Там, за синими морями… (дилогия)
Шрифт:
Неразборчивое пение около нее зазвучало громче, и она краем глаза увидела, как в палатку вошли еще трое мужчин. Во плоти. И принесли с собой какие-то свертки, сосуды и спящего ребенка лет пяти-шести. Расстелили на полу кусок ткани, расчерченный линиями и иероглифами, уложили на него ребенка. Один из них наклонился, смазал ему запястье какой-то мазью и вскрыл вену. Рил вздрогнула.
Кровь из вены потекла в специально подставленный сосуд.
– О, богиня, да что же это!! – Беззвучно закричала, забилась в путах Рил, не в силах оторвать взгляд от ручки ребенка. – Как такое может быть??!! Как ты можешь допускать такое???!!!
– Не кричи, дитя мое! – Вдруг раздался тихий шепот у нее в ушах. – Это допускаю не я, а ты.
Рил замерла.
– Но я же… но я…
– Помнишь, что я говорила тебе? Здесь все так, как ты себе представляешь.
Действуй, дитя, иначе будет поздно!
Рил успокоилась в одну секунду. Хищно посмотрела на тех троих, что суетились вокруг ребенка. Значит, как она себе представляет? Очень хорошо!
Для начала пропустила через себя волну расслабления, как учил делать Таш перед боем, затем сжала пальцы правой руки в кулак, стараясь ощутить в ней рукоять меча. В работе с настоящим мечом она была полный ноль, но сейчас в руке у нее был меч, способный рассечь все, что угодно. Именно так, все, что угодно. Рил сделала над собой усилие, и на мгновение поверила в это со всей силой, со всей страстью, на которую была способна. И тут же руку потянуло вниз привычной тяжестью небольшого, изогнутого ученического меча, который любимый заказал ей для тренировок.
Нехорошо улыбнувшись, Рил повернула кисть и легко разрезала «веревки» на левой руке. Взяла в нее меч, и проделала то же самое с правой. Пение оборвалось. Ага!
Испугались! Рил со всей дури рубанула по «смоле», несколько раз, со всех сторон, чтобы не мешала двигаться, и предстала перед изумленной публикой во всей красе – разгневанной ведьмой с сияющим мечом в руке. Круг заклинателей уже распался.
Некоторые из тех, кто был не во плоти, поспешно ретировались, остальные попадали на пол, корчась от боли. Те же, кто был во плоти, энергично задвигали руками, плетя, кто защитные, а кто наступательные заклинания. Но против разозленной Рил и те, и другие оказались равно бесполезны. Она пропустила сквозь себя такой поток, что всех, кроме спящего ребенка, вынесло из палатки разбушевавшимся смерчем. Остались они живы, или нет, Рил не знала, да, если честно, и не хотела пока знать. Те, кто способен на убийство ребенка, не вызывали у нее ни капли сочувствия. Она разберется с ними потом, если будет в настроении, а сейчас есть дела поважнее. Рил сделала несколько шагов и опустилась на колени перед спящим малышом. Только теперь она рассмотрела, что это был мальчик, и, судя по внешности, скорее всего вандеец, светлокожий и русоволосый. Прикоснулась к нему, прогоняя сон и залечивая раны, одновременно сканируя окружающую местность на предмет населенных пунктов. Небольшая деревенька, к счастью, оказалась всего в нескольких минутах ходьбы, и у Рил отлегло от сердца. Потому что, не окажись ее, куда его девать, она не представляла. Не оставлять же здесь.
Мальчик зашевелился и открыл глаза.
– Как тебя зовут? – Спросила Рил, постаравшись стать максимально видимой, чтобы не напугать.
– Лика. – Ответил он, садясь на пол.
– Лика? – Удивилась Рил. Надо же, тезка.
– Да нет, не Лика, а Лика! – Возмущенно исправил он.
– А, Рика! – Догадалась Рил. – Ты помнишь, откуда ты?
– Из делевни.
– Ясно. Ну, что, вставай, пошли!
– Куда?
– В деревню, куда же еще?
Рика встал, и они вышли из палатки. В лагере царил разгром, несколько палаток было снесено, что-то горело, валялись тела, суетились люди. Надо всем бардаком раздавался начальственный голос Богера. Перестаралась. – Чуть смущенно подумала Рил, и повела Рику прочь от освещенных мест. Не хватало еще, чтобы их заметили.
