Танго с призраком. Орильеро
Шрифт:
– А по дороге заглянем к белошвейке, – припечатала Розалия. – Белье, надо полагать, у вас тоже не новое?
Антония кивнула.
И сказала то, что можно было сказать в данной ситуации.
– Ритана Розалия, полагаю, вы можете называть меня просто – Тони? Как родственницу?
– Тони… звучит достаточно простонародно, – вздохнула дама. – Ладно, пусть так. Паула, Тони – кушайте и будем собираться.
Завтрак не то чтобы удался. Особого удовольствия Антония
Паулина подошла к вопросу очень ответственно, вплоть до того, что толкала девушку под оттопыренный локоть.
Сердиться тут было не на что. Действительно – позорище. Но обидно ведь!
Так что к концу трапезы Антония была рада и встать из-за стола, и выйти из комнаты. А уж к себе она поднималась даже с улыбкой.
Ей сказали, что пока ту комнату закрепят за ней – пусть живет. Это все же хозяйское крыло, хоть и третий этаж, мансарда…
Не апартаменты, как у хозяев и их дочерей, но все же есть своя ванная комната, а Антонии больше ничего и нужно не было!
– Помни! За любые благодеяния придется расплачиваться, и чем меньше их окажут, тем меньший счет придется оплатить.
Голос сеньора Хуана так и скрипел в голове.
Как-то там старики без нее? Хотя эти – не пропадут! Не тот случай!
Долорес уж семьдесят лет исполнилось, и не просто так она их прожила. Темная, да еще травница, считай – ведьма деревенская. А сеньор Хуан – картежник, шулер, надо полагать, немного мошенник, и успешный! Ведь отошел от дел, живет… что в глуши – понятно, кому ж охота проблемы со старыми товарищами получить? Главное тут другое.
Сам отошел от дел. И жив остался.
В его профессии это большая редкость.
В комнате Антония взяла сумочку и переобулась в уличные ботинки. Но ритана Розалия только глаза закатила.
– Ужас! Даже не так – УЖАС!
– Я неправильно одета? – уточнила Антония.
– В вашей провинции так и принято – выходить на улицу без шляпки и перчаток?
– Эммм…
Антония откровенно не знала. А какая разница? Она ходила, как ей удобно, а Долорес вообще шляпы не терпела, и повязывала голову платком…
– Понятно. Дита!
В коридор выплыла одна из служанок.
– Мою шляпку с незабудками. И нитяные перчатки под нее! Мигом!
– Да, ритана.
Служанка унеслась вихрем, и вскоре вернулась с заказанным. Правда – увы.
Вот на Розалии шляпка сидела, как надо. А на Антонии… то ли шляпка была великовата, то ли голова маловата, то ли прическа не та – Розалия махнула рукой и решила, что так сойдет. Потом разберемся. Перчатки тоже были великоваты. Но выбирать не приходилось.
Розалия мученически покосилась на туфли и чулки девушки, но говорить уже ничего не стала, только рукой махнула.
– К врачу.
Антония у врача не была никогда.
В детстве она не болела, если только чем-то несерьезным, с чем отлично справлялись и травы Долорес, а потом… потом у них не было на это денег. Да и Долорес была лучше любого врача.
А потому Антония с интересом разглядывала белый кабинет и металлическую рамку посредине.
– А зачем это?
– Встаньте, пожалуйста, в рамку, ритана. Это устройство считает ваши параметры ауры и выдаст результат.
– Хорошо.
– Только прошу вас сначала разуться и снять шляпку.
– Да, конечно…
Розалия, которая присутствовала в кабинете, только вздохнула.
Дикая девчонка. Да что ее – отец и к врачу не водил ни разу? И как она только до своих лет дожила? Почему-то с каждой минутой Розалия все больше радовалась, что не вышла замуж за Даэрона.
Антония послушно встала, куда сказали.
Врач коснулся считывателем аурной рамки – и повел палочкой по листу пергамента, на котором медленно появлялись буквы. Дорогое удовольствие.
Но зато данное заключение нельзя подделать. В нем только чистая правда. И обмануть считыватель нельзя – его такие маги делали! Деревенским девкам до них, как на кривой козе до столицы!
Впрочем…
Розалия взяла пергамент (почему-то с бумагой так не получалось, все могло отпечататься только на пергаменте, наверное потому, что он некогда был частью живого существа) и пробежала глазами по строчкам.
Что ж.
Неплохо, она ожидала худшего.
Восемнадцать лет, девственница, это просто отлично. Полностью здорова, даже зубы не болят. А вот эта строчка – плохо, очень плохо.
– Ритана? – Антония заметила изменения на лице тетки. – Что-то не так?
– Да.
– Я чем-то больна?
– Нет. Ты полностью здорова, но вот это…
Антония посмотрела на строчку, подчеркнутую пальцем тетушки.
– Что-то не так?
– Ты просто не понимаешь…
– Нет. Проявленный и оформленный темный дар. Направленность – спиритизм. Это что-то плохое?
– Как бы сказать… погоди! Ты видела призраков?
– Нет, никогда.
– Та-ак… как бы это проверить?
– Если ритана желает, – вмешался врач.
– Желает, – решительно отрезала Розалия.
– Это будет стоить чуточку дороже…
Женщина вздохнула – и махнула рукой.
– Делайте.
На стол легла небольшая тарелочка с буквами и цифрами, нарисованными на фарфоре. И стрелочкой посередине.
– Антония, прошу вас прикоснуться к ней.
Антония пожала плечами и повиновалась.
Бесполезно. Тарелочка осталась просто тарелочкой. Старой, ей уж лет сто, наверное? Это Антония и озвучила.