Танки. Уникальные и парадоксальные
Шрифт:
Ведь они нас тоже много раз пугали, и пугали очень умело. Например, не чем иным, как грандиозным РR-проектом нельзя назвать программу пресловутых «звездных войн». Нужно сказать, что над этой проблемой именно сегодня и именно в нашей стране и военным и инженерам следовало бы задуматься самым серьезным образом, что танки имеют полное право на существование наряду с танками «ИФ».
Самое интересное, что PR-проекты всевозможной бронетанковой техники в общем-то стары как мир, и их нередко можно встретить даже в таких журналах, как «Попьюлар саенс» («Популярная наука»). Вот, например, какое сообщение поместил этот журнал в 1940 г., а вся мировая пресса его перепечатала:
«В Лос-Анджелесе построена экспериментальная модель гигантского броневого автомобиля,
Шины специальной конструкции позволяют броневику передвигаться со скоростью около 105 км/ч. Во время стрельбы орудийная башня упирается в землю при помощи гидравлических упоров („ног“, как их называет американский журнал). Такие броневики могут покрыть незащищенную местность за одну ночь сетью „фортов“, снабженных кроме двух шестидюймовых орудий еще двумя тяжелыми пулеметами. „Путешествующий форт“ испытывался в американской армии в течение четырех месяцев».
Проект американского двухорудийного бронеавтомобиля береговой обороны, 1940 г.
В действительности ничего подобного и не существовало.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Конечно, понятно, что в абсолютной унификации и универсализации тоже ничего хорошего нет, что у техники разного боевого предназначения могут и должны быть какие-то свои, характерные для нее особенности, но неужели у нас так велик круг боевых задач, что для выполнения каждой из них нужна чуть ли не собственная боевая машина? Может быть, происходит все это не столько из-за интересов военных, сколько из-за интересов конструкторов, которые теперь уже в открытую обвиняют друг друга в стремлении к почестям, чинам и наградам.
Вот и закончился мой рассказ о танках «ИФ», как тех, что были когда-то, так и тех, что, может быть, еще будут в самое ближайшее время. А выводы? Их много, и самый главный из них заключается в том, что нам всем надо как можно скорее становиться умными и брать не количеством, а качеством, не ломовой силой, а гибкой хитростью. Одним словом, «не трясти пальму», коли есть у нас надобность в кокосовом орехе, а сесть и подумать, каким другим путем его можно добыть. Известно, например, что японцам 7 декабря 1941 г. вовсе и не требовалось бомбить американские корабли в Перл-Харборе. Куда проще и выгоднее было бы разбомбить склады жидкого топлива, которые были там же на острове и в которые горючее танкерами американцы завозили несколько лет. Флот без топлива — это не флот, пусть даже его корабли и не имеют боевых повреждений.
В Германии в годы Второй мировой войны был один-единственный завод по производству дибромэтана — компонента авиационного бензина, без которого не смог бы полететь ни один немецкий самолет. Но, как это ни странно, этот завод так ни разу и не был подвергнут бомбардировкам, т. к. о нем просто никто не вспомнил. А ведь стоило только его уничтожить, как вся германская авиация сразу же не могла бы летать, причем сами авиационные заводы можно было бы и вообще не бомбить. Английский военный теоретик Джон Фуллер по этому поводу писал:
«Если в наш технический век солдаты и летчики не мыслят технически, они приносят больше вреда, чем пользы».
Тут поневоле никак не пройдешь мимо высказываний бывшего начальника Главного автобронетанкового управления МО РФ генерал-полковника А. Галкина:
«Ведь в последние годы мы имели на вооружении три танка: Т-64, Т-72, Т-80, различавшихся незначительно по основным характеристикам, но конструктивно — существенно. Это порождало огромные сложности в обеспечении войск горюче-смазочными материалами, запасными частями, инструментом, оборудованием и средствами
По этим причинам и появился у нас танк Т-90, в котором (по мнению А. Галкина) использовано все лучшее от танков Т-72 и Т-80. И вот тут-то омские танкостроители преподносят нам еще и «Черного орла». Получается, что у нас опять на вооружении будет два танка, а ведь есть еще и другие модели, которые, возможно, в чем-то лучше и этих двух.
Российский опытный танк «Черный орел» (1999 г.)
Швейцарский ученый Меррей как-то раз подсчитал, что за последние две тысячи лет в мире произошло 15 тыс. войн и военных конфликтов. Эти статистические данные — основа размышлений о фактах, исторически наиболее близких нашему поколению, и особенно о миротворческих проблемах на пороге XXI в.
В этой связи небезынтересно привести в пример некоторые политические прогнозы, которые делались накануне уходящего XIX в. Так, например, солидная российская газета «Московские ведомости» писала:
«XX век будет отличаться небывалым в летописях истории вступлением всего человечества в лице всех его рас, государств и культур в один общий взаимодействующий процесс».
Но были и другие предположения, суть которых сводилась к тому, что это будет время небывалого в истории людей национализма, торжества военщины и непрерывных мировых и локальных военных конфликтов, и которые все, к несчастью, подтвердились.
И самое удивительное, что хотя мы все сегодня живем вроде бы в мире глобальной информационной сети, огромное количество людей по-прежнему продолжает свято верить во всевозможные мифы и басни, причем верят слепо, безоговорочно и не раздумывая.
Уж слишком много легенд существовало и существует вокруг нашего оружия, а ведь читая эту книгу, вы уже сами убедились в том, насколько опасны любые мифы об оружии. Например, почему-то считается, что во времена Советского Союза мы продавали на экспорт гораздо больше оружия, чем теперь. Но правильнее было бы сказать: не продавали, а поставляли. Поставки осуществлялись прежде всего по политическим мотивам. Денег за это мы получали мало, и сейчас нам должны десятки миллиардов долларов именно те страны, которым мы поставляли оружие в долг. Эти долги никогда не вернутся. Но ВПК свои деньги получал исправно — со всех нас — граждан СССР. Многие думают, что если дать ВПК больше денег, то он выпустит больше оружия, продаст его на экспорт, и вся страна от этого озолотится. Увы! Весь мировой рынок оружия составляет всего половину годового экспорта такой страны, как Южная Корея. И вот за этот крохотный рынок бьются всерьез мощнейшие корпорации мира, поддерживаемые своими правительствами. Так что даже если наше оружие будет очень хорошим и дешевым — купят-то его все-таки у американцев (или французов, или англичан…), поскольку покупающие с ними связаны союзническими договорами.
Так что если бы нашу военную технику сейчас расхватывали, как горячие пирожки, то не проблемой было бы найти и кредиты для ее производства. Но, увы, оборонщикам приходится, как и раньше, просить денег у государства и ставить его перед выбором: повысить ли пенсии его мирным гражданам или оплатить, скажем, новую атомную подводную лодку или строительство целой кучи новых танков, которые все равно в скором времени пойдут в металлолом.
Следует отметить, что современные образцы колесной бронетанковой техники подчас не уступают более тяжелым и дорогим гусеничным машинам не только по проходимости, но и по вооружению. Так, боевая машина огневой поддержки «Руикэт» из Южно-Африканской Республики помимо четырехосного шасси вооружена 105-мм орудием, а российский БТР-90 несет на корпусе башню с 30-мм автоматическим орудием и комплексом ПТУР, как на гусеничных машинах БМП и БМД.