Шрифт:
Предыстория
Улус Цагадая (первая половина XIII – первая половина XIV вв.)
Прежде, чем начать повествование о нашем Герое, Великом эмире (буквально: «вождь», «полководец») Тамерлане, остановимся на событиях, предшествовавших его выдвижению в один ряд с великими монархами Азии. И начнем мы с далекого 1224 года…
Чингисхан, возвращаясь на родину из похода в Среднюю Азию, встречался и имел серьезные беседы со всеми своими четырьмя сыновьями, Зучи, Цагадаем, Угэдэем и Тулуем. В этой связи обращают на себя внимание два события, которые произошли по пути следования армии Чингисхана на родину: Великий хурилтай, который состоялся в начале 1224 г. на берегу Сырдарьи, и «(многолюдное) собрание и великое пиршество», устроенное Чингисханом осенью того же года на Алтае, у истока Иртыша. [1]
1
В системе государственных органов Великого Монгольского Улуса особую роль играл Великий хурилтай (Госсовет). В нем принимали участие члены «золотого рода» и родовая знать, ближайшее окружение Чингисхана, его сподвижники, военачальники и высшие назначенцы. На Великом хурилтае избирали и провозглашали Великого хана, принимали решения об объявлении войны, заключении мира,
Из сообщений летописцев явствует, что прежде чем покинуть завоеванную территорию державы хорезмшаха, Чингисхан вместе с сыновьями и приближенными решал вопрос, «как управлять народом, уже собранным». Очевидно, на упомянутых выше двух Высоких Собраниях Чингисхан объявил о своем решении разделить завоеванную в ходе похода на Запад огромную территорию и передать ее в управление своим сыновьям. Именно об этом поведал нам Ата-Мелик Джувейни [2] в «Истории завоевателя мира»:
2
Ата-Мелик Джувейни – Ала ад-дин Ата Малик ибн Мухаммед Джувейни (1226 – 6 марта 1283) – персидский государственный деятель и историк эпохи Хулагуидов, автор исторического труда Та’рих-и джахангушай («История завоевателя мира»). Происходил из семьи Джувейни, представители которой занимали при сельджуках, хорезмшахах и монгольских ханах высокие должности в финансовом управлении.
«Когда во времена правления Чингисхана размеры царства стали огромны, он дал каждому (сыну. – А. М.) удел для его местопребывания, которое они называли юрт…
Своему старшему сыну Туши (Зучи. – А. М.) он отдал область, простирающуюся от Кайялыка и Хорезма до крайних пределов Саксина и Булгара и дальше, где только касалось земли копыто татарского коня. [3]
Чагатай (Цагадай. – А. М.) получил территорию, простирающуюся от земли уйгуров до Самарканда и Бухары, а местом его резиденции стал Куяш, расположенный неподалеку от Алмалыка.
3
…он отдал область, простирающуюся от Кайялыка и Хорезма до крайних пределов Саксина и Булгара и дальше, где только касалось земли копыто татарского коня. – Кайялык – был расположен немного западнее современного Копала; Хорезм – Древний Хорезм и более позднее Хивинское ханство. В настоящее время Хорезмийский оазис поделен между Узбекистаном и Туркменистаном; Саксином назывались город и область на Волге; Булгар – Волжкая Булгария.
Столица Угэдэя, предполагаемого наследника, во время правления его отца находилась в его юрте, в окрестностях Эмиля [4] и Кобака; но когда он взошел на трон ханства (Великого Монгольского Улуса. – А. М.), то перенес ее на их исконные земли между государством китаев и страной уйгуров, а тот другой удел отдал своему сыну Гуюку…
Земли Толи (Тулуй. – А. М.) также лежали по соседству и располагались в середине империи, как центр в круге…». [5]
4
Эмиль – название реки, протекающей южнее Чугучака и впадающей в оз. Алаколь.
5
Джувейни Ата-Мелик. «Чингисхан. История завоевателя мира». М.: Издательский дом Магистр-пресс, 2004. С.30.
