Танцы с Арлекином
Шрифт:
Медсестра покатила коляску к больничному корпусу, а Алексей Евгеньевич добавил:
– Очень активно она на вас отреагировала. Только что она там сказать пыталась? Не поняли?
– Не совсем, - ответила Шаманка. – Но есть у меня одна мысль. Спасибо, доктор. Скажите, она долго будет в таком состоянии?
– Не могу знать, - вздохнул Емельянов. – Но по сравнению с тем, что было ранее, это уже некое улучшение. Всё-таки она не овощ, поспешил я с выводом. Будем ждать.
– Спасибо за консультацию, - улыбнулась Шаманка. – Если Малюкова
– Хорошо, - ответил старый доктор. – Только вот насчёт адекватности… Знаете, Галочка, простите, что сразу не сказал… Эта женщина долгое время подвергалась насилию, в том числе и физическому. Рубцы на спине и ногах, зажившие сигаретные ожоги, шрамирование… Похоже, что её муж был тем ещё садистом. Так что…
– Я понимаю, - кивнула Шаманка и подумала, что Енот с Клешнёй свою страшную смерть заслужили по полной, - но всё-таки – позвоните…
***
Ирина Владимирова жила в красивом загородном доме, наверняка принадлежащем покойному гражданину Еноту, посему на лице её прочно поселилось выражение человека, не знающего, с какой стороны его ткнут ножом. Женщина понимала, что со смертью сожителя ей очень трудно будет получить богатое наследство, особенно при наличии законной, хоть и не совсем адекватной супруги, но надежды явно не теряла и была настороже, постоянно ожидая гадостей.
В целом же, если отбросить неприятное выражение лица, гражданка Владимирова была бы, пожалуй, даже симпатична – невысокая, чуть полноватая, но приятно полноватая, с красивыми густыми роскошным волосами, заплетёнными в косу, уложенную вокруг головы, в мягком домашнем брючном костюме шоколадного цвета, темноволосая и сероглазая, с ямочкой на подбородке. Такая уютная женщина, с которой приятно скоротать остаток жизни в тёплом, кровью и потом выцарапанном гнёздышке, у горящего камина, с чаем и плюшками с корицей.
Но Шаманке она сразу не понравилась - Галина почувствовала долго носимую, практически приросшую к коже маску… За уютным добрым фасадом скрывалась лгунья и хищница, наверняка знавшая о делишках сожителя и положении несчастной Яны…
Шаманку мадам Владимирова встретила настороженно и с порога попыталась поистерить – мол, горе у меня, как дальше жить не знаю, придётся голодать и нищенствовать, а полиция просто житья не даёт… но Шаманка такие истерики умела пресекать на раз-два, и быстренько окоротила безутешную соломенную вдовицу, в ушах которой покачивались серьги с бриллиантами такого размера, что продав один камушек можно было бы купить полквартиры.
После Шаманкиной отповеди вдовица смирненько уселась в мягкое плюшевое кресло и сложила ручки на коленях, как школьница-отличница, выражая полную готовность помочь следствию.
– Вы ведь уже знаете о смерти вашего… гражданского мужа, Ирина Викторовна? – спокойно спросила Шаманка.
– Но ведь тела… тела так и не нашли? – парировала вдовица. – Может быть…
– Не может, - отрезала Шаманка. – Без сердца, знаете ли, не живут. Так что находка тела Сергея Малюкова – вопрос времени.
Ирина прижала к глазам крошечный кружевной платочек и принялась петь дифирамбы покойному почти супругу – и щедрый-то он был, и добрый, и внимательный, и подарки дарил, и в рестораны водил… Шаманка пресекла этот поток дифирамбов и холодно спросила:
– Вы знали о наличии у Малюкова законной супруги?
– Знала, - моргнула Ирина густо накрашенными ресницами. – Бедный Серёжа так намучился с этой душевнобольной женщиной и не разводился с ней только из внутреннего благородства… Он говорил, что без него она быстро сгинет в психушке… Я не настаивала на разводе, а теперь буквально остаюсь голой и босой…
Теперь слёзы в платочек выглядели куда натуральнее. Однако Шаманка уже наслушалась о «благородстве» Малюкова достаточно, поэтому она вновь прервала скорбящую вдовицу.
– Вы в курсе того, чем занимался ваш муж?
– У него было своё дело, - с некоторым апломбом проронила Владимирова.
– Какое? – поинтересовалась Шаманка.
– Не в курсе, - быстро ответила Ирина. – Мужчина должен обеспечивать женщину, а как – его дело.
Прозвучало это настолько естественно, что Шаманка поняла – точно врёт. Бутафорит. Знала, чем занимался муженёк, знала, почему он не разводился с Яной. Ах ты ж…
– Сиделку для Яны вы выбирали? Или муж? – быстро спросила Шаманка.
– Муж, - ответила Ирина так же естественно. – Я в его дела не лезла, сказала ведь уже.
– Вот, значит, как… - задумчиво сказала Шаманка. – Что ж, при такой неосведомлённости о делах Милюкова, вам трудно будет доказать, что вы вели совместное хозяйство. Дом, небось, на него записан? Машина – тоже? Так что, достанутся вам, Ирина Викторовна, только шмотки и цацки…
– Если бы… - поплыла Ирина. – Это всё копии. А подлинники у Серёжи в сейфе… Счета его заморожены, деньги кончаются… Что делать – не знаю… Неужели этой психической всё отойдёт?
– Не знаю, - честно ответила Шаманка. – Но могу посоветовать хорошего адвоката. Денег он с вас много не возьмёт… сразу. А уж когда свою долю себе отсудите – отблагодарите, как положено.
– Да, да… - глаза Владимировой радостно блеснули. – Что я должна делать?
– Скажите мне самое главное – почему Сергей не разводился с Яной?
– Она… - неуверенно ответила Ирина. – Она была ему нужна. Она видела…
– Что видела?
– Разное. Это помогало ему в делах.
– То есть, у неё были паранормальные способности? – удивилась Шаманка.
– Что-то вроде того, - ответила Ирина.
– А в психушку её зачем запирал?
– Она столько знала… Ему на три пожизненных срока хватило бы. Но она была ему нужна. Поэтому она и жива до сих пор.
– Понятно, - кивнула Шаманка. – Значит так, уважаемая Ирина Викторовна. Я от своего слова не отступлю. Вот вам повестка. Жду вас завтра в РОВД с подробным рассказом о мужниных художествах. А с адвокатом я вас познакомлю. Не сомневайтесь. Всего доброго.
Шаманка протянула повестку Владимировой, покинула её дом и села в машину, только сейчас почувствовав, как она устала. И тут зазвонил мобильный. Макс…