Там, где рушатся замки
Шрифт:
Снова наступила тишина, которая на этот раз показалась мне зловещей. Сердце забилось чаще. Мне всё казалось, что старший вампир не выдержит и расскажет Эдриану обо всем. А потом с позором сдаст в Совет. Это было выше моих сил.
– Я лучше поднимусь к себе, - пробормотала я, и, не дожидаясь ответа, выскользнула из гостиной.
Телефон снова мигал неотвеченными вызовами. Лишь одно было от мамы, а остальные хоть и значились с разных номеров, но наверняка были от Андрея. Какой же идиоткой я была, дав ему свой номер.
Я открыла первое сообщение. 'Тебе понравилось наше шоу?' Телефон чуть
Сделав пару глубокий вздохов, я позвонила маме. Она оказалась уже дома, хотя отец дневал и ночевал в Совете.
– Знаешь, так даже лучше, - усмехнулась она.
– Чем меньше мы видимся, тем меньше надоедаем друг другу. С этим повышением наш брак почти стал идеальным. Никаких ссор.
– Ты не пострадала во время нападения охотников?
– спросила я.
– Не испугалась?
– Это было ужасно. Я видела в окно, как они что-то взрывали. А в свете от фонтана во дворе, дым казался красным. Господи, это походило на картину, ну ты помнишь, 'Девочка и маки'. Казалось, вся лужайка заполнена этими алыми цветками. Это было так зловеще, с учетом того, сколько вампиров погибло.
– Какая картина?
– вздрогнула я.
– Ты, наверное, была слишком мала, чтобы запомнить. В доме твоей бабушки висела чудесная вещь, авторская работа. 'Девушка и маки'. Автора, к сожалению, не помню, но на нем маленькая девчушка, совсем как ты в том возрасте, гуляла по багряно-алому полю. Странно, что мне это сейчас вспомнилось.
– Ты имеешь в виду в нашем летнем домике, который бабушка потом завещала мне?
– Ну да. Милая, лучше не бери в голову. Просто знай, что этот вечер был настоящим кошмаром.
Я молчала. Мой сон ясно всплыл перед глазами. 'Девочка и маки'. Насколько всё это было сном?
Глава 13
Я смотрела на картину, краски которой всё еще не успели высохнуть. По памяти мне удалось нарисовать свою 'Девочка и маки', вспомнив всё, чему меня так долго учили в художественной школе.
Девчушка в пышном розоватом платье, золотые кудряшки выбилась из-под широкополой шляпки. Она буквально терялась в этом огненном мареве. Казалось, картина была мне знакома и не только по недавнему сну. Воспоминания о нем медленно возвращались ко мне. Все до единого.
Темный коридор, кто-то спорил в гостиной. Мужчина и женщина. Отец и мать? И было что-то еще. Темное, страшное. Что-то прячущееся в тени.
– Рисование тебя успокаивает?
– спросил Эдриан, неожиданно возникнув за моей спиной.
Я вздрогнула, но удержалась от вскрика. За это время для меня уже стало привычным всегда держать себя в руках и быть готовой к любым неожиданностям.
– Просто решила вспомнить прошлое.
– Довольно неплохо. Почему маки?
– Просто это напоминает мне о детстве, у бабушки была точно такая картина, - не стала врать я.
– Древние греки считали мак цветком Смерти, вечного сна. Цветы, которые обещают мимолетное удовольствие, а несут с собой только ложь и разочарование. Не самый лучший выбор.
– Забудь.
– Не очень, это сильно их подкосило. Но они справятся, вот увидишь. Ты сама не сильно испугалась? Ты же знаешь, тебе нечего бояться. Думаю, Совет перейдет к решительным действиям и скоро с этой угрозой будет покончено.
– Они убьют их? Каждого?
– я старалась, чтобы в моем голосе не проскользнул ужас.
– Давай не будем об этом сейчас, хорошо? Время покажет.
Следующие несколько дней я не выходила из дома. Вампиры мелькали по коридору словно призраки, избегая, чьей бы то ни было компании. Даже Эдриан стал чаще оставлять меня одну, пропадая где-то вне дома. Но это не значило, что его контроль надо мной ослаб. Каким-то образом ему удавалось звонить чуть ли не каждые пять минут, что постепенно начало давить мне на нервы. Вампир возвращался только под утро, с головой погруженный в свои мысли.
Совет так и не принял окончательного решения. Каждое собрание заканчивалось очередным неразрешимым спором. Почти все бессмертные голосовали за истребление любой опасности, тогда как человеческая половина упорно противилась этому. Даже признавая прямую угрозу исполнению Договора, они не решались подписать людям смертный приговор, что всё больше расстраивало мистера Ньюбелза. Поэтому я старалась не попадаться ему на глаза лишний раз, не рискуя покидать свое крыло.
Единственное, что я знала точно, так это то, что Оливии не стало лучше. Миссис Ньюбелз навещала ее каждый день и постоянно возвращалась расстроенной. Наверное, это было тяжело после стольких лет осознавать свою уязвимость и бессилие, особенно от рук простых смертных.
Андрей не переставал заваливать меня смс и звонками. Я не отвечала, а сообщения удаляла, не читая. Мне почему-то казалось, что если закрыть на происходящее глаза, то оно вовсе и не происходит. В какой-то момент я даже твердо решила, что больше не стану участвовать в их играх. Этот риск был не оправдан.
Мне удалось продержаться ровно один день. Тот маленький ключик, оставленный для меня Арсением, явно не способствовал спокойной жизни. От одной мысли, что я живу в неведении, мне хотелось бросить всё и помчаться к охотникам, чтобы хоть кто-то прояснил мое прошлое. И если бы у них действительно были ответы на все мои вопросы, кто знает, может, я бы и не смогла с той же легкостью игнорировать Андрея. Только я должна была узнать всё сама.
Картина, нарисованная мною, так и лежала в ящике стола, подальше от Эдриана, чтобы он не заметил мой повышенный интерес к изображению. Всё чаще я возвращалась к ней, рассматривая в деталях, добавляя последние мазки.
'Девочка и маки' висела на втором этаже, вот только отец убрал ее после смерти бабушки. Его мать завещала мне дом, не для того ли, чтобы я в свое время узнала правду? Она только и хотела передать мне свой опыт. Я не думала, что отец мог полностью отрезать все пути к моему прошлому. Значило ли это, что разгадка кроется в нашем летнем домике, где маленькая девочка, пробираясь сквозь темноту прижимала к сердцу маленький ключик? Может, именно отец и бабушка спорили в гостиной. Только их слова никак не хотели всплывать в моей памяти.