Танковые сражения. Боевое применение танков во Второй мировой войне. 1939-1945
Шрифт:
Несколько недель пехота находилась на позициях, с которых должно было начаться наступление. С этих позиций была самым тщательным образом изучена система обороны русских и все особенности местности. Офицеры, которым предстояло командовать передовыми отрядами, вплоть до командиров рот, также проводили на позициях целые дни. Были приняты все меры предосторожности; никто из танкистов не носил своей черной формы, чтобы не выдать себя врагу. Был разработан план артиллерийской подготовки и взаимодействия между артиллерией и пехотой. Аэрофотосъемка запечатлела каждый квадратный метр Курского выступа. Но эти снимки давали представление лишь о глубине русской обороны, но не о мощи их войск, поскольку, как я уже отмечал, русские великолепно владели искусством маскировки. Поэтому, естественно, мы недооценивали их силы [187] .
187
Русскими армиями в районе Курска командовали Рокоссовский и Ватутин.
Значительные меры были приняты для достижения тесного взаимодействия между авиацией и наземными войсками: еще ни одно наступление не было подготовлено с такой тщательностью в этом отношении, как это. В светлое время дня были запрещены всякие передвижения войск. Сосредоточение такой массы танков и мотопехоты было само по себе непростой задачей, особенно принимая во внимание плохие дороги. Ночи напролет штабные офицеры, ответственные за передвижения войск и перевозку боеприпасов, стояли у дорог и перекрестков, следя за тем, чтобы не было заторов. Дожди не позволяли строго выдерживать график перевозок, но сосредоточение войск было закончено в срок и не привлекло внимания со стороны русских.
Вопреки обычной практике, мы предполагали начать наступление не на рассвете, а днем. День 4 июля выдался жарким и сухим, все ощущали какую-то напряженность. Моральный дух наступающих войск был на самом высоком уровне; они были готовы на любые жертвы, чтобы выполнить возложенные на них задачи. К сожалению, задачи эти оказались не те, которые надо было ставить.
Наступление
Курская битва началась в 15.00 4 июля атакой позиций русских войск, которой предшествовала краткая, но интенсивная артиллерийская и авиационная подготовка. На участке XLVIII танкового корпуса передний край обороны русских проходил в 3 милях южнее деревень Луханино, Алексеевка и Завидовка. Гренадерам и стрелкам, поддержанным самоходными орудиями и саперами, удалось вклиниться в оборону русских только к вечеру. Ночью подошли танки, и моторизованная дивизия «Великая Германия» получила приказ наступать на следующее утро на участке между Сырцевом и Луханино (см. карту 40). Справа и слева от нее наступали 11-я и 3-я танковые дивизии. Но к несчастью, прошедший ночью дождь превратил местность вдоль берегов речушки, протекающей между Сырцевом и Завидовкой, в сплошное болото. Это сильно затруднило взятие второго рубежа обороны русских.
На второй день наступления нам пришлось впервые столкнуться с ожесточенным сопротивлением противника. Несмотря на все усилия, войска никак не могли прорвать оборону русских. Дивизия «Великая Германия», завязнув в болотистой грязи, попала под мощный огонь русской артиллерии. Саперы не могли ничего сделать для обеспечения переправы, и большое число танков стали жертвой авиации противника – в этом бою русские летчики действовали с исключительной отвагой, несмотря на германское превосходство в воздухе. На территории, занятой немецкими войсками в первый день боев, откуда-то появлялись русские, и разведподразделениям «Великой Германии» пришлось немало потрудиться, чтобы ликвидировать их. Не было никакой возможности преодолеть речку и болото и в ночь с 5 на 6 июля. На левом фланге наступление 3-й танковой дивизии на Завидовку оказалось столь же неудачливым, как и атаки «Великой Германии» на Алексеевку и Луханино. Все окрестности были просто начинены минами, а действия обороняющихся русских поддерживали танки, умело использовавшие все преимущества возвышенной местности. Наши войска несли значительные потери, а 3-й танковой дивизии пришлось отражать контратаки противника. Несмотря на несколько интенсивных бомбовых ударов люфтваффе по артиллерийским батареям противника, интенсивность их огня нисколько не уменьшилась.
