Танцы и не только
Шрифт:
Через час Райан схватил ее за плечи и повернул лицом к себе, чтобы снова заставить Катру испытать силу его колдовского взгляда.
– Неужели ты внезапно воспылала к Феррису столь глубокими чувствами, что-они способны соперничать с тем, что ты испытываешь ко мне? Почему ты отталкиваешь меня вновь? Что произошло за то время, пока мы не виделись? До чего ты успела додуматься?
– Лучше спроси, о чем я думала вообще, когда с тобой встречалась. – Катра старалась говорить сдержанно, хотя все внутри у нее трепетало от страха. – Сегодня утром я проснулась и стала думать о Феррисе и об отце. Они
– Да, нам приходится держать данное слово. Но иногда это слово дают за нас другие люди. Катра, ты действительно дала слово сама? Или поступила так в угоду отцу?
– Моего отца совершенно не волнуют причины. Ему важен сам поступок. Феррис сделал предложение, я сказала «да», и вопрос решился раз и навсегда. Меня никто не принуждал, я сама дала согласие. Как мне теперь отказаться от данного слова?
– Нужно иметь мужество отказаться от слова, данного по ошибке, пока есть возможность. Еще не поздно все исправить, Катра! Вы с Феррисом еще не женаты! Ты молода, у тебя впереди вся жизнь. И ты испытала новое, неизведанное чувство, чувство ко мне. С этим не шутят, Катра! Я вижу это чувство в твоем взгляде, я ощущаю его в твоих объятиях! – И он признался с мрачной улыбкой: – Оно такое же сильное, как то, что я испытываю к тебе. Можешь мне поверить, подобное случается не часто! Ты еще ничего не знаешь об этой стороне жизни, но такая взаимная страсть – большая редкость, она подобна чуду. И ты готова отказаться от нее ради занудной жизни провинциальной матроны?
Слова Райана завораживали, они соблазняли, падали на благодатную почву. Ведь Катра с детства мечтала о чем-то необычном, загадочном. Она хотела бы жить в Париже и учиться живописи. Она грезила путешествиями по Индии и Востоку. Она готова была сбежать хоть на край света от этой унылой, серой повседневности и скуки. Она желала быть хозяйкой своей судьбы, а не повторять безрадостный путь, раз и навсегда проложенный ее бабушками и прабабушками.
Но по мере того как Катра взрослела, она проникалась чувством ответственности за Джимми и за Брайтвуд. И все больше страшилась неожиданностей и перемен.
– Ты не обязана торговать собой в угоду собственному отцу, – еле слышно произнес Райан. – Он вообще имеет представление о том, что ты чувствуешь?
– Это не важно. – Катра попыталась отвернуться, но Райан держал ее очень крепко. – Даже знай отец все, он ничего бы не сделал, просто не смог бы ничего изменить! Я сама принесла себя в жертву, я дала согласие Феррису, а не отцу! Да у меня язык не повернется оскорбить Ферриса отказом! Мы с ним дружим с самого детства! Нет-нет, у меня нет пути назад!
– Неправда, Катра, ты еще можешь отступить! Ты сама внушила себе, что угодила в ловушку. Еще не поздно передумать. По-твоему, будет честно выйти за Ферриса, не чувствуя к нему любви? По-твоему, он не заслуживает жены, которая действительно хотела бы принадлежать именно ему?
Катра молчала, не сводя с Райана глаз, полных отчаяния. До сих пор ей вообще не приходило в голову, что и Феррису может быть лучше без нее!
– Ох, я и сама не знаю… –
– Ты можешь, и ты имеешь право, – уверенно произнес он.
– Нет, неправда! – выкрикнула Катра. – Ох, как ты мне надоел со своими готовыми ответами на все вопросы! Ну хорошо, предположим, я разорву помолвку. И что потом? Как мне прикажешь объясняться с отцом? Что ты мог бы предложить мне взамен, Райан?
– Свободу! – с чувством _воскликнул он. – Любовь! Жизнь, полную наслаждения и страсти! Ты же сама знаешь, что хочешь именно этого, Катра!
Усилием воли она заставила себя смотреть ему прямо в глаза и отчеканила:
– Словом, все, что угодно, кроме такой простой веши, как брак!
Он отшатнулся с таким видом, будто она только что предложила ему убить человека.
– Вот видишь! – горько рассмеялась Катра. – Все сразу встало на свои места. Увы, я ничего не могу поделать.
– Но тебе и не требуется что-то делать! – Он ласково привлек ее к себе и прижал к груди. – Тебе нужно просто решить, чего ты хочешь. Чего ты хочешь больше всего на свете. – Райан осторожно, едва касаясь, гладил ее по голове. – Я никогда ни на ком не женюсь, Катра! Я дал себе клятву много лет назад!
Ее сердце пронзила острая, ослепляющая боль. Катра застыла в его объятиях и пробормотала:
– Ах, как убедительно!
– Нет, это вовсе не убедительно. – Он отстранился, пытаясь заглянуть ей в лицо. – Но таков уж я есть. Я не создан для брачных уз и более чем уверен, что и тебя они не доведут до добра.
– До чего бы они меня ни довели – это единственно возможное для меня будущее!
– Почему? С какой стати ты сама лишаешь себя будущего? Ты вправе избрать любую дорогу! Пойми, мы созданы друг для друга!
– Ты же понятия не имеешь, о чем меня просишь! – Катра даже рассмеялась при виде столь откровенной наивности. – Ты ничего не знаешь о моей жизни!
– Ну так расскажи мне. – И Райан ласково встряхнул ее за плечи, стараясь подбодрить. – Может быть, я сумею тебе помочь?
Она смотрела на Райана, не в силах преодолеть нерешительность и в то же время испытывая сильнейшее искушение поведать ему обо всем без утайки. И о Джимми, и о своем кузене. Вряд ли ему удастся придумать какой-то выход, но по крайней мере она докажет Сент-Джеймсу, что вовсе не трусость заставляет ее выйти замуж за Ферриса. Но тут Катре стало ясно, что она все еще не верит этому человеку. Да, она влюблена в него без памяти, но что она знает о мистере Сент-Джеймсе, чтобы верить ему?
– Что сделало тебя таким убежденным противником брака? – вдруг спросила она. – Ты сказал, что дал себе клятву, но почему? Такие клятвы не даются без причины!
Райан выпрямился и отпустил ее плечи, чтобы взять за руки.
– Я убежден, что брак губителен для женщин, – начал он, не сводя глаз с их переплетенных пальцев. – Он разрушает их душу и в конце концов превращает в нечто ужасное, вызывающее отвращение и у их мужей, и у них самих.
– По-твоему, лучше стать проституткой?
– Я не предлагаю тебе стать проституткой! – криво улыбнулся он. – Я говорю всего лишь о более оригинальной, независимой жизни!