Танцующие лепестки

Хэмпсон Энн

– Фрески, найденные здесь, многое поведали о жизни людей того времени… фрески и конечно же вещи, найденные в гробницах. Был царь, как всегда, восседающий на великолепном троне. Не надо напрягать воображение, чтобы представить себе отсветы огня на золоте и серебре или настенные росписи, изображающие марширующих копьеносцев и микенских придворных дам в платьях с осиными талиями и с прекрасными драгоценными камнями, украшающими волосы… – Он увлеченно продолжал, и Джейн слушала не перебивая. Археология была в ее крови в той же степени, как и в его. Разница между ними состояла лишь в том, что Николас был профессионалом, а Джейн – любителем.

–

Остался еще чай? – спросил он наконец, когда закончил свои объяснения.

– Да, его вполне достаточно. – Она наполнила его чашку. Их взгляды встретились, и глаза Николаса снова ожесточились. – Я что-то не так сделала? – отважилась Джейн, передавая ему чашку.

После небольшой паузы он сказал прямо:

– Вчера, мисс Бриант, я собирался заглянуть к Паулине и случайно услышал, как вы обсуждаете… меня.

– О-о… – Джейн потупила глаза. – В самом деле?

– Ваше мнение обо мне, очевидно, не улучшилось.

Она прикусила губу, пытаясь подобрать слова. Надо же было ему оказаться у двери в тот самый момент!

– Что в-вы слышали? – наконец сумела выдавить из себя Джейн, осмелившись приподнять глаза ровно настолько, чтобы взглянуть на Николаса из-под ресниц.

– Сколько я слышал? Вы ведь это имели в виду? – поинтересовался он, приведя ее в замешательство, и краска залила лицо Джейн.

– Прошу прощения, доктор Валлас…

Позволив еле слышному извинению прозвучать без комментариев, он затем сказал очень мягко:

– Как понятно из ваших слов, меня обсуждали довольно долго, перед тем как я услышал ваше высказывание, что я, кроме всего прочего, чаще бываю груб, чем вежлив, и что моя… хм… бедная жена будет страдать, и что я не буду уделять ей внимания.

Джейн сковал ужас, но в то же время что-то в самом разговоре поразило ее, сам тон его речи. Для него были характерны холодность и высокомерие, и девушка предполагала, что услышанное он оставит при себе. Но в последнее время Николас часто находился в состоянии напряжения, как будто сдерживал какое-то сильное чувство. Это был один из тех случаев. Учитывая обстоятельства, можно было предположить, что доминирующей эмоцией, владеющей им, должна была быть злость. Однако Джейн видела, что это не так. Его проницательные глаза холодно смотрели на нее… и в то же время в них можно было разглядеть смутную тень упрека, словно Николас не мог понять, почему такие нелестные для него замечания слетели с ее губ. Неожиданно она почувствовала, что ей очень важно, чтобы он узнал правду, чтобы понял причину, которая вынудила Джейн произнести те слова. Она должна была заново заслужить его уважение… но могла ли Джейн упоминать о Паулине и ее увлечении Николасом? Нет, это было невозможно. Девушка грустно покачала головой и все, что она сказала, было:

– Мне действительно жаль, что вы услышали мои слова, доктор Валлас, и я приношу искренние извинения. – В ее глазах отражалось раскаяние, звучавшее в голосе. – Не все так, как кажется на первый взгляд… но я не могу объяснить.

– Не все так, как кажется на первый взгляд… – Он повторил эти слова еле слышно, и Джейн неожиданно поняла, что Николас вспомнил об их маскараде с последующим разоблачением, в результате которого он узнал, что она не замужем.

Постепенно линии вокруг его рта разгладились, и Николас непривычно внимательно посмотрел на Джейн:

– Очевидно, есть что-то еще, чего я не знаю, мисс Бриант? – Его слова искушали, но Джейн отрицательно покачала головой.

– Это касается другого человека, доктор Валлас, и поэтому

я не могу объяснить.

– Понимаю. – К несчастью, Николас мгновенно обо всем догадался. Ей следовало быть более жесткой и закрыть тему, не намекая на факты, оправдывающее ее поведение. – Да, мисс Бриант, я прекрасно понимаю. – Джейн отвернулась, в смущении теребя руками крышку фляги. – Полагаю, вы преувеличивали мою непривлекательность, чтобы… – Он осекся, раздраженно мотнув головой. – Похоже, тактичного способа сказать это не существует. – И, не обращая внимания на неловкость девушки, Николас сообщил о своем предположении, что ее намерением было облегчить жизнь Паулине. Джейн молча кивнула, и он продолжил: – Могу ли я сделать вывод, что слова, которые я услышал, не отражают вашего мнения обо мне?

Вопрос удивил ее, но лишь в небольшой степени. Джейн почувствовала, что разговор стал более душевным, так как Николас сбросил показную холодность, словно плащ, и стал гораздо человечнее, чем она могла себе представить несколько часов назад. Ведь он ни единым словом не отреагировал на ее попытки завязать беседу, пока они ехали в машине.

Джейн посмотрела на него из-под ресниц. Николас знал, что произнесенные тогда слова не являлись ее мнением о нем, ведь она уже сказала – не все так, как кажется на первый взгляд. Однако его глаза бросали ей вызов, требуя ответа и не позволяя сменить тему.

– Нет, доктор Валлас, то, что вы услышали, не отражает мое личное мнение о вас.

Николас протянул руку, чтобы взять чашку, которую он поставил на землю рядом с собой. Никак не прокомментировав ее ответ, он неожиданно заговорил, почти не скрывая своей взволнованности:

– Как Паулина? Я не видел ее утром.

– Ей лучше, – лаконично ответила Джейн.

– Что за идиотская ситуация! – Он сердито посмотрел в свою чашку. – Почему женщины так делают?

– Так делают? – Ей следовало бы сразу же откусить себе язык. Эту тему также надо было закрывать, а не развивать.

– Влюбляются в мужчин, которым не нужны! Это недостаток, которому я не могу найти оправдания.

Ветерок вокруг них затих. Джейн опустила голову, скрывая свой усиливающийся румянец. Она чувствовала тишину, мягкие очертания залитых солнцем зеленых холмов, аромат сосен и непередаваемую свежесть и чистоту воздуха. Еще сильнее Джейн ощущала присутствие мужчины, сидящего напротив. Когда девушка наконец подняла голову и посмотрела на него, то увидела налет злого румянца, проступившего под загаром. Взгляд Николаса был пристальным, проникающим в самую душу. Джейн почувствовала, что он снова, как и несколько минут назад, напряжен.

Тишину нарушил его мягкий вопрос, заданный низким глубоким голосом, – вопрос, который напугал Джейн, хотя она и не осознавала его значимости.

– Мисс Бриант… Джейн, может быть, есть что-то еще, чего я не знаю?

– Что-то еще? – Она озадаченно уставилась на Николаса, покачав головой и стараясь понять, что именно он имел в виду. – Нет, доктор Валлас, вы теперь в курсе всего. – Он назвал ее Джейн. Этот факт приводил девушку в восторг, даже когда она заглушала настойчивый голос, говоривший ей, что для этого должна быть веская причина. Джейн необходимо было быть начеку с человеком, который оказывал на нее такое сильное влияние. Один промах, один неосмотрительный шаг – и она могла себя выдать. Нет, унижение, через которое прошла Паулина, было не для Джейн. Гордость была щитом, который она не собиралась разрушать, ценностью, которую она намеревалась сохранить.