Там, на неведомых дорожках
Шрифт:
– Что за легенды?
– У нас тут часто рассказывают, что Старый Купец, пытал в подвале провинившихся работников. Многие утверждают, что из подвала слышались стоны и дикие крики. Есть много страшилок о том, что Власов держал в подвале медведя, прикованного цепями. И скармливал ему неугодных. Что, якобы, даже Пушкин позаимствовал этот факт в своём рассказе.
– Если ты о «Дубровском», то он его написал в 1833. А наш прадед раньше 1900-го года жить никак не мог.
– Верно, – согласилась Василиса. – Все эти события незадолго до революции были.
– Возможно, забавы с медведями тогда были популярнее, чем мы думаем. Кстати, слышала о проклятом дворце Ольденбургских? Там похожие мотивы. Подвалы, убитые слухи, крики. проклятие колдуна – ужас ужасный. Но на деле Ольденбургские были страстными охотниками, а в подвале просто зверей держали. Те вопили, время от времени. Местные страшилок навыдумывали. А тут такой повод – злодей-убивец отжал землю у истинного хозяина. Колдун, не иначе.
Василиса покачала головой:
– Я от своей бабушки, его родной дочери, слышала эту историю. Она мне врать не станет, зачем? Поначалу прадед хотел найти способ, как проклятие древнее с нашего рода снять и Договор этот расторгнуть. Заморских оккультизмов сюда привозил. С доской этой спиритической.
– Уиджа?
Василиса пожала плечами:
– Наверное.
– Помогло?
Она помотала головой:
– Нет. Стало гораздо хуже. Говорит, отец либо умом тронулся, либо (во что сама бабушка свято верила) одержим стал злым духом. Она рассказывала, что отец её вот прям совсем менялся. И когда это нечто им овладевало, он становился другим человеком. Иной личностью.
– В современной психологии это называется диссипативным расстройством личности.
Василиса пропустила его слова мимо ушей, сделав вид, что не слышала:
– Бабушка рассказывала, что по началу её отец боролся с наваждением, как мог. В церковь ходил. Сначала просто молиться, а потом – на отчитку. Посты соблюдал. Паломничал. Да только всё без толку оказалось. И вторая, злая личность вытеснила первую. Она рассказывала, что отец успел всех детей отослать – кого учиться, кого служить. Но всех подальше от дома. И Христом-богам заклинал назад не под каким предлогом не возвращаться. И порог дома не переступать.
– Да! Скажу я тебе! Не повезло тебе со сказками на ночь. Мне «Чебурашку» и «Карлсона» читали.
– Твоя прабабка была родной сестрой моей. Мы с тобой четвероюродные, Иван. Четыре поколения сменили друг друга со времен нашего прапрадеда. Те, кто жили ближе к эпицентру событий, у кого хватило храбрости или безумия сюда вернуться, свою историю предпочли помнить. А сбежавшие – забыть. Закрыть глаза, отрицать. Но от того, что ты не знаешь о законе притяжения, действовать он не перестаёт. Веришь в него или нет, шагнёшь с десятого этажа – превратишься всмятку.
– Ты о чём?
– Местные не врут, когда говорят, что Иван Власов занимался каннибализмом. Затаскивая прохожих в подвал этого дома. Вот про медведя – не знаю. А сам наш прапрадед ел человечину, Иван. Был ли он одержимым, был ли психом – факт остаётся фактом. Наш с тобой общий предок был канибалом. Помешенном на оккультных науках.
Иван, взяв себя в руки, захлопнул челюсть:
– Да ладно? Всё это сказки!
– У маньяков, которые убивают людей сотнями, тоже остаются дети. Проклятие падает до седьмого колена, Иван. А мы с тобой только четвёртое. Есть и другие Власовы, даже если фамилия у них иная, кровь всё равно алая. А кровь жертв не остыла. Счёт не закрыт. Одной из жертв прадеда была и наша с тобой прабабка. Говорят, она была очень доброй, любящей, светлой душой. Но это её не спасло. И любовь, которую он к ней питал, её не спасла.
– Ну, нафиг! – потрясённо выдохнул Иван, отодвигая от себя чашку. – Правду говорят, что меньше знаешь, крепче спишь. Если смотреть на историю в таком ключе, и правда лучше поверить в одержимость. Ужас какой! Сколько детей было у этого монстра?
– Пятеро. Из тех, что выжили. А всего Авдотья Ивану девятерых родила. Старшим был сын. И четыре дочери.
– Наш прапрадед был местным Фредди Крюгером?
– Вроде того, – грустно кивнула Василиса.
Иван взлохматил волосы, забравшись в них всей пятернёй:
– Ну и дела! Эта история пострашнее призраков и демонов будет. Осознавать, что связан с таким типом узами крови….
– То ещё удовольствие, – с улыбкой кивнула Василиса. – Я понимаю. Сама с этим живу.
– И как же к вам тут относятся?
– Кто-то привык, кто-то не знает, что мы связаны с этим местом, кто-то вообще не в курсе старой истории. Однако всё равно случается, нет-нет, да и зашипят в спину – «проклятые».
Вошедшие в гостиную родители заставили молодёжь прервать разговор.
– А! Вижу, дочка, успела с новым наследником познакомиться? – Макс очередным неуверенным нервным жестом поправил очки. – Решила, всё-таки, зайти в дом? Ольга, Сергей, знакомьтесь – это моя дочь, Василиса.
– Очень приятно, – радостно заулыбалась мать. – Она у вас с Леной настоящая красавица, Макс!
– В мать – красавица, в меня – умница. Удалась девица.
– Вижу, вы подружились? – улыбнулся отец Ивану. – Чаем девушку угощаешь?
– Скорее уж, она меня.
«И не только чаем», – с досадой подумал Иван про себя.
– Горячий ещё? – поинтересовался отец. – На нас хватит?
– Да. Хватит, – кивнула Василиса.
– Отлично! Пока по саду гуляли, что-то продрогли немного. Кажется, вот-вот дождь начнётся?
– Для мая погода не очень, – вздохнула Ольга.
– Ничего страшного. Здесь всё равно теплее, чем в городской квартире без отопления.
– Мам, пап, мы поднимемся ко мне в комнату? Поболтаем ещё немного с кузиной? Пойдём? – пользуясь случаем, Иван по-хозяйски забросил руку на плечи девушки. – У меня с собой есть пару интересных дисков. Поиграем?