Карта 40. Курская битва (I). Положение на 4 июля 1943 года
7 июля, на четвертый день операции «Цитадель», мы наконец смогли добиться некоторых успехов. «Великая Германия» смогла прорвать позиции русских по обе стороны от хутора Сырцев, и русские отошли к Гремучему и деревне Сырцево. Их отходящие войска попали под обстрел нашей артиллерии и понесли тяжелые потери; наши танки воспользовались ситуацией и двинулись на северо-запад. Но во второй половине дня под Сырцевом они были остановлены сильным огнем, после чего русские танки пошли в контратаку. Однако на левом фланге мы, казалось, были близки к большой победе; гренадерский полк дивизии «Великая Германия», судя по донесениям, подошел к населенному пункту Верхопенье. На правом фланге дивизии была сформирована боевая группа для развития этого успеха. Она состояла из разведывательного отряда и дивизиона штурмовых орудий и имела своей задачей достичь высоты 260,8 южнее Новоселовки. Когда эта боевая группа достигла Гремучего, там уже находились подразделения гренадерского полка. Гренадеры считали, что они находятся в Новоселовке, и никак не хотели верить, что они только еще в Гремучем. Таким образом, сообщение о так называемом успехе гренадеров оказалось недостоверным; но подобные случаи происходят на любой войне, а в России они были особенно частыми.
Высота к северу от Гремучего была взята к вечеру, несмотря на упорное сопротивление, а танковый полк выбил своим огнем русские танки с высоты 230,1. С наступлением темноты сражение закончилось. Войска были измучены до крайности, и 3-я танковая дивизия оказалась не способна к дальнейшему передвижению. 11-я танковая дивизия смогла достичь уровня передовых частей «Великой Германии», чье дальнейшее наступление было приостановлено сильным огнем и контратаками противника на левом фланге, где была остановлена и 3-я танковая дивизия.
Карта 41. Курская битва (II)
8 июля боевая группа из разведотряда и дивизия штурмовых орудий вышла на дорогу и достигла высоты 260,8, а затем повернула на запад, чтобы поддержать наступление входившего в состав дивизии танкового полка и мотострелкового полка, которые обошли Верхопенье с востока. Село еще удерживалось значительными силами противника, и мотострелковый полк атаковал его с юга. Высота 243,0 севернее Верхопенья удерживалась русскими танками, которые имели прекрасный сектор обстрела. Атака наших танков и мотопехоты захлебнулась. Русские танки, казалось, были повсюду, они наносили непрерывные удары по передовым частям дивизии «Великая Германия», не давая им ни минуты передышки.
За этот день боевая группа на правом фланге «Великой Германии» отбила семь контратак русских, уничтожив 21 танк «Т-34». Командир XLVIII танкового корпуса приказал дивизии «Великая Германия» наступать западнее, чтобы оказать помощь 3-й танковой дивизии, угроза левому флангу которой оставалась столь же серьезной, как и ранее. В тот день так и не были взяты ни высота 243,0, ни западная окраина Верхопенья – и больше не оставалось никаких сомнений в том, что все немецкое наступление захлебнулось и момент, когда мы могли бы добиться успеха, упущен.
Однако 9 июля 3-й танковой дивизии удалось наконец продвинуться левее от дороги Раково – Круглик и изготовиться к наступлению на Березовку. В ночь с 9 на 10 июля танки этой дивизии ворвались в Березовку с запада, но наступление дивизии на север снова было остановлено перед небольшой рощей к северу от деревни.
11-я танковая дивизия тоже не смогла продвинуться далеко, а танковому корпусу СС, действовавшему правее нашего корпуса, пришлось отбивать сильные танковые контратаки вдоль всего фронта; как и мы, он смог овладеть незначительной территорией.
Медленное продвижение нашей танковой армии на южном участке обескураживало, хотя на деле мы смогли достичь больших успехов, чем наши товарищи на северном фасе выступа. Генерал Гудериан так описал свое посещение наступавшей там 9-й армии: «…90 «тигров» фирмы «Порше», которые действовали в составе армии Моделя, были не способны вести ближний бой, поскольку, как оказалось, у них не было боеприпасов. Положение усугублялось еще тем, что у танков не было пулеметов. Попадая на территорию, занятую неприятельской пехотой, они были вынуждены буквально лишь пугать врага видом своих орудий.