Там, в прошлом
Шрифт:
Корриган улыбнулся и сказал, что его такси попало под ливень по пути из аэропорта и что Уильям одолжил ему этот старинный костюм. Это объяснение, казалось, удовлетворило профессора Милларда, сразу же вернувшегося к своей излюбленной теме.
– В вашей работе, мистер Корриган, вы говорите о разрыве звукового барьера. Я пытаюсь изучить временной барьер. Если только это можно сделать через изучение моментальной относительности.
– А что такое моментальная относительность?
– вставил Виттакер.
– Вам следует это знать, - отозвался Миллард.
– Когда-то вы сняли рост растения так, словно оно растет на глазах, несмотря на то, что в действительности ему требовалось несколько месяцев. Вы также делали замедленные съемки падения лепестков розы, которые, казалось, едва падали. Что, если снять их в одном синхронном фильме?
– Это выглядело бы так, словно- растение росло, в то время как роза роняла лепестки, - вставил Виттакер, - или наоборот, если вам угодно.
– Давайте поговорим о людях вместо растений, - предложил Джексон. Согласно вашей теории, Миллард, наша понятливость уменьшается и возрастает, поэтому временами вещи движутся так быстро, что вызывают очаг возбуждения в мозгу человека, в то время как другие так болезненно медлительно, точно мы находимся в состоянии сна.
– Именно так,- кивнул Миллард.
– Это и есть моментальная относительность.
– И вы верите в то, что люди могут переноситься в другое время, как физически, так и мысленно?
– настаивал Джексон.
– Да, верю. Когда они достигают совершенной физической и умственной инерции, вызванной окружающими условиями, они преодолевают временной барьер, ввергая себя в другую сферу, из которой они могут - или не могут вернуться.
Это показалось Корригану знакомым, поскольку он начал чувствовать себя не в своей тарелке. С того момента, когда он вошёл в клуб "Потомак", ему казалось, что он стал участником какой-то старинной драмы, становившейся все более насыщенной. Прямо сейчас он принял участие в научной дискуссии с ультрасовременной группой ученых, в то же время чувствуя себя так, словно сам он принадлежал прошедшему. Ценой умственного усилия Корриган заставил себя вернуться в настоящее.
– Предположим, что вы попали в прошлое в день накануне великого краха на бирже 28 октября 1929 года,-сказал он Милларду.
– С вашим знанием того, что должно случиться, разве вы не смогли бы распродать все акции до того, как упадут цены?
– Разумеется, я смог бы, - ответил Миллард.
– И многие люди так и поступили. Очевидно, это и послужило причиной краха.
– Вы имеете в виду, что они так поступили по совету кого-нибудь, прибывшего из будущего и поэтому сумевшего их предупредить.
– Они могли так сделать. Я проверил именно этот случай. Имеются документальные свидетельства, показывающие, что огромное количество людей последовало совету астролога, чьи гороскопы предсказывают крах Уолл-Стрит с точностью до дня. Гороскоп был напечатан еще в начале 1929 года, и в нем говорилось, что крах будет вызван неблагоприятными планетарными условиями. Он советовал людям продать акции до этого времени.
– Так, значит, крах был вызван жуликом, притворяющимся, что он знает будущее.
– Не тем, кто притворялся, что знает, а тем, кто действительно знал.
– И вы думаете, что астролог получил информацию от человека, перенесшегося в прошлое из будущего и рассказавшего ему все?
– А как еще он мог это узнать? Я не верю в, астрологию еще больше, чем вы, мистер Корриган. Никто не может предсказать будущее. Поэтому единственный путь узнать его - от того, кто пережил его.
– Но прошлое неизменно. Это опровергает вашу теорию,лпрофессор Миллард. Вся логика против этого.
– Мы выше оков логики, - ответил Миллард.
– Возьмите ваш собственный случай, мистер Корриган. Будучи астрофизиком, вы планируете переносить людей на Луну и другие планеты. А ведь когда-то это считалось невозможным и,-следовательно, нелогичным.
Миллард обратился к Виттакеру.
– Как биохимик вы постоянно сталкиваетесь с нелогичным, например, с формами жизни растений, химическими элементами или с животными, которые развились необъяснимо. И в ваших исследованиях, Джексон, - Миллард повернулся к пожилому историку, - вы встречались с такими случаями, когда люди исчезают так странно, что йх наверняка поглотило время, а не пространство.
– Такие случаи бывали, - подтвердил Джексон, -. поэтому я могу принять вашу теорию, не опираясь на более реальные доказательства или свидетельства.
– Но скажите, доктор Джексон, - настаивал Корриган, - не сможет ли перенос личности во времени изменить историю, какой мы ее знаем?
– Не обязательно, - ответил Джексон.
– Перенесенная личность может стать участником определенного исторического события. Она может помочь, таким образом, в его подготовке, но изменить его она не в состоянии, У меня есть собственная теория на этот счет.
Джексон глянул поверх очков на Милларда и Виттакера, которые начали частный спор. Джексон взял Корригана под руку и предложил:
– Пойдемте, покажу вам наш клуб как новому его члену, а заоднo выскажу свои собственные соображения.
Сначала они подошли к камину, где глухой треск горящих бревен и вьющийся серый дым, казалось, смешались с воспоминаниями старого историка. .
– Это портрет нашего основателя, Бушрода Чичестера. Он был помещен здесь в день основания нашего клуба в 1858 году, - начал доктор Джексон. То же относится и к другим картинам.
– Он указал на два полотна на противоположной стене, каждое из которых представляло лесные сцены древней Греции.
– И к этой хрустальной люстре.
Джексон показал на потолок, где в гранях хрусталя играли блики, отражавшиеся от электрических огней, которыми заменили газовые рожки.
– Их перевезли из игорного заведения Пендлтона на Пенсильвания-авеню,объяснил Джексон.
– Он умер в тот год, когда был основан клуб. Многие столы и стулья были приобретены на аукционе-распродаже из "Дворца Фортуны" Пендлтона. Мне часто кажется, что я слышу звук вращающейся рулетки и голоса игроков в фараон.
Корриган почти слышал их сам, но считал их треском горящих поленьев и голосами Милларда и Виттакера.