Там высоко, высоко
Шрифт:
— Ну, как насчет Посвящения? — вместо приветствия поинтересовался он. — Определилась, с кем пойдешь?
— Я вроде как уже прошла, — уныло отозвалась я и заметила входящих в аудиторию Лис и Лорана.
Взгляд денди на мгновение потяжелел при виде меня, а затем он наклонился и что-то сказал своей невесте. Видно, веселое. Девушка засмеялась и прижалась к жениху, а его рука с готовностью обвила тонкую талию. Сладкая парочка прошла, даже не взглянув на нас со Стэшем, зато оживленно принялась здороваться с остальной группой.
— Понятно, — понимающе кивнул Стэш, переводя взгляд
— Кто бы меня спрашивал, — горько вздохнула я.
Громкий звонок избавил меня от продолжения столь неприятного разговора. А вместе со звонком в аудиторию стремительно влетел профессор Дунэл, а следом за ним Пирта. Как всегда, она походила на сороку-ворону: белый верх, черный низ, острый нос и немигающий недобрый взгляд поверх пенсне, которым она окинула аудиторию. Перед собой она держала стопку брошюрок.
— Так-так-так, — прокаркала Пирта.
Прозвучало это так зловеще, что я невольно поежилась. Губы на неподвижном лице Пирты зашевелились: она пересчитывала нас.
— Где виконт Ромус Ванский? — резко вопросила секретарша ректора.
— Виконт Ромус Ванский заболел, — ответил Лоран, и мой затылок вдруг налился свинцом от тяжелого взгляда.
— И что же с ним? Опять инфлюэнца? — недоверчиво прищурился профессор — он мгновенно взъерошился, напомнив драчливого воробья.
— И это тоже. Но в основном переломы, — безмятежно ответил Лоран.
По аудитории тихим шелестом прокатился смех, отчего профессор побагровел. Только Стэш не смеялся. Наоборот, при этих словах он как-то весь подобрался и отодвинулся от меня подальше. Но думать, почему это вдруг, было некогда. Следующая фраза профессора Дунэла вогнала меня в ступор.
— Что же, обрадую вас. Лорд Диабо, как и вы, не видит особого смысла в лекциях. Действительно, зачем вам теория? Возиться с трупами много интереснее, — отчеканил он с изрядной долей сарказма. — Тем более что склеп номер тринадцать с новой партией мертвецов с сегодняшнего дня предоставляется в полное распоряжение группы. Лорд Диабо изучил изменения в заклинаниях управления, предложенные Лораном Ронским. Они получили его личное одобрение, но с некоторыми правками. Мне поручено вас с ними ознакомить, а дальше — сами. Посмотрим в конце недели на ваши результаты. И если испортите хоть один труп…
От его угрозы группа притихла.
— Профессор, мы не хотели вас обидеть. Ромус действительно болен, — отозвался Лоран.
— Пирта, раздай брошюры, — проигнорировал разобиженный профессор попытку примирения.
Эльфийка невозмутимо кивнула и двинулась между рядами. Движения ее были четки и лаконичны, а брошюры шлепались точно рядом с тем студентом, которому предназначались. Около меня брошюрка приземлилась последней. Признаться, я и не ждала, что мне что-то достанется, поэтому с изумлением воззрилась на обложку с символом смерти посередине.
Когда эльфийка удалилась, профессор Дунэл закончил приготовления к лекции. Он установил на трибуне черный шар и взял в руки мел:
— Я прошу внимательно отнестись к расчетам. Ошибки восставшие мертвецы вам могут не простить. А я тем более. Все понятно?
Он обвел аудиторию требовательным взглядом.
— Очень надеюсь, что к концу недели ваши мертвецы уже ничем не будут отличаться от живых бойцов. Сегодня группа работает самостоятельно. Лоран Ронский лично несет ответственность за неуспех каждого из вас. Особенно ваш, Астру Линсоу. Надеюсь, вы проходили основы заклинаниестроения?
— Да, профессор, — промямлила я.
— Посмотрим… А теперь открываем первую страницу. Очень надеюсь, вы все (слово «все» он выделил особо, покосившись на меня) знаете, насколько важно соблюсти правильный интонационный рисунок заклятия и влить в каждый символ нужное количество энергии. Итак…
Профессор повернулся к доске, утратив всякий интерес к группе. Он забубнил скороговоркой под аккомпанемент звонкого постукивания мела. Черная поверхность быстро покрывалась бисером формул:
— К звуку «Qu» применяем закон преломлений архимага Тотского. Тональность снижаем на 1015 маг, деленное на личный коэффициент стабильности…
Что касается первой половины объяснений, здесь было все ясно. Мы с первого курса учились подгонять наши слабые магические потоки под незамысловатые заклинания. Причем так наловчились, что к четвертому курсу некоторые это делали уже машинально, производя расчеты в уме. Но о личном коэффициенте стабильности я слышала впервые.
— Что такое коэффициент стабильности? — шепотом спросила я Стэша.
— Возраст за минусом времени обучения, деленный на персональный коэффициент, — быстро отозвался некромант. — Считается в годах.
Профессор грозно обернулся, и Стэш поспешил уткнуться в свои записи, а я в свой разлинованный на два столбца лист. Больший столбец был исписан каллиграфическим почерком магическими символами. Они следовали группами, имитируя слова, и разбиты на четверостишья. При этом знаки, что мне не были знакомы, были помечены и имели в конце листа сноски с транскрипциями. Почему-то у меня не возникло ни капли сомнения, что это предусмотрительно сделала для меня Пирта: все выглядело на редкость безукоризненно.
Посматривая на доску, сделала расчеты в чистом столбце напротив первых четырех строк заклинания, разнесла полученные данные над ключевыми символами, а потом с интересом окинула взглядом проделанную работу. Кровь застучала в висках, и сквозь этот стук, я услышала Голос, произносящий слова. Он был негромок и напоминал шум моря, но при этом звучал весьма отчетливо.
«Sent opiumustre dromshus…» Взгляд заволокла красная пелена. Она не была однородна, а главное, там, в глубине, что-то ворочалось и приближалось. Мгла в одних местах сгущалась, в остальных, наоборот, становилась прозрачнее. Голос нашептал, и вот я уже видела море. Оно лениво лизало красный песок, а над ним растекалась багряная дымка. Ко мне быстро приближался Мертвый Эльф. Одежда клочьями свисала с него, а кости местами были обнажены. Вместо глаз темные провалы, внутри которых горели зеленые огоньки. Зубы — острые, желтые, загнутые. Мертвец остановился в нескольких метрах от меня, оскалился в жуткой улыбке, а потом поднял правую руку и пальцем поманил к себе…