Танцор
Шрифт:
Это лет в четырнадцать можно месяцами сидеть у себя в норе и беспрерывно бегать без всякого ума со странички на страничку, надеясь набрести на такое невероятное место, что сразу же заторчишь и станешь на всю жизнь счастливой.
Месяцами сидеть, забывая выключать днем свет, усыхая от голода, который не ощущаешь. Точнее, тоже забываешь -- забываешь подойти к холодильнику или сбегать в магазин. А когда вдруг вспоминаешь, когда уже невмочь, то еще пару часов листаешь сайты, понимая, что вот сейчас отойдешь и пропустишь самое главное в своей жизни.
Вскоре, правда, умнеешь. И заводишь знакомых, чтобы по аське с ними трепаться, и опять же сутками напролет. Узнавая, конечно, много нового для себя, но больше всяких сплетен, анекдотов про дебила Гейтса, всяких небылиц и полудетских фантазий про то, что вот был один чувак, и один раз он зашел на очень мутную страничку, у которой вообще не было никакого УРЛа, и там был такой, блин, спайдер, который из этого чувака выкачал не только весь его оплаченный трафик, не только все его файлы, но и жизнь, и чувак стал совсем прозрачный и на фиг умер через час, а когда друзья его несли в гробу, когда хоронили, то гроб совсем ничего не весил, а когда на кладбище забивали в крышку гвоздь, то этот гвоздь в друг раскалился, стал красным, как от короткого замыкания, и расплавился.
Потом, если это у тебя в крови не кончается, а печенка или что там еще вырабатывает все новые и новые дозы, которые можно нейтрализовать только Сетью, то неизбежно выходишь на хакеров. Становишься такой же. И каждый новый взломанный сайт доводит тебя до экстаза. И чем крепче была его защита, тем больше ты от этого торчишь, благодаря судьбу, что у тебя такой кайф, а не от наркоты.
Но в двадцать два уже нужны люди. Живые. Хотя бы для того, чтобы потрахаться. С родственными душами ведь можно? Даже нужно. С кем же еще?
Стрелка сидела и трепалась по аське с каким-то американосом. Правда, языка она не знала. Но этого и не требовалось, потому что международное хакерское общение происходит на чудовищной тарабарщине, состоящей примерно из пятидесяти исковерканных до неузнаваемости английских слов, каждое из которых означает все что угодно, но только не то, что подразумевают словари. Помимо "слов" в этот удивительный язык, превосходящий по непредсказуемости любой из известных профессиональных, криминальных, социальных и возрастных жаргонов, входит также и множество сочетаний знаков препинания и специальных символов, которые не в силах расшифровать ни один семиотик мира, если он не относится к хакерской касте.
Американос загибал про то, как он заставил вернуться в порт британскую субмарину, которой еще три месяца оставалось дежурить в Атлантике. Врал, как бешенный глюк, а Стрелка его в этом поощряла, пусть сосунок порезвится. Можно было расслабиться, отдохнуть, даже законнектясь с этим полудурком.
Потому что она уже разослала во все концы письмо с вирусом-трояном. Составила грамотный текст:
"Привет! Меня зовут Вика. Мне девятнадцать, все остальное увидишь на фотке. Наверняка останешься довольным. Хочу найти настоящего парня. Может, ты такой и есть? Жду от тебя письмо. Обязательно вложи свою фотку. Жду, сгораю, млею".
Естественно, Стрелка никогда не была Викой, потому что в паспорте было написано "Татьяна". Естественно, адрес она подставила липовый, не свой. Естественно, это была не ее фотка, а сосканированная из "Пентхауса" чувырла с огромными сиськами. Весь фокус заключался в том, что лох, который получает такое письмецо, сразу же открывает вложенный в него джейпеговский файл, чтобы посмотреть на грудастую "Вику". И сразу же начинает работать приделанный к джейпегу вирус-троян. Сканирует винт, считывает все хранящиеся там пароли и потом, когда лох запускает свою почтовую программу, троян быстренько сует в ящик исходящих сообщений свое письмецо с паролями и всякими другими нужными сведениями. Несколько миллисекунд и -- письмецо полетело по Стрелкиному адресу.
Конечно, таких лохов становится все меньше и меньше. Грамотный народ, получив письмо неизвестно от кого да еще с вложенным в него файлом, сразу же выкидывает его в корзинку. Однако иногда этот финт проходит даже в очень солидных компаниях.
Вскоре Стрелке надоел полуграмотный американос, и она отшила его тремя факами.
Осмотрелась вокруг. Слева сидел Кривой Чип, который что-то долбил своей крякалкой. Весь потный был, видать, не на тех нарвался.
Справа был какой-то немолодой, но неплохо сохранившийся человек. Не только незнакомый, но и совсем чужой, потому что он не стучал по клаве, как это делают профессионалы, а елозил по монитору полудохлой мышью. "Какого хрена приперся?" -- подумала Стрелка почему-то совершенно беззлобно. Человек, увидев, что за ним наблюдают, повернулся и подмигнул .
И опять Стрелке почему то не захотелось показать ему средний палец правой руки. Вместо этого она совершенно неожиданно для себя спросила:
– - Ты кто?
– - Танцор, -- ответил человек и шустро отстучал каблуками какой-то жутко знакомый ритм. Вначале Стрелка подумала, что это что-то из Земфиры, а потом поняла, что хэндшейк -- когда телефонный модем стыкуется с сервером, то в динамике точно такой же звук. И рассмеялась.
– - Что уж тут такого смешного-то?
– - без всякой обиды спросил чувак. (Стрелка уже поняла, что он вполне тянет на чувака).
– - Ну, Танцор. Не Кукарача же?
– - Да нет, ничего. Просто вспомнила, как мой второй отчим читал мне книжки, когда совсем маленькая была. И там был такой стишок: "А у меня щенок веселый был. Спляшем, Пегги, спляшем".
– - Ну и что?
– - Да то, что кроме него мне книжек никто не читал. Ни мамаша, ни все ее остальные собутыльники. А этот был какой-то случайный, целый год никак не мог понять, куда вляпался. А потом пропал... На тебя, кстати, чем-то смахивал. Не шокирует, нет?
– - Ну, здравствуйте!
– - Танцор понял, что это то, что надо, и попер напролом, пошел импровизировать на всю катушку, потому что, как он понял, тут нужен треп, балаган, буффонада.
– - Наконец-то признала старого. А помнишь из той же книжки: "Робин-бобин, барабек, скушал сорок человек. И корову, и быка, и кривого мясника"? И не пропал я никуда. Просто на войну пошел, потому что ВДВ -- небось, слыхала про такое?
– - всегда на войну ходят, даже когда войны нет и в помине. Ох, и хлебнул я там: вся грудь в медалях, да зато вся задница в осколках. По госпиталям долго валялся, одна сестричка научила на протезах танцевать. Вот и стал Танцорам. Теперь все по филармониям да по гастролям, цветы корзинами, деньги мешками, звездюли совковыми лопатами огребаю. А сама-то кем будешь?
"А он ничего будет", -- подумала Стрелка, -- "во всяком случае что-то новенькое и совсем не тухлое". И ответила, загадав, что если про собаку Стрелку, которую когда-то в космос посылали, начнет распинаться, то, значит, полный кретин. И даст она ему тогда незаметно, чтобы внимания не привлекать, своим увесистым ботинком по лодыжке. И чуваку крупно повезет, если у него там не живая кость, а протез никелированный. Так, сверху полировка отскочит, и все дела.
Танцор рассмеялся. Стрелка начала примеряться, чтобы попасть ботинком по самой косточке: