Там, где тепло
Шрифт:
– За нами?! – обмерла Марина.
– Нет, на взрыв, – поморщившись из-за колотившегося внутри черепа предвидения, ответил я и остановил решившего выехать на дорогу кондуктора: – Нет, пропустим сначала.
– Хорошо. – Игорь дождался, пока мимо нас промчится сверкавший проблесковым маячком уазик, и лишь после этого взмахнул вожжами. – Куда ехать?
– В «ШтуцерЪ».
– Что?! – подпрыгнул на месте кондуктор. – Ты серьезно? В этом деле замешан Казанцев?
– Косвенно. – Мне хотелось верить, что оружейный
– Он тебя убьет, – поморщился Игорь. – Без вариантов.
– Почему это? – удивился я, с трудом подавив желание нашарить винтовку, когда сани едва-едва разминулись с мчавшимся навстречу грузовиком, кузов которого оказался забит солдатами. – За что?
– За то, что ты привезешь нас к нему, – пояснил парень. – Ему ведь с нами бежать придется.
– Переживет как-нибудь.
– Виктор – да. Начет тебя не уверен. Он этот магазин несколько лет поднимал, связями обрастал. Душу, можно сказать, вложил. А ты придешь и все похеришь.
– Вариантов нет, – вздохнул я.
И что значит – я похерю? Вовсе не из-за меня горожане агентурную сеть «Несущих свет» рассекретили. Пусть тот отдувается, по чьей вине утечка информации произошла.
– Ну-ну, – хмыкнул Игорь и на первой же развилке свернул на узенькую улочку, петлявшую меж старинных на вид особняков.
– Ты не хочешь ничего нам объяснить? – пересел поближе ко мне Напалм.
Марина демонстративно вздернула нос и отвернулась.
– Вы меня в прошлый раз втемную использовали? – понизил я голос.
– Да мы и сами про ледяную пирамиду вместе с тобой узнали! – возмутился пиромант.
– И тем не менее – использовали?
– Ну да, – замялся Напалм. – Но выбора-то не было!
– Забей, – отмахнулся я. – Сейчас меня опять используют, и ничего с этим не поделать.
– Кто использует?
– Сам подумай, кто в перебежчиках-кондукторах заинтересован.
– Вот оно чё…
– А со мной секретами не поделитесь? – немедленно спросила прислушивавшаяся к разговору Марина.
– Не нужно это тебе.
– Да? А как я Селину объясню, что его винтовки на воздух взлетели?! И с серебром еще непонятно что будет!
– Селину и без тебя все объяснят. Он рискнул и немного проиграл.
– Думаю, это не тот ответ, который его устроит! – зло поджала губы Марина.
– Другого не будет. – Я вздохнул и одернул Игоря: – Ты куда поехал? Вон же!
– Хочешь сани на всеобщем обозрении оставить? – оглянулся кондуктор, загоняя коней во двор особняка напротив магазина Казанцева. – Совсем, что ли? А если менты наткнутся?
Бросив вожжи, он замотал наши винтовки в грязную мешковину и сунул сверток пироманту.
– Идемте.
Мы перебежали через проезжую часть, но в магазин заходить не рискнули и, обогнув особняк, поднялись на крыльцо черного хода. Игорь немедленно принялся долбить закрепленной на двери колотушкой по медной пластине, но ничего этим не добился. Тогда он перевел дух и вновь принялся за свое.
– Ты полегче, – одернул его Напалм. – Всех соседей переполошишь.
– Да нету здесь больше никого, – отвернулся Фомин, и в этот момент слегка приоткрылась чуть слышно скрипнувшая дверь.
– Чего тебе, Игорь? – выглянул в щель накинувший поверх фланелевой рубахи подбитую мехом жилетку владелец магазина.
– У нас охранка на хвосте висит, – отдуваясь, выпалил кондуктор.
– А я тут при чем? – флегматично спросил Казанцев и безмятежно потер костяшками пальцев подбородок. В лице оружейного барона не дрогнул ни мускул, но от меня не скрылось, как опасно блеснули у него глаза. – У нас все сделки с тобой законные…
Я поднялся на крыльцо и так, чтобы не расслышал Игорь, тихонько произнес:
– Мы работаем на Доминика. Как и ты…
И тут все завертелось!
Не успел я и глазом моргнуть, как очутился внутри особняка, а захлопнувший перед носом изумленного кондуктора дверь Казанцев приставил мне к шее лезвие ножа.
– Кто тебя подослал? – прошипел он, нисколько не сомневаясь в том, что к нему пожаловал засланный казачок.
– Потише, потише… – Я попытался улыбнуться, но вышел скорее судорожный оскал.
А как иначе? Казанцев меня пугал. Он не стал запираться, разыгрывать удивление, нет – он прекрасно понимал, что единственной его защитой является тайна. Малейшее подозрение – и засветившегося агента возьмут в разработку. Выход для него остался один: выпотрошить меня и бежать, прежде чем сюда заявятся местные контрразведчики.
И поэтому прежде я поспешил на одном дыхании выпалить три услышанных от отца Доминика слова:
– Барселона девяносто два!
И уж не знаю, что означала эта абракадабра, но Виктор Борисович в одно мгновенье обмяк и, убрав нож, оттолкнул меня к стене.
– Рассказывай, – потребовал он.
– Может, остальных запустим сначала? – потирая саднившую шею, предложил я.
– Зачем тебя прислал Доминик? – пропустил Казанцев мои слова мимо ушей.
– Найти крота, – ответил я, не решаясь испытывать терпение находящегося на взводе здоровяка. – Было подозрение, что кто-то сливает информацию на сторону.
– Кто именно?
– Куренков или Нагаев. Тебя, по большому счету, Доминик в расчет не брал.
– Почему он прислал именно тебя?
– У меня к этому делу талант. Я уник. Ясновидящий.
– Твою ж мать! – выругался Виктор Борисович. – Ну почему он меня не послушал?! Я ведь предупреждал! Предупреждал же!
– О чем?
– Никаких колдунов, никаких уников, – палец владельца оружейного магазина уткнулся мне в грудь, – ничего даже косвенно имеющего отношение к магии и прочей чертовщине.