Там, за синими морями… (дилогия)
Шрифт:
– Вроде бы ладит. – Чуть пожала плечами Пила, убеждая саму себя, что бояться ей нечего. Князь наверняка знает, кто у нее муж, да и Франя рядом. Поэтому она смело (по крайней мере, ей самой так казалось) глянула ему в лицо и сказала: – Недавно она вышла замуж.
Лицо у Богера стало страшным. Щека непроизвольно начала дергаться, и он никак не мог это остановить, хотя и старался. Пила пожалела о вырвавшихся у нее необдуманных словах, сразу после того, как они прозвучали. Вот глупая, нашла, кому показывать свою храбрость!
– Отлично. Передай, что я желаю ей счастья. – Он сжал коленями бока коня, и тот
Алэй взвизгнула и попятилась, но князь наклонился, легко подхватил ее и посадил впереди себя.
– А еще передай, что за ее родственницей теперь буду присматривать я сам. Пусть гордится такой честью!
Он с трудом развернул скользящего на утоптанном снегу коня и ускакал, оставив Пилу размышлять, к добру ли то, что случилось, или к худу.
А почти у нее над головой, на крыше одного из домов, Франя медленно опускал руку, давая отбой подчиненным, готовым в любой момент сорваться со стен и лишить ольрийского князя его законной добычи. Так или иначе, но встреча произошла, и теперь оставалось только ждать, что из этого выйдет.
Богер пустил коня в галоп, и Алэй поневоле пришлось схватиться за княжескую руку в кожаной перчатке с нашитыми на нее металлическими пластинами, чтобы не свалиться вниз. Лицо Богера оставалось неподвижным, но он перестал нахлестывать коня, и той рукой, в которой был кнут, резко притиснул Алэй к себе, заставив ее вскрикнуть от неожиданности. Кроме этого крика Алэй за всю дорогу не произнесла ни звука. Трясясь, как пойманный зверек, она уговаривала себя, что все в порядке, что все идет так, как нужно, но страшно было до жути. Куда он ее везет? Зачем?
Вдруг ему захочется через нее отомстить бросившей его жене? Про его пыточные подвалы она уже была наслышана, и не могла не признать, что шансы оказаться там у нее есть. Ей хотелось закричать, спрыгнуть с лошади и убежать, куда глаза глядят, но вместо этого она теснее прижималась к князю и хваталась за его руки, потому что огромный черный конь то и дело оскальзывался на заснеженных улицах, рискуя свернуть шею и себе, и своим седокам. Ее капюшон давно свалился с головы вместе с налобной повязкой, и светлые волосы рассыпались по плечам. На них начали оборачиваться любопытствующие прохожие, отчего Алэй стало совсем не по себе. Хороша будущая княгиня, которую умыкают, как девку.
Наконец, они подъехали к черному ходу небольшого, довольно обшарпанного двухэтажного здания. Князь спрыгнул с коня и сдернул с него Алэй. Поставив перед собой, подтолкнул в раскрытую настежь, несмотря на зиму, дверь, через которую то и дело входили и выходили служанки с ведрами. Алэй торопливо огляделась, пытаясь определить, куда ее привезли, но безуспешно. Она еще плохо ориентировалась в извилистых улочках Олгена, чтобы определить, в какой стороне от площади они сейчас находятся. Но после того как служанки, все, как одна, начали кланяться Богеру и называть его высочеством, вопрос отпал сам собой. По всей видимости, это был старый дворец.
Стоило Алэй переступить его порог, как ей тут же бросились в глаза огромные щели в полу и трещины на стенах, и она не удержалась от брезгливой гримасы. Да разве этот хлев может быть дворцом? Конечно, Пила рассказывала ей о пожаре, который уничтожил новый дворец, и о том, что Богер живет здесь временно, но в глазах Алэй это его не оправдывало. Правитель любой страны прежде всего обязан заботиться о престиже власти, а кто будет уважать князя, живущего в таком свинарнике?
Внутри было очень много народа. Похоже, он просто перетащил сюда всех слуг, не думая, понадобятся они ему здесь или нет. Увидев князя, все засуетились, делая вид, что работают, но он, не глядя, прошел мимо них, таща за собой возмущенную их поведением Алэй. В королевском дворце Лирии, где ей выпало счастье послужить, такое было просто невозможно. Там каждый знал, что, когда и в каком месте ему надлежит сделать.
Поднявшись по расшатанной винтовой лестнице на второй этаж, князь распахнул одну из дверей и втолкнул в нее Алэй. В отличие от остальных виденных ею дворцовых помещений, здесь было чисто и даже уютно. Княжеские покои! – Догадалась Алэй. Ну, слава богине, хоть о них догадались позаботиться.
– Раздевайся! – Услышав его голос, она вздрогнула от неожиданности. Оглянулась и попятилась, увидев, как он нервным, торопливым движением сбрасывает с себя плащ, меховую шапку и расстегивает форменный армейский мундир.
Она неуверенно стянула перчатки и взялась за застежку плаща, но так и застыла, глядя на него круглыми от ужаса глазами. Сглотнула. Это что, прямо сейчас, что ли? Он что, даже не спросит, как ее зовут?
– Раздевайся, я сказал!! – Со злостью выкрикнул Богер и рванул ее плащ, вырвав застежку «с корнем».
Толкнул к кровати, повалил и начал сдирать с нее одежду, которой по причине холодной погоды оказалось немало. Алэй отчаянно сопротивлялась, по лицу текли слезы. Зачем она тогда решала проблему, если он все равно обращается с ней, как со шлюхой? За что Пила и Дана расплатились своим здоровьем??
Богер почти не заметил ее сопротивления. Он был намного сильнее, и вскоре большая часть одежды Алэй валялась на полу, исподние рубашки разорваны, а нижняя юбка бесстыдно задрана. Зарычав, он раздвинул ее ноги коленом, навалился сверху и впился в губы жестким поцелуем. Алэй закричала, задыхаясь, и полоснула ногтями по его спине. Плевать ей было сейчас, что он князь, и что она собирается выйти за него замуж. Он выругался и резким толчком вошел в нее. Алэй дернулась от боли, попыталась вывернуться, при этом невольно вспоминая слова ее высочества насчет девственности. Несмотря на ужас ситуации, ей стало смешно. Госпожа Рил была права. Какая там девственность?! Сейчас Алэй была уверена, что он вряд ли бы заметил, даже если бы она была на последнем месяце беременности. Воспоминание помогло ей принять ситуацию и расслабиться. В конце концов, разве его бывшая жена не предупреждала, что все так и получится? Она даже не хотела строить никаких планов, полагая, что все произойдет само собой. Вот оно и произошло.
За воспоминаниями Алэй не сразу поняла, что начинает получать от процесса жгучее удовольствие. Оно все нарастало, пока она с ужасом не почувствовала, что восстановленная ведьмой плотина снова рушится, сметая все на своем пути. Правда, на этот раз все было по-другому. Теперь Алэй хотела не всех мужчин на свете, а только того, который был сейчас с ней. Она поняла, что все время искала именно его, что ей нужна была эта адская помесь стыда, боли и удовольствия, чтобы почувствовать себя женщиной.