Танец над пропастью
Шрифт:
– И каким же образом? – нервно облизнув губы, поинтересовался Митя. У Горенштейна не было оружия, но по его солидному виду и уверенному поведению танцовщик уяснил реальную расстановку сил и понял, что в сложившейся ситуации лучше сотрудничать. Квасницкий в этот момент попытался прокрасться к двери, но путь ему преградил здоровенный мужик – тот самый, которого Рита уже дважды видела в компании Владимира Соломоновича. В одной его руке она заметила магнитолу – вот, значит, как он транслировал отцовский голос! Жаль, никакой мистики… В другой громила сжимал маленький черный
– Дав показания на твоего подельника Квасницкого, – ласково улыбнулся Горенштейн в ответ на Митин вопрос. – Если бы не его далеко идущие планы в отношении «Гелиоса», ничего бы не произошло, верно?
– У вас нет доказательств! – сказал Егор Стефанович, но его голос заметно дрожал.
– У нас есть свидетель, – возразил Владимир Соломонович. – Причем весьма авторитетный, ведь Маргарита Григорьевна – уважаемый адвокат, и в ее словах вряд ли усомнятся! Ну и, разумеется, Митяй: он же не станет брать вину на себя, дабы выгородить человека, который посулил ему золотые горы, но вовсе не собирался выполнять обещания?
– Почему же? – спросила Рита, совершенно забыв о том, что сидит связанная на полу.
– О, Марго, какой же я дурак! – удрученно хлопнул себя по лоснящемуся лбу Владимир Соломонович. – Сейчас, сейчас…
Он кряхтя опустился на колени и развязал сначала ее запястья, а потом лодыжки. Рита начала интенсивно растирать затекшие конечности, ощущая ни с чем не сравнимое блаженство: оказывается, как мало нужно человеку для полного счастья – всего-то снять путы!
– Как вы узнали, что…
– Иван приглядывал за вами, – не дослушав, ответил Горенштейн. – Так, на всякий пожарный. Ну, – поднимаясь с колен, сказал он Дмитрию, – как, будешь писать «чистуху»?
– А смысл? – возразил танцовщик. Лицо его при этом выражало напряженную работу мысли.
– Я тебе объясню: если позволит Маргарита Григорьевна, ты сможешь сказать, что не планировал убийство Григория Сергеевича, а напал на него в сердцах, не понимая, что делаешь. Как вы, Рита? Только вам решать, хотите ли вы, чтобы Митяя судили за предумышленное убийство вашего батюшки, или…
– Не думаю, что убийство можно назвать предумышленным, – прервала его девушка. – Митя не планировал убивать папу. Он разозлился, ведь папа пригрозил выгнать его из труппы!
– Ну вот видишь, тебе повезло, парень, – усмехнулся Владимир Соломонович. – Марго не жаждет твоей крови. Я на ее месте не был бы таким снисходительным!
В этот момент он поймал взгляд Квасницкого, устремленный на низко расположенное над уровнем земли окно.
– Фи, Егор Стефанович, только не в вашем возрасте! – поморщился он. – Кроме того, неужели вы полагаете, что нас всего двое? Снаружи мои ребята примут вас по всем правилам. Признайтесь, что проиграли. Игра была стоящей, и вы могли отлично
Рита ощутила, как по позвоночнику пробежал холодок: слова Горенштейна напомнили ей о том, кем в свое время являлся Владимир Соломонович. Хорошо все-таки, что он сейчас на ее стороне!
– Ванюша, – меж тем окликнул громилу Владимир Соломонович, – позови-ка пару ребят с улицы и свяжите этих деятелей во избежание эксцессов.
Потом он снова обратился к Рите:
– Теперь, дорогая, пришло время позвонить вашему приятелю и пригласить его сюда! Мне, как вы понимаете, ни к чему светиться, поэтому я, пожалуй, отчалю.
– Думаете, Женька поверит в то, что я в одиночку справилась с двумя мужчинами? – с сомнением спросила она, глядя, как двое крепких молодцев выполняют указание шефа.
– Да какая, в сущности, разница, во что он поверит? Скажете, что вам оказал помощь добрый самаритянин, или сосед, или… Не важно! – махнул он рукой. – Как бы то ни было, мне кажется, ваш друг не станет сильно на вас давить. Мне пора. Но вы не бойтесь: снаружи до приезда полиции останется мой человек и проследит, чтобы все прошло гладко!
В дверях Рита нагнала Горенштейна и, понизив голос до шепота, произнесла:
– Вы так и не объяснили, за что пострадали Чернецов и Глафира!
– Со временем все станет известно.
– А вдруг Митя откажется давать показания на Квасницкого?
– Не думаю. У него будет время все взвесить и прийти к выводу, что для него мой вариант – наилучший. Кроме того, Квасницкий в любом случае причастен к вашему похищению: хоть Дмитрий и не предупредил его о своих намерениях, мотив очевиден, да и сам Строганов вряд ли захочет отдуваться в одиночку!
И Горенштейн легонько, по-отечески, похлопал Риту по руке, улыбнувшись уголком рта.
Когда он вышел, девушка подошла к вычурному, под старину, телефону, стоявшему на журнальном столике, и сняла трубку.
Глава 18
Рита думала, что не сможет заснуть: она устала, голова гудела, но сна не было ни в одном глазу. Она лишь на минутку прикрыла глаза, а когда снова их открыла, часы показывали половину первого дня!
– Проснулась?
В дверях стоял Женька с чашкой в руке, от которой исходил восхитительный запах свежесваренного кофе.
– Где Байрамов? – спросила она вместо приветствия. Все случившееся вчера казалось сном, и она спешила удостовериться, что с ним все в порядке.
– Огурцом твой Байрамов! – рассмеялся Фисуненко. – В театр ускакал.
– Так рано?
– Ваш инвестор позвонил, этот, как его…
– Леон Серве?
– Точно. Кажется, кто-то жаждет вложить деньги в новые проекты. Так что, мать, готовься стать богатой и знаменитой – ох и тяжелая жизнь тебя ожидает!