Танцующие пылинки
Шрифт:
Ты же знаешь, что я призрак,
Я не ошиблась в диагнозе.
Да, я призрак,
Я не ошиблась в диагнозе.
Ты же знаешь, что я призрак,
И никогда не вернусь домой.
***
Без гитары и музыки песня казалась короткой, и концовка вышла нескладной. Я покраснела, чувствуя себя уязвимой так, как
О'Ди никак не отреагировал. Просто потребовал:
— Еще.
И я исполнила еще одну песню.
— Может, хватит на сегодня? — спросила я, как только закончила петь.
— Я хочу услышать то, чего не слышал. Нечто даже более настоящее, чем остальные.
От этой просьбы у меня внутри все перевернулось.
— Эти две были довольно личными.
— Я хочу больше.
Бабочки бушевали в моем животе, песня, которую он просил, была самой личной. Я хотела, чтобы прослушивание закончилось, и инстинктивно понимала, что именно эта песня положит ему конец. Здесь были не только слова, здесь была и личная мелодия. Я ни разу не написала ни одной песни, не задаваясь вопросом, насколько хорошо получилось. В них всегда было что-то такое, что мне хотелось довести до совершенства. Но только не эта песня. Эта песня пришла откуда-то из таких глубин меня, что это и была я сама. Акустическая версия была именно такой, какой я хотела ее видеть, и я даже знала, как она должна звучать в исполнении группы. Я закончила писать ее всего несколько ночей назад, когда мое существование в качестве невидимки все еще казалось мне единственным верным вариантом.
Может быть, мне следовало спеть другую — одну из тех, которые я еще не закончила. Но О'Ди хотел знать, каким исполнителем я была — вот именно такой. Охреневшая маленькая взрослая я.
— Эта называется «На ветру»
Нет, я тогда не поняла,
Что твоя душа была частью моей,
И когда ты исчез,
Моя рассыпалась в пыль.
О, ее унесло ветром и
Я не могу найти все кусочки,
Что раньше были мной…
— Я не могу, — прервалась я, мой голос дрогнул от эмоций, которые смутили меня.
Я закрыла лицо здоровой рукой, вздрогнув, когда пальцы коснулись болезненного места на глазу. Прячась от О'Ди, я пыталась контролировать свое дыхание, ненавидя, что он видит меня такой.
В маленькой квартире царила полная тишина.
Затем О'Ди прочистил горло, и я услышала, как стул скрипнул под ним.
— Тебе нужно отдохнуть.
Удивленная его мягкими словами, я отняла руку от лица и уставилась на него, стоящего так, словно он собирался уходить.
Он смотрел в пол, казалось, не в силах встретиться со мной взглядом.
— Мне нужна моя гитара, — прошептала я.
Темный взгляд О'Ди метнулся ко мне, и я увидела в нем недоумение.
— Мне ее подарила мама, — вновь заговорила я.
На его лице появилось понимание. Всем было известно, что случилось с моей мамой.
— Тебе нужно отдохнуть — повторил О'Ди, доказывая, что все-таки способен к сочувствию. — Используй сегодняшний день, чтобы прийти в себя. Спи, отдыхай. Что угодно.
Я нахмурилась.
— Ты не доверяешь мне обезболивающее? — О'Ди не ответил, на что я фыркнула. — Чертова медсестра Рэтчед. Знаешь что, к черту твою очевидную способность не быть высокомерной занозой в моей заднице. Ты просто все испортишь, вернувшись к инстинктам. Так что давай просто сделаем это. — Я указала на кресло, с которого он встал. — Я хочу, чтобы все это закончилось. — И прежде, чем О'Ди успел ответить, я снова начала петь:
Нет, я тогда не поняла
Что твоя душа была частью моей,
И когда ты исчез,
Моя рассыпалась в пыль.
Воспоминания нахлынули на меня, и я расфокусированным взглядом уставилась в окно. Слова песни, музыка в голове, чувства заслонили все, и я забыла, где я и с кем я. Я пела не для О'Ди. Я пела для нее.
О, ее унесло ветром и
Я не могу найти все кусочки,
Что раньше были мной,
Теперь все потерялось в море.
Так что теперь я брожу одна,
Онемевшая в своей отдаленности,
Все мое содержимое
Теперь затеряно в море.
Просто шепот на волне,
Потерянный корабль, который невозможно спасти.
И это все, чего я заслуживаю.
Ах.
Ах, как жаль, что я не сказала тебе об этом раньше
Вся правда заперта внутри меня,
Взамен я вырезала тебя,
И словно нож пронзил нашу жизнь.
Я так боялась, что тебя подведу
Все эти года, что я лгала до конца,
А теперь уже слишком поздно
Сказать тебе, что мне очень жаль.
Я слышу твой голос в своей голове.
Прощение, о котором никогда не говорилось.
Пальцы просеивают ветер,
Пытаясь поймать пыль.
Они танцуют на свету,
Осколки полные борьбы
Близкие, но вне досягаемости.