Там, где ты
Шрифт:
Мы одолжили у Дженни-Мэй фонарик, потому что солнце уже спряталось за деревьями и окрестности залил синий ночной свет. Хелена снова пошла впереди, показывая дорогу к поселку.
Там, вдалеке, мерцали его огоньки. Чувствуя себя ошалевшей от счастья, я достала фотографии из кармана, чтобы по дороге рассмотреть их еще раз. Вынула две и стала ощупывать карман в поисках третьей. Она исчезла.
— О нет, — простонала я и остановилась, глядя под ноги.
— Что случилось? — спросил Бобби, тоже останавливаясь, и крикнул Хелене, чтобы она подождала.
— Наша с Дженни-Мэй фотография пропала. —
— Подожди, Сэнди. — Бобби последовал за мной, поглядывая под ноги. — Мы идем уже почти час. Она может быть где угодно. Нам действительно пора в Дом коммуны на репетицию, мы и так опаздываем. Сделаешь другое фото завтра, когда будет светло.
— Нет, я так не могу. — Я рвалась назад, напрягая зрение, чтобы разглядеть землю в тусклом вечернем свете.
Хелена, которая до сих пор не вымолвила ни слова, шагнула ко мне.
— Вы уронили ее?
Голос Хелены заставил меня остановиться и поднять на нее глаза. Ее лицо было серьезным, тон — печальным.
— Полагаю, что да. Вряд ли она сама выпрыгнула из кармана и ускакала.
— Вы знаете, о чем я.
— Да нет, конечно же я ее уронила. Карман расстегнут, видите? — Я ткнула себя рукой в нагрудный карман рубашки. — Послушайте, может, вы пойдете, а я еще немножко поищу? Они заколебались.
— Мы в пяти минутах от поселка. Ну, найду я дорогу, здесь же рядом, — улыбнулась я. — Честное слово, со мной все будет в порядке. Я должна найти это фото, а потом двину прямиком на спектакль. Обещаю.
Хелена как-то странно глядела на меня: она явно разрывалась между желанием помочь мне и необходимостью присоединиться к актерам и готовиться к генеральной репетиции.
— Я не оставлю тебя одну, — сказал Бобби.
— Вот, Сэнди, возьмите фонарик. Мы с Бобби и так выберемся отсюда. Я понимаю, вам важно найти ее. — Она протянула фонарик, и мне показалось, что я увидела у нее в глазах слезы.
— Да не волнуйтесь вы так, Хелена, — засмеялась я. — Ничего со мной не случится.
— Знаю, милая, знаю. — Она потянулась ко мне и к, моему изумлению, быстро поцеловала в щеку и крепко обняла. — Будьте осторожны.
Бобби подмигнул мне из-за ее плеча.
— Вообще-то она не собирается умирать, Хелена. Она шутливо похлопала его по голове.
— Пошли, Бобби. Мне понадобится твоя помощь, чтобы как можно быстрее принести все костюмы со склада. Ты обещал, что я получу их еще вчера!
— Ну, это было до того, как местного Дэвида Копперфилда вызвали на Совет! — запротестовал он.
Хелена выразительно посмотрела на него.
— Ладно, ладно! — Он отступил на шаг. — Надеюсь, ты найдешь фотографию, Сэнди.
Он снова подмигнул мне, а потом зашагал вслед за Хеленой по тропинке. Какое-то время я слышала, как они ворчат и подкалывают друг друга, а потом звуки их голосов растворились в воздухе. Они вошли в поселок.
Я осмотрелась и сразу же начала внимательно изучать землю под ногами. Путь, которым мы шли, отлично запомнился мне. Это была главная дорога, которая очень редко разветвлялась, так что мы шли и шли, не задумываясь о выборе направления. Поэтому я медленно углубилась в лес, тщательно исследуя каждый сантиметр почвы.
Хелена и Бобби носились по сцене, помогали актерам надевать костюмы, чинили сломавшуюся в
— Сэнди не с вами? — спросил, оглянувшись по сторонам, Иосиф.
— Нет. — Хелена смотрела прямо перед собой, упорно отказываясь переводить взгляд на мужа. — Она пока осталась в лесу.
Иосиф взял жену за руку и прошептал:
— Вдоль побережья Кении, откуда я родом, растет лес, который называется Арабако-Сококе.
— Да, ты мне рассказывал, — кивнула Хелена.
— Ив нем живут девушки, которые выращивают особых бабочек — кипепео — и помогают сохранять леса [16] .
Хелена улыбнулась: наконец-то он открыл тайну прозвища.
— Их называют хранительницами леса, — продолжил он.
— Она осталась в лесу, чтобы найти свою с Дженни-Мэй фотографию. Она думает, что обронила ее. — Глаза Хелены начали наполняться слезами, и Иосиф сжал ее руку.
16
Бабочки кипепео из кенийских лесов, экспортируемые в соответствии со специальной программой ООН, пользуются большим спросом на международном рынке. Перейдя к их разведению, местные жители в значительной мерс отказались от охоты и вырубки леса, что способствует сохранению уникальных природных ресурсов.
Занавес поплыл вверх.
Временами мне казалось, что я вижу фотографию, поблескивающую в лунном свете, и тогда я сходила с дорожки, чтобы поискать ее среди травы и другой растительности, а свет моего фонаря спугивал птиц и всякую мелкую живность. После получаса метаний я была уверена, что дошла до первой поляны. Провела лучом вокруг, стараясь разглядеть что-нибудь знакомое, но не увидела ничего, кроме деревьев, еще деревьев и снова деревьев. Впрочем, на этот раз я шла гораздо медленнее, значит, вполне могла еще и не дойти до поляны, поэтому решила двигаться и дальше в том же направлении. Уже совсем стемнело, вокруг меня ухали совы и какие-то зверюшки с шорохом перемещались в привычной для них обстановке, словно пытались прогнать меня оттуда, где мне не положено находиться. Я не собиралась оставаться здесь слишком долго. Прохладный вечер постепенно превращался в холодный, и по коже пробежал озноб. Я посветила фонариком перед собой, и мне пришло в голову, что фотографию я выронила гораздо ближе к дому Дженни-Мэй, чем предполагала.
— Где я? — Орла Кин вышла на сцену в костюме Дороти Гейл и оглядела зал Дома коммуны, который на этот вечер превратился в просторный театр. К ней были прикованы тысячи глаз. — Что это за странная страна?
Через полчаса, вся в поту, набегавшись в разных направлениях, я с трудом перевела дух и поняла, что чуть дальше, за деревьями — первая поляна. Остановилась и прислонилась к дереву, чтобы успокоиться и передохнуть. У меня вырвался возглас облегчения, и я с изумлением осознала, что, оказывается, ужасно боялась заблудиться.