Там, за краем этого мира

Липницкий Николай

– Добро пожаловать в новый мир! – чуть насмешливо произнёс он.

– Да я бы уж лучше в старом ещё пожил, – пробурчал я.

– Как я вас понимаю! Но, никуда не деться. Мы все здесь такие же заложники случая. Не зря нас местные случайниками зовут. Позвольте представиться: я – Макаров Георгий Михайлович, представитель администрации городка. Мне поручили встретиться с вами и ввести вас в наши реалии, так сказать.

– Очень приятно. Константин.

– Мне тоже. Константин, не могли бы вы в двух словах рассказать мне, как попали сюда.

– Ехал из Москвы

на машине.

– На какой?

– Мерседес C63SAMG.

– Хм. Не слышал о такой модели. Впрочем, вы, наверное, сюда из более позднего времени попали. Я из начала двухтысячных.

– Я из две тысячи девятнадцатого года.

– Тогда понятно. А дальше что? – принял заинтересованный вид Макаров, совершенно не обращая внимания на нетерпеливо перетаптывающегося Ивана.

– А дальше олень на дороге, тормоза, неуправляемый занос и удар об дерево. Машина загорелась, а у меня полный бак. Полчаса назад заправил. Ну, я и в лес.

– Всё! Дальше пока можно не рассказывать. Вы прошли проверку.

– Какую ещё проверку?

– На подлинность. А то попадаются умники из местных. Найдут хорошо сохранившуюся одежду тех лет, книжек начитаются и идут сюда. У нас, ведь, жизнь по любому будет полегче. Для местных, за счастье просто на работу к нам в городок устроиться. А как начинаешь спрашивать такого, сразу видно, что он в том мире и минуты не жил.

– Где же они такую одежду в хорошем состоянии находят? Да и книги…

– А там, откуда стылые места уходят. Всё, как в музее сохраняется. Будто только вчера изготовлено. Консервация.

– Начальник, так как насчёт патронов? – несмело прогудел Иван.

– Всё в порядке. Подтверждаю то, что вы действительно привезли случайника. Пойдём со мной.

Они отошли к Тойоте и Макаров, открыв багажник, вытащил и бросил на землю зелёный ящик.

– Забирай. Тысяча патронов пятёрки. Вопросы есть?

– Какие ещё вопросы? – абсолютно счастливый староста подхватил ящик и потащил его к саням. – Ну, Костя, давай, бывай здоров. Может, ещё и свидимся.

– И ты, бывай здоров, Иван, – чуть не прослезился я. – И, спасибо тебе.

– Да, что там? – отмахнулся мужик и, хлестнув лошадь, поехал на выход.

Одним разговором с Макаровым дело не ограничилось и, к моему неудовольствию, мне пришлось мою историю рассказывать ещё три раза, причём разным людям. Наконец, от меня отстали и поместили в карантин. Это вообще явилось для меня неприятной неожиданностью. И, пусть, карантином была не камера с нарами и парашей в углу, а вполне себе устроенное помещение, бывшая бытовка полуразрушенных мастерских, что отсвечивали своими обломками совсем рядом, это мне совсем не понравилось. Хотя, впрочем, это мало кого волновало. Ну, хоть не тюрьма. Правда, в дополнение к обычной двери была ещё и решетчатая, но наличие тёплого туалета и душа перевешивало.

– Понимаешь, – объяснял мне Сёма, шустрый мужичок в камуфляже и унтах. – Оно по-всякому может быть. Случайник-то ты точно случайник. Это, несомненно. Вот, только в своих блужданиях по лесу мог вполне рядом с погибелью пройти. В саму-то не вляпался, а паров нехороших хватанул.

– И что?

– А то, что тогда колебания твоего магнитного поля не сразу выйдут на межпространственный уровень, а постепенно. Кто знает, может, ты через пару дней мерцать начнёшь. Или, может, ты через радиоактивное пятно прошёл?

– Так, если бы я облучение получил, то у меня уже волосы пучками вылезать бы стали и зубы выпадать. Или не так?

– Слишком поверхностные знания про лучевую болезнь. По-разному бывает даже в наших мирах. А тут, вообще. Это же не просто радиоактивное пятно. Тут гарантированная мутация.

– С чего бы это? Насколько я знаю, мутации должны проявляться лишь в последующих поколениях.

– Мы тоже так думали, пока сюда не попали. И, самое главное, действует только на людей. Так выкручивает, что сразу и не определишь, что это человек бывший.

– А животные?

– На животных, как раз, радиация действует вполне академически. Вылезшая шерсть, язвы, замедленная реакция, слепота… В общем, всё, как по учебнику.

– И сколько мне теперь сидеть здесь?

– Две недели, если, конечно, раньше в какую-нибудь гадость не превратишься. Уж, не обессудь. Это правило, считай, кровью написано. Знаешь, сколько мы людей потеряли, пока до карантина не додумались? С этого момента общаться с тобой будут только через решётку, – кивнул Сёма в сторону двери. – Два раза в день анализ крови тоже через неё. Понял?

– Понял.

– Пока подумай, чем заниматься будешь.

– А чем здесь занимаются?

– По-разному. На производстве работают люди. Мы тут электромеханический цех организовали, патронный заводик, автомастерскую, оружейную мастерскую, ну и ещё много всякого.

– Да, я как-то, не мастеровой человек. Не хочется день-деньской у станка стоять. А, кстати, электричество, откуда у вас?

– Тут до Лиха промзона была. Некоторые предприятия дизеля стационарные имели на случай отключения электроэнергии. Вот мы из них электростанцию и соорудили. Правда на дрова переделали, но ток дают.

– Ясно. А ещё чем у вас люди занимаются?

– Тут от специальности прошлой зависит. Есть клиника небольшая. Там и научной работой занимаются. Попала к нам как-то парочка учёных. Один, даже, с мировым именем. Ну и так, головастые ребята попадаются. Есть поисковики. Эти по лесам шастают, по городским развалинам. Отыскивают то, что хорошо сохранилось после Лиха. Нам, ведь, каждое лыко в строку. Мы и оружие переделываем, и машины на газогенератор ставим, и бытовые приборы приспосабливаем. Лёгкую промышленность потихоньку осваиваем. Много чем занимаемся. Это местные всё, что до Лиха было, отринули и своей жизнью живут. А мы пытаемся хоть как-то к тому, что в старом мире было, приблизиться. Да и, всё это когда-то люди придумали, чтобы жизнь облегчить, так, зачем же отказываться? Есть ещё охрана. Сам видел, на вышках часовые стоят. Ну и частное предпринимательство. Кто магазины открывает, кто общепит, кто мастерские различные.