Там, у края неба
Шрифт:
— Ваше дело…
Служанка шагнула к дверям, и уже взялась, было, за ручку, когда я, сама не ожидая от себя такого, сказала:
— Постой! Если они тебе так понравились, то забирай!
Негнущимися пальцами я вынула из ушей серьги и положила их в протянутую ладонь служанки.
— Предупреждаю — если ты нас обманешь, или станешь требовать еще что-то…
— Нет, все без обмана!.. — девица сжала ладонь, и было ясно, что сейчас ее не разожмет вся артель рудокопов. — Расскажу все, что знаю, на все вопросы отвечу!..
Кода через четверть часа служанка собиралась уйти, она вновь обратилась ко мне:
— Госпожа, вы сережки не жалейте — их бы вам все одно снять пришлось. Там, в горах, женщин мало, вернее, в тех местах их почти нет. Примите
— Общение с тобой обходится дороговато… — съязвила я.
— Да я теперь на все вопросы вам бесплатно отвечу… — девица выглядела донельзя довольной. — Спрашивайте, не стесняйтесь!
— С чего вдруг такая щедрость?
— Да просто я как вчера эти ваши сережки увидела, так глаз от них оторвать не могла, с той самой поры все перед глазами и стояли! А теперь они мои… Если честно, то больше-то мне от вас ничего и не надо! В наших местах золотые сережки носят только жены самых богатых людей, остальным это не по карману! Зато сейчас… Да теперь все мои подруги обзавидуются! Ох, и задам же я жару на свадьбе!..
Когда за служанкой закрылась дверь, Патрик произнес:
— Черил, спасибо!
— Отстань… — мое настроение сейчас никоим образом не назвать хорошим. Да уж, тут не знаешь, что и сказать — вся моя одежда пропала, серьги я отдала сама, сейчас на мне какое-то нелепое платье едва ли не из мешковины… Н-да, счастливым свадебным путешествием это точно не назовешь! Невольно вспомнилась Тарила и ее девичник — тогда наша красавица, сверкая бриллиантовым ожерельем — подарком жениха, расписывала, как после свадьбы они с мужем отправятся в столицу, где Тарила будет представлена высшей аристократии нашей страны, а затем путь молодоженов лежит в фамильный замок ее свекра, графа Ларес, где уже все готово к приезду новобрачных… Зато мое путешествие с Патриком никак не назовешь приятным времяпрепровождением молодой пары… Ох, я, похоже, здорово раздосадована, а иначе бы не стала вспоминать Тарилу, эту зловредную хвастунью!
— Да, хорошо служанка нас раскрутила… — Патрик почесал в затылке. — Черил, я знаю, как трепетно женщины относятся к своим украшениям. Обещаю: как только все закончится, и мы окажемся в столице, я подарю тебе другие серьги, много лучше тех, что ты только что отдала…
— Невесте своей подари!.. — огрызнулась я. — Тебе же в любом случае придется оправдываться перед ней за свой непонятный брак, и тут без ювелирной лавки делать нечего. Хотя в твоем случае одними сережками не обойдешься, придется прикладывать еще что-то, сверкающее поярче, и стоящее подороже. Надеюсь, что после десятого бархатного футляра с дорогим украшением твоя невеста снизойдет до прощения своего неверного жениха. Что же касается меня, то если мы останемся живы, то я сама как-нибудь определюсь с тем, что мне надо, а что нет.
— Честное слово, мне перед тобой неудобно…
— Ладно, как сказали бы уличные мальчишки — наплевать… — мне стало стыдно за собственный срыв. Что ни говори, но Патрик не виноват в том, что эта дерзкая девица умудрилась выманить у меня серьги. И потом, я их отдала сама, безо всяких просьб со стороны дорогого супруга.
