Танец с саблями
Шрифт:
Весь огромный периметр парка не смогла бы оцепить даже дивизия гвардейской королевской пехоты. Поэтому вскоре Владимир Александрович отряхивал перепачканные в пыли и траве коленки на углу Авенида де Менендес и улицы, названной в честь некоего О'Доннелла.
В общем, он не особо и выделялся: светлые брюки, футболка, туфли. Даже пулевая пробоина вполне могла сойти за элемент декоративного оформления свисающей через плече сумки. Однако, одежду следовало сменить — обычно, прочесывающие район поисковые группы в таких случаях ориентируют на уже известные приметы.
Вряд ли, конечно, дело у них поставлено
Да здравствует хорошо развитой капитализм! Все для человека, все на благо человека… Заскочив под сень ближайшей лавки из не слишком дорогих, Виноградов купил широченные штаны цвета хаки, малиновую рубашку с короткими рукавами и кепку-бейсболку такой же раскраски.
Там же, за шторой примерочной кабины, Владимир Александрович переоделся. Обувь менять не стал — своя привычнее, неизвестно еще, сколько и как придется побегать. А «засвеченный» гардероб аккуратно сложил в сумку. Не выбрасывать же! К тому же, получилось не тяжело, но солидно.
Продавец, конечно, его прекрасно запомнит, но ведь до процедуры опознания майору ещё предстояло дожить…
— Чао!
— Грациас, сеньор!
Виноградов и сам не заметил, как выйдя из лавки оказался на площади Колумба. Очень красивое место… Полдень давно миновал и деревья на Пасео де Реколетос давали уже вполне приличную тень. Напротив здания Национальной библиотеки светилась неоном реклама вездесущего банка «Барклайз» — отражаясь, в свою очередь, от искусственных водопадов и рассекающих небо струй у памятника испанцам-первооткрывателям Нового Света.
Захотелось к жене и детям — в дождь и слякоть не удавшегося в этом году питерского июля. Владимир Александрович сел на скамеечку посередине бульвара, вытащил свой неизменный блокнот и наконец-то по-настоящему задумался…
С одной стороны, имелись основания для сдержанного оптимизма — в любом случае, домой доставят… И может быть даже бесплатно! Перед поездкой за рубеж турфирмы обязаны страховать своих клиентов. И майору вручили соответствующий документ, из которого он узнал, что на основании пункта четыре полиса категории А в обязанности страховой кампании входило «принятие всех необходимых мер для организации репатриации тела и оплата расходов на гроб, требуемый для международной перевозки, и перевозка останков в аэропорт, наиболее близкий к предполагаемому месту захоронения в России.»
С другой стороны, до дому хотелось добраться своими ногами…
Что должен сделать законопослушный гражданин, когда его обижают в чужой стране? Конечно, сломя голову бежать к соотечественникам-дипломатам! Это только в кино перестраховщики из шпионских ведомств заставляют своих подчиненных с самых первых кадров забыть телефон и адрес родного посольства. А те, бедолаги, в свою очередь, дисциплинированно выполняют это ценное указание.
Жизнь — она ведь, как сказал классик, всегда значительно сложнее наших представлений о ней. Поэтому, Владимир Александрович подсуетился — и номер 562 22 64 выучил, и дом на улице имени художника Веласкеса в памяти запечатлел. Не прогонят же? Все-таки, не то время…
Однако, плохие парни с винтовками это понимают не хуже Виноградова. Значит, ждать они будут в первую очередь на подходах к посольству. Не только — но уж там обязательно. Перекроют район — и прихлопнут!
Кажется, подумал майор, у меня начинается паранойя…
Он был пуганой вороной, даже, пожалуй, перепуганной, но бояться всякого куста зачастую оказывалось ещё хуже, чем не раздумывая садиться голой задницей на колючую проволоку.
Кто убил Хуана? И за что? И чем насолил этим серьезным ребятам гость из России? Вопросов возникала масса, но сначала требовалось определить то, что не вызывает сомнений.
Итак! Место и время встречи Виноградова с пресс-секретарем астурийского фестиваля было известно убийцам заранее. Успели, сволочи, подготовиться… На любителей-энтузиастов не похоже. Судя по всему, сработали спецслужбы, или мощные криминальные структуры.
Если первое — то не у всякой разведки хватит нахальства и оперативных возможностей организовать подобную спецоперацию в столице чужой страны. Американцы, русские, израильтяне… Местных, испанских коллег можно исключить, они находятся у себя дома и действовали бы иначе. И арабов тоже — не тот стиль…
С «мафиями» посложнее, национальная принадлежность тут на последнем плане. С другой стороны, стоит доискаться до мотивов — а они всегда чисто экономические, никакой идеологии и высоких принципов — и уже ясно, кому ты вольно или невольно наступил на мозоль.
Виноградова можно было убить и раньше. Запросто! Он пришел к монументу первым, постоял, подождал… Значит, охотились на Хуана? И русского использовали, как подсадную утку?
Но ведь и сам Владимир Александрович до последней секунды знать не знал, кто прибудет на встречу. Значит, мишенью могла быть вовсе не конкретная личность, устраняли не человека, а опасный кому-то контакт Виноградова! В пользу такой догадки говорила и некоторая излишняя торопливость снайпера — он открыл огонь почти сразу же, хотя уместнее было бы дождаться, когда собеседники выйдут на открытое пространство аллеи.
Может быть, кому-то очень не хотелось, чтобы Хуан предупредил русского? О чем?
На ходу майору всегда думалось легче. Поэтому, подхватив со скамейки нехитрый свой скарб, он направился в сторону от бульвара. Через какое-то время увлекшийся Виноградов сообразил, что уже почти бегом бежит по неожиданно тихим, уютным улочкам. На стенах старинных домов замелькали потрясающие названия: Альмиранте, Либертад, Сан Маркос…
Пулей несущийся мимо дворцов и костелов Владимир Александрович сейчас вовсе не походил на туриста — а вот это как раз было плохо и явно некстати. Чтобы отдышаться, он зашел в первый попавшийся на пути продуктовый магазинчик и долго-долго выбирал вино подешевле и поприличнее: теперь Виноградов знал, что такое возможно, но только в Испании.
Прикупив заодно и кое-какой незавмысловатой закуски — неизвестно ведь, где и когда придется поужинать! и придется ли вообще… — Владимир Александрович степенно вышел на улицу. Сориентировался по изрядно уже потрепанной карте — обратно, в покинутый утром «Веракруц» возвращаться не стоило. Как любил повторять один старый знакомый: «Береженого Бог бережет, а небереженого конвой стережет!» Парень всего раз отступил от этого правила, и теперь приходится говорить о нем в прошедшем времени…
Так! Кому это все было надо? Явно не самому Хуану. Значит, хотя бы «одиноких волков» Френкеля можно исключить.