидесятилетних, и слегка улыбался, довольный. А они пили красное вино, ели наскоро приготовленных жареных перепелов и говорили о нем.
– Ты знаешь, почему мы все называли Вову Лёней? Это с моей подачи. Я сначала звал его Леонардо, мы с ним выпускали стенгазеты, он оформлял, рисовал, а я писал тексты, сочинял стихи. Потом стал называть его кратко Лео, которое перешло в Лёню. Так все его стали звать Лёней…
– Мне он говорил, что и в честь Леонида Никифорова, который тогда разбился в самолете с инструктором.
– Да, это была большая потеря и потрясение для нас. Некоторые ребята бросили училище из-за этого.
– Мой папа работал в мастерской и делал погибшим летчикам цинковые гробы. Я только слышала об этом, а младшая сестра Надя, рассказывала, как ей жутко было видеть эти гробы у нас во дворе (очень срочную работу отцу привезли на дом доделывать, и он работал уже при свете фонаря). Я сейчас подумала, не судьба ли это, т.е. суд Бога, который услышал молитвы матерей погибших, и так отблагодарил отца в то лето, что послал ко двору двух летчиков – живых и красивых – для ухаживаний за дочками? Правда, Наде, сестре, шел шестнадцатый год, и она еще не бегала на танцы. И мне достались оба! – засмеялась Лена. – Иногда в простой случайности, которая может удивить и озадачить, мы ищем
Они вздохнули оба и вдруг разоткровенничались. Тихим голосом Борис произнес фразу, от которой в ее душе тихо-тихо нежными переливами взяла первые аккорды невидимая флейта:
– Я, когда впервые тебя увидел на танцплощадке в Благодатном, подумал: «Какая девушка, просто «тургеневская»! Вовки тогда на танцах не было, он остался дорисовывать газету. Когда вернулись в часть, рассказал ему, какие девочки есть на танцах и о тебе, и уже в следующий раз мы поехали с ним. Я первый увидел тебя, еще когда ты цокала каблучками по дорожке к клубу. Мы шли сзади, и я показал тебя Вове. Мы приглашали тебя по очереди на танец, но он оказался танцор поактивней меня.
– И даже Саши Мешалкина. Тот появился позже вас и сначала не мог понять, почему я стала отказывать ему в танце. Мне было очень неудобно перед ним, и я не знала, что ответить. Потом, уже лет пять спустя, судьба нас свела в Кюрдамире, куда он приехал с беременной женой Надей, своей землячкой из Челябинска, и маленьким сыном. Мы подружились семьями, помогали друг другу. Я общаюсь с Надей в «Одноклассниках», и у них тоже есть правнучка.
– Но провожали в тот вечер мы тебя вдвоем. И в следующий раз тоже, пока нас не отправили в Тихорецк.
– Знаешь, Боря, а ведь я тоже, как пушкинская Татьяна, когда впервые увидела тебя, то «в мыслях молвила: «Вот он!». Мой идеал, похожий на первую любовь с пятого класса – обаятельного мальчика Витю Бойко, с задорной улыбкой. Ты мне казался слишком красивым и умным, к тому же таким ироничным! Чувства юмора вам с Вовой было не занимать, помню, как всю дорогу вы наперебой смешили меня, а я вам пересказывала недавно прочитанную статью Белинского о платонической любви. Потом вы пропали из села, как и все курсанты, но я где-то в душе надеялась, что когда-нибудь встретимся.
– Да, учебная практика на светлоградском аэродроме закончилась. Когда мы снова прибыли в училище, вечером в увольнение пошли искать тебя в общежитии на Морозова. Но тебя не было на месте, сказали, что ты в театре. Мы не дождались и оставили цветы для тебя подругам из твоей комнаты.
– Ах да! Я до сих пор помню этот огромнейший букет, – перебила его Лена, – восхитительные розы, пурпурные и бархатные, наверное, очень дорогие! Они веером были рассыпаны по всей моей кровати! Мне никто еще таких не дарил! Как я была рада!
– И мы пришли на другой день, сидели у тебя в комнате, потом втроем гуляли по городу. Ты была такая стеснительная, скромная…
Она вспомнила, как была смущена и польщена их вниманием, как потом прогуливались по проспекту Карла Маркса… Парни в военной форме, похожей на полевые мундиры русских офицеров царской армии, с портупеями («Как надену портупею, так тупею и тупею», – шутил Вова), купили ей на бульваре цветы, и она шла с ними посередине, счастливая, с букетом в руках, ловила восхищенные взгляды прохожих и думала: «Неужели так бывает, и это со мной!?». Они много шутили, рассказывали смешные случаи из своего студенчества. И это состояние легкости, ощущение молодости и бурной радости от встречи сближали их.
Конец ознакомительного фрагмента.