Генерал-лейтенант Генерального штаба русской армии М. И. Иванин в своей книге «О военном искусстве и завоеваниях монголо-татар и среднеазиатских народов при Чингисхане и Тамерлане», изданной в 1875 году, [6] отмечал, что поначалу сыновья Чингисхана подчинялись указам Великого хана; управление полученными ими уделами было увязано с единой системой государственного управления, в рамках существовавших законов (Великая Яса. [7] – А. М.) строго соблюдались принципы подчиненности. [8]
6
Книга М. И. Иванина посвящена описанию состояния военного искусства Чингисхана и Тамерлана, «которые своим умением создавать армии, управлять войсками, направлять военные силы на решительные части театра войны, находчивостью преодолевать встречаемые препятствия, дальновидностью, исполинскими предприятиями и силою характера могут стать наряду с величайшими военными гениями древних и новых времен».
7
О «Великой Ясе» Чингисхана см. Чингисиана. Свод свидетельств современников. М.: Эксмо, 2009. С. 463–496.
8
Монгольский ученый, академик Ш. Бира, обобщая сведения имеющихся источников, пишет: «Своеобразная кочевая административная структура, внедренная монголами на завоеванной территории, состояла из следующих должностных лиц: даругачин, заргучи, таммачин, алгинчин. Даругачины являлись своеобразными чрезвычайными и полномочными послами Великого хана в завоеванных государствах, крупных городах и областях. Они осуществляли высшую исполнительную власть на территории своего нахождения, были обязаны выполнять приказы и указания Великого хана. Даругачины выбирались из ближайшего окружения хана и хишигтэна (гвардии). На первых порах они организовывали перепись населения, сбор налогов, мобилизацию в армию; в дальнейшем, по мере расширения Великого Монгольского Улуса и превращения его в империю, права и полномочия даругачинов значительно увеличились, расшились их права и обязанности, значительно увеличилось и их число.
Следующие после даругачинов по значимости чиновники – заргучи. Они назначались ханом в уделы членов «золотого рода» и должны были выполнять в этих уделах те же функции, которые Чингисхан возложил на Шихихутага, назначив его Верховным заргучином Великого Монгольского Улуса: «судить разные тяжбы», возникшие между членами «золотого рода», в том числе, касающиеся раздела подданных, «карать подданных за ложь и взыскивать за воровство, подсудных всех судить и выносить смертный приговор всем, кто достоин смерти». Таким образом, заргучи имели чрезвычайные полномочия административного, следственного и судебного характера…
По свидетельству авторов «Сокровенного сказания монголов» и автора «Сборника летописей» Рашид ад-дина, монголы размещали на завоеванных территориях особые военные подразделения охраны, которые назывались «тамма» («тамма» – слово тибетского происхождения, в переводе означает «рубеж, граница»), а командиры этих подразделений именовались «таммачин». В обязанность им вменялось обеспечение лояльности местного населения, а также изымание материальных богатств и ценностей и доставка их в ханскую казну… В некоторых древних хрониках вместе со словом «таммачин» употребляется слово «алгинчин», что свидетельствует об идентичности служебных обязанностей этих должностных лиц» (Бира Ш. Некоторые проблемы истории и идеологии Великого Монгольского Улуса. Улан-Батор, 2006. С. 30–31).
Однако в дальнейшем начался процесс разрыва связей между владениями-уделами и обретения ими самостоятельности. Среди причин, которые привели к междоусобным войнам между владениями-уделами и отказу повиноваться главным (Великим. – А. М.) ханам, М. И. Иванин назвал отсутствие определенности в вопросах престолонаследия и разграничения территорий уделов. [9]
Завещание Чингисхана «быть единого мнения и единодушными в отражении врагов и возвышении друзей…» осталось, как говорится, только на бумаге. В течение пятнадцати лет, прошедших после смерти Угэдэй-хана (1241 год), борьба за власть в Великом Монгольском Улусе, впоследствии и во владениях-уделах, не прекращалась.
9
Иванин М. И. О военном искусстве и завоеваниях монголо-татар и среднеазиатских народов при Чингисхане и Тамерлане. СПб.: АО «Славия», 2003. С. 155.
