Танец с саблями
Шрифт:
Дэльфин кивнула — такие украшенные эмблемой цветные бумажки выдавались каждому участнику и гостю «Черной недели». По ним можно было бесплатно и очень здорово перекусить в нескольких «официальных» ресторанах фестиваля:
— Там же фамилия написана?
— Написана, — кивнул Виноградов. Сам он такие купонные книжки видел только издали, приехавшим на фестиваль без приглашения питание за казенный счет не полагалось.
— Да, поэтому меня и розыскали! — продолжил пресс-секретарь. — И приметы сходились…Нужно было срочно
— А русский зачем? — ревниво подняла брови «подружка» Владимира Александровича.
— Для официального протокола им требовались двое. Я как раз пошел в номер к англичанину, чтобы проверить, действительно ли его нет, а тут — сеньор Виноградов!
— Мне не спалось, тем более — такая ситуация…
Дэльфин многозначительно посмотрела на соседа, и этот взгляд не укрылся от внимания Габриэлы:
— Ладно, ребята! Потом разберетесь. Хуанито, бедняга действительно оказался тем англичанином?
— Да, к сожалению.
— А как он попал в Луарку? Это же почти сотня километров!
— Не знаю, — вздохнул «хефе де пренса». — Когда мы приехали, он уже умер. Так и не приходя в сознание.
— Значит, ограбление…
— Нам показали фотографии, — нарушил затянувшуюся паузу Владимир Александрович. — Ужасно!
— Такое возможно в любом уголке мира! И в Москве, и в Париже…
— Да, конечно. У нас вообще разгул преступности!
Человек за рулем продолжил:
— Видимо, его заманили в машину или похитили где-нибудь в Хихоне. Потом уже вывезли за город, в безлюдное место.
— Может быть, таксисты? Или кто-то под видом таксистов?
— Полиция говорила об этой версии… Тем более, англичанин был здорово пьян — так, что мог и не сразу сообразить, что едет в другую сторону.
— Он же почти не пил! — припомнила Габриэла.
— Все мы здесь… почти не пьем. — даже намека на веселье в голосе Виноградова не звучало.
— Так вот, милые девушки… — в течении некоторого времени пресс-секретарь обьяснял пассажиркам, почему не стоит делать сенсацию из происшедшего.
— Ладно, договорились! — кивнула Дэльфин и посмотрела на сидящую впереди итальянку:
— А ты как?
— Пожалуй… Хуанито, красавчик, но тогда с тебя — обед! Это сейчас, а потом — право «первой ночи» для моей газеты и её радиостанции. Договорились?
— Нет проблем, маленькая зубастая акула! Как раз пора перекусить. — рассмеялся водитель, снижая скорость и высматривая ресторан посимпатичнее. — Выбирай!
Остьановились в какой-то деревушке — Виноградов даже не запомнил названия. Ресторанчик под открытым небом находился всего в нескольких метрах от трассы, но чтобы пройти к столикам требовалось миновать густой палисадник и выложенный тесаным известняком бассейн с неторопливо журчащим фонтанчиком. Несмотря на полуденное солнце, вода создавала иллюзию свежести, и ненавязчивый звук её без труда перекрывал шум и грохот
Разумеется, они были здесь единственными посетителями… Дамы выбрали столик в тени какого-то векового растения — то ли дуба, то ли платана: Владимир Александрович никогда в деревьях не разбирался и от этого не страдал.
— «Мар Кантабрико», — придвинула ему француженка меню. И на всякий случай пояснила:
— Рыбный ресторанчик. Не возражаешь?
— Ну, у нас в России говорят: кто платит, тот и заказывает музыку!
— В данном случае наоборот, — хихикнула Габриэла. — Заказывать будем мы, а платить — вы!
— Не возражаю, — без малейшего намека на огорчение отмахнулся пресс-секретарь. — Все можете считать себя моими гостями.
— И я? — уточнил постепенно привыкающий к европейской конкретности Виноградов.
— Разумеется! Должен же я как-то компенсировать тебе загубленное утро…
Что-то ответить майор не успел — Хуан уже обсуждал с подошедшим дядькой в переднике выпивку и указанные в меню горячие закуски. Впрочем, много времени процесс не занял: почти сразу же единогласно остановились на фирменном блюде заведения.
— Русский, ты что будешь пить?
— А вы что?
— Мы? — удивился Хуан. — Пиво!
Потом, сообразив, что спутник почти ни слова не понял из их диалога с хозяином заведения, пояснил:
— Лучше всего запивать осьминога холодным пивом.
Оставалось только кивнуть с видом бывалого рыбоеда…
Вскоре кампания уже не торопясь прихлебывала из высоких запотевших бокалов местное бочковое пиво — светлое, потому что любимого своего темного Виноградов в Испании почему-то так и не встретил.
Одновременно с пивом появились салаты и разная сьедобная рыбная мелочь для разжигания аппетита — и только потом, торжественно, был вынесен откуда-то из кухонного чрева — сам! Огромный, фиолетово-розовый, источающий ни с чем не сравнимый запах моря и специй осьминог… Он внушал уважение даже будучи поданным на тяжелом и плоском деревянном блюде. Разрезанный так, что казался целым, посланец таинственной бездны в такт размеренной походке повара покачивал одним из будто случайно свесившихся щупалец.
Гости, не сговариваясь, зааплодировали — это была дать уважения былому могуществу жертвы и кулинарному мастерству хозяина…
Обед затянулся, но, как и все хорошее в жизни, в конце концов подошел к завершению.
— Понравилось тебе, русский? — лениво шевельнулась в плетеном кресле Габриэла.
— Великолепно! — Виноградову тоже c трудом давались движения — даже языком. Веки, и те норовили замереть в закрытом положении.
— Пиво и морепродукты очень благотворно влияют на потенцию… — пробормотал со своего края столика неугомонный Хуан.