До деревушки дошли быстро и без приключений. Рил наскоро пробежалась глазами по домам, определяя количество детей, и подвела Рику к одной из калиток.
– Стучи! – Велела она. – Стучи громче! – В этом домишке детей не было, только двое пожилых людей, мужчина и женщина. – Скажешь им, что потерялся, понял? Авось, помогут. Ну же, стучи, малыш!! – И сделала шаг назад, прячась в темноте.
Авось, помогут.
Рика с энтузиазмом затарабанил в дверь, через пару минут за ней послышалось шарканье, и она распахнулась.
– Ты что здесь делаешь, птенчик? – Ласково спросила кутающаяся в шаль женщина, подслеповато щурясь.
– Стучу! – Улыбаясь щербатым ртом, ответил тот.
– Я уж слышу! – Улыбнулась в ответ она. – А ты чей будешь?
– Я мамин! – Объявил тот. – Только мамы тута нету. Я потелялся!
– Ах, ты, горюшко! – Всплеснула руками женщина. – Ну, заходи, заходи, завтра поищем твою маму! Куда ж тебя понесло, ночью-то? Ох, горюшко, мама-то, небось, не спит, уже все глаза проплакала по тебе!
Ну, слава богине! Рил выдохнула с облегчением. Все прошло легче, чем она рассчитывала, даже убеждать никого не пришлось. Здесь, по крайней мере, о нем позаботятся.
Рил уже собралась возвращаться, как вдруг вздрогнула от внезапного ощущения, как будто ей плеснули в лицо водой. Возмущенно помотала головой. Это кто там позволяет себе с ней так невежливо обращаться? И полная решимости разобраться с нахалом тут же оказалась в своей спальне.
Выходки позволял себе любимый, стоявший над ней с обеспокоенным лицом и старательно обрызгивающий ее водой из стакана. Рил глянула со стороны на свое неподвижное, никак не реагирующее на это тело. Да, страшновато вообще-то. А что это там у нас? Она подошла поближе. Да нет, не может быть! Или может?…
И открыла глаза.
Таш тут же подхватил ее, прижал к себе, целуя мокрые волосы.
– Живая!!!
Она попыталась вывернуться, заглядывая снизу ему в лицо.
– Таш, ты чего? Конечно, я живая!
Конечно, живая! Ташу страшно захотелось отшлепать ее так, чтобы в другой раз неповадно было. Он пережил такой ужас, а она приходит в себя, и заявляет: конечно, живая!
Когда он вернулся и увидел, что она лежит на кровати, он подумал, что девочка опять решила куда-нибудь сунуть свой любопытный нос. Рассердился, конечно, но не сильно. Подумал, что все идет, как обычно, как тогда с Ведагором. И вдруг прямо у него на глазах ее тело начало покрываться какой-то черной дрянью, из-за которой лицо Рил исказила болезненная гримаса, и она начала дергаться и выворачиваться. Таш схватил ее, звал, пытался разбудить,… ничего не получилось.
Потом она сама успокоилась и затихла, а чернота все сильнее окутывала ее мутным облаком. Но это продолжалось, к счастью, недолго. Рил опять забилась в его руках, и черная дрянь начала отваливаться от нее кусками. А потом его отбросило от нее силовой волной метра на три, и он чувствительно приложился спиной об стол. После этого Рил затихла и лежала неподвижно, как мертвая, сколько он ни пытался ее разбудить. До тех пор, пока не догадался плеснуть в лицо водой.
– Рил, если ты еще раз устроишь такую фигню, я возьму хворостину и так пройдусь по твоей нежной розовой заднице, что она станет красной, как у макаки, поняла меня?
– Ну, вот, я такие новости принесла, а ты драться! – Ничуть не испугавшись, делано надула губки Рил. Выглядела она при этом подозрительно довольной.
– Какие новости? – Не выдержал он.
– Во-первых, у Богера больше нет магов. Ну, может, не всех, вроде бы он часть отправил сюда заранее. Не знаю, живы те, с которыми мне пришлось разбираться, или нет, но в нерабочем состоянии точно.
– Так ты была у Богера? – Ну, кто бы сомневался? Таш мысленно обругал себя за то, что не догадался проследить. Ясно же было, что именно это придет ей в голову в первую очередь.