После смерти Цагадая (1242 год) этой «напасти» не избежал и его улус. [10] В дотамерлановский период существовали, по крайней мере, две причины постоянных междоусобиц в Цагатайском улусе. Во-первых, стремление Великих ханов Великого Монгольского Улуса посадить на ханский престол в Цагатайском улусе своего ставленника, дабы беспрерывно пользоваться богатыми ресурсами этой территории. И во-вторых, различные взгляды знати, и в первую очередь, ханов Цагатайского улуса на его западную часть – Мавераннахр. Некоторые из них (Мубарек-шах, Борак-хан), желая связать свое будущее с этими культурными районами, даже перебрались из Семиречья в Мавераннахр. [11] Тогда же (1266 г.) вместе с ханом Мубарек-шахом в Мавераннахр перекочевали монгольские роды жалаир и барулас. [12]
10
Книга М. И. Иванина посвящена описанию состояния военного искусства Чингисхана и Тамерлана, «которые своим умением создавать армии, управлять войсками, направлять военные силы на решительные части театра войны, находчивостью преодолевать встречаемые препятствия, дальновидностью, исполинскими предприятиями и силою характера могут стать наряду с величайшими военными гениями древних и новых времен».
11
…перебрались из Семиречья в Мавераннахр. Мавераннахр – по-арабски дословно «То, что за рекой», т. е. Амударьей. Так в эпоху Арабского халифата называли земли к востоку от Амударьи до восточных окраин Чимкентской области нынешнего Казахстана. Есть мнение, что это арабское выражение является переводом тюркского «арияк», т. е. «та сторона». Левобережные хорезмийцы и сегодня правобережных называют «арияклилар», т. е. «те, которые на той стороне» (См.: Шараф-ад-дин Али Йазди. Книга побед амира Тимура. – режим доступа:
12
…перекочевали монгольские роды жалаир и барулас. – По свидетельству Рашид ад-дина, при передаче Чингисханом уделов своим сыновьям и распределении между ними войска «он (Чингисхан) дал ему (Цагадаю. – А. М.) четыре тысячи человек… Из эмиров он передал ему Карачара из рода барулас и Муке из рода жалаир» (Рашид ад-дин. Сборник летописей. Т. 2. С. 94.). Таким образом, с тех пор род барулас служил Цагадаю, а затем и его преемникам. Именно из этого рода барулас ведет свое происхождение Тимур, впоследствии Тамерлан. По мнению А. Ю. Якубовского, «эти роды пришли из Семиречья уже в какой-то мере в отношении языка отюреченными. Процесс отюречивания на новых местах ускорился; не прошло и столетия, как жалаиры и баруласы вошли в состав тюркских племен» (Якубовский А. Ю. Тимур // Тамерлан – покоритель Азии. М.: Издательство «Ломоносовъ», 2016. С. 16).
Однако «политика усиления внимания к Мавераннахру в некоторых кругах Цагатайского дома, особенно среди кочевий монгольской аристократии, встречала резкую оппозицию. Под влиянием последней цагатайский хан Кайду в 1269 г. собрал в Таласской долине хурилтай монгольских царевичей и нойонов. На хурилтае победили противники ориентации на Мавераннахр, и участники хурилтая заключили, по словам Рашид ад-дина, между собой договор, «что они впредь будут жить в горах и степях, не будут держаться вокруг городов, не будут пускать скот на засеянные поля и делать необоснованные взыскания с подданных».
Постановление хурилтая 1269 г. не могло, однако, затушевать глубокого противоречия внутри Цагатайского улуса по вопросу о Мавераннахре. Ханы всё больше сочувствовали переходу к городской жизни и стремились взять непосредственно в свои руки власть над богатой, культурной страной – Мавераннахром. Более того: всё больше углублялись различия между монголами Семиречья и жалаирами и баруласами, осевшими в Мавераннахре. Оставшиеся в Семиречье цагатаи смотрели с презрением на цагатаев, переехавших в Мавераннахр и утративших тем самым чистоту кочевнических традиций, и презрительно именовали их караунасами, т. е. метисами. В свою очередь последние рассматривали цагатаев в Семиречье как отсталых и грубых варваров и называли их «джетэ», т. е. разбойниками.
Цагатайский улус постепенно распался на две части: Мавераннахр и Моголистан (или Джете), включающий в себя, кроме Семиречья, Кашгар. Однако это произошло только в XIV веке, когда противоречия между цагатайскими ханами, стремившимися к установлению прочных связей с культурными районами, и военной кочевой аристократией, желавшей продолжать кочевнические традиции, обострились до крайности». [13]
Глава первая
Родословная Тимура
13
Якубовский А. Ю. Тимур. С. 17.