— Наплевать, говоришь?.. — Патрик удивленно приподнял брови. — А я и не знал, что ты такие слова знаешь. Вроде бы девушка с хорошими манерами…
— Я еще и не то знаю, а вот ты сделай вид, будто ничего не слышал… — мне только и оставалось, что вздохнуть. — Извини за грубость. Просто я стараюсь не произносить ничего такого, за что меня могут осудить посторонние, только вот это не всегда получается — иногда прорывается словечко-другое. Разве твой дядюшка, когда выяснял мою подноготную, не сказал тебе, что мое детство проходило едва ли не на самых бедных улицах нашего города? Там, как понимаешь, не до учителей, бонн и воспитателей, так что среди детей бедноты я невольно успела нахвататься как не самых лучших манер, так и слов, довольно далеких от изящества. Правда, при родителях я никогда не позволяла себе ничего такого — им и без того приходилось несладко, не хватало еще неприятностей от меня. Ну, а после их смерти меня в свою семью взял брат отца, и там правила поведения были другие, куда более строгие, соответствующие тому, как должны себя вести люди нашего сословия.
— Я этого не знал… — развел руками Патрик. — Дело в том, что дядюшка Эрнил выяснил лишь то, что ты сирота, и… В общем, ничего особенного.
Понятно: ему рассказали о том, что я бесприданница и о том, что меня бросил жених — наверное, это главное, что сейчас интересовало наших городских сплетников, и все это выложили графу Фиер, причем наверняка с соответствующими комментариями. Честно говоря, я не собиралась ничего рассказывать Патрику, но, как видно, досада от потери сережек была так велика, да и в моей душе к этому времени много чего накопилось, и потому я, неожиданно для самой себя, рассказала Патрику о своих родителях, о семье дяди Тобиаса и о бабушке. Правда, не стоило бы говорить о Тигу, то так вышло, что я поведала и о нем, своем бывшем женихе.
— Сочувствую… — сказал Патрик. Кажется, он говорил серьезно и без уже привычной насмешки. — Похоже, ты предпочла бы остаться круглой сиротой, чем иметь такую родственницу, чем твоя бабуся. Но, к сожалению, в жизни многое складывается не так, как бы нам того хотелось. Что же касается твоего бывшего жениха, то дяде Эрнилу кое-что о нем рассказали, и, должен сказать — как это ни удивительно, но парню многие сочувствуют. Оказывается, его семья находится на грани банкротства (вернее, уже за этой горестной чертой), так что там одна надежда — на удачную женитьбу сына, ведь без невесты с богатым приданым благородное семейство может лишиться всего. Поговаривают, что вначале молодой человек не возражал против решения своих родителей найти для него новую невесту, куда более богатую и состоятельную, а вот сейчас, по слухам, он вовсе не выглядит счастливым женихом, которого ждет безоблачная семейная жизнь. Без денег в этой жизни никак не прожить, но и сердцу не прикажешь…
— Не могу отделаться от впечатления, что ты ему сочувствуешь.
— Видишь ли, я уже успел насмотреться на самые разные браки и сделал определенные выводы. Так вот, частенько приданое значит гораздо больше, чем призрачные связи в среде аристократии или хорошенькое личико. Ну, а как будут жить те, кто решился на брак ради денег — это отдельная история, и часто не всегда счастливая.
— Если мы поговорили обо мне, то не помешает упомянуть и тебя… — усмехнулась я. — Ты тоже решил жениться ради приданого?
— Обижаешь… — Патрик даже немного обиделся. — Розамунда — очень красивая девушка, но ее семья совсем небогата, да и большим приданым она похвастаться не может. Просто эта девушка мне давно нравилась, я оказывал ей знаки внимания, но все было в разумных пределах, не превышающих обычной любезности. Знаешь, я как-то не думал о женитьбе до одного случая. Все случилось спонтанно…
— Если не секрет, то что произошло? Ты меня заинтриговал.
— Не знаю, как и сказать… Ну, если коротко… В доме одного из моих друзей был праздник — его сестра выходила замуж, и на роскошную свадьбу родители денег не пожалели. Торжество, гости, музыка, море цветов — короче, все, что и положено в таких случаях. Так вот, среди музыкантов находился некий красавец-певец, который считал себя едва ли не подарком для всего человечества, а особенно для его женской половины, и наглец находился в полной уверенности, что перед ним не устоит ни одна дама. А еще этот человек позволил себе немыслимую дерзость — стал едва ли не открыто преследовать Розамунду, причем его поведение было столь неприличным и вызывающим, что переходило все допустимые границы. Я уж не говорю о том, что подобное ухлестывание могло скомпрометировать молодую девушку. Вполне естественно, что я должным образом оценил все происходящее, и счел необходимым показать негодяю его место.