Танковый удар
Шрифт:
В Восточно-Прусской операции (13 января — 25 апреля 1945 г.) командующий 2-м Белорусским фронтом Маршал Советского Союза К. К. Рокоссовский планировал ввести 5-ю гвардейскую танковую армию после завершения прорыва тактической зоны обороны, на третий день операции126. Из 2260 танков и самоходно-артиллерийских установок 830 (37%) было выделено для непосредственной поддержки пехоты, что позволило создать плотности 25–37 танков и САУ на 1 км участка прорыва127. Фактически танковая армия была введена на четвертый день операции на глубине 20–25 км в «чистый прорыв» и к исходу первых суток своего наступления продвинулась на 30 км128. Своими стремительными действиями в последующие дни она открыла путь войскам фронта к Балтийскому морю в целях отсечения всей восточно-прусской группировки противника.
При подготовке Берлинской операции (16 апреля — 8 мая 1945 г.) Ставка Верховного Главнокомандования приказала фронтам танковые армии ввести для развития успеха на главном направлении после прорыва вражеской обороны129.
Командующий
Командующий войсками 1-го Украинского фронта Маршал Советского Союза И. С. Конев по первоначальному плану намечал 3-ю и 4-ю гвардейские танковые армии ввести в сражение после прорыва обороны для развития успеха131. Но 14 апреля, т. е. за два дня до начала операции, он дал указание обе танковые армии ввести в первый день операции с рубежа основных артиллерийских позиций противника с тем, чтобы повысить пробивную способность общевойсковых армий132.
В связи с особенно упорным сопротивлением противника и необходимостью быстрейшего прорыва вражеской обороны все четыре танковые армии в Берлинской операции были введены в первый день операции на глубине 3–8 км.
Обобщенные данные о глубине и времени ввода танковых армий по опыту 26 операций приведены в табл. 10.
Таблица 10. Глубина и время ввода танковых армий в сражение в годы войны
| Армии | Операции | Глубина ввода, км | На какой день операции вводилась |
|---|---|---|---|
| 1 гв. ТА | Белгородско-Харьковская | 3–5 | 1 |
| Житомирско-Бердичевская | 3–5 | 1 | |
| Львовско-Сандомирская | 20 | 5 | |
| Висло-Одерская | 13–15 | 2 | |
| Берлинская | 5–6 | 1 | |
| 2 гв. ТА | Уманско-Ботошанская | 3–4 | 1 |
| Люблинско-Брестская | 75 | 5 | |
| Висло-Одерская | 15–18 | 3 | |
| Восточно-Померанская | 5 | 1 | |
| Берлинская | 6–8 | 1 | |
| 3 гв. ТА | Киевская | 8–10 | 2 |
| Житомирско-Бердичевская | 4 | 1 | |
| Львовско-Сандомирская | 6–8 | 3 | |
| Висло-Одерская | 6–7 | 1 | |
| Берлинская | 3–5 | 1 | |
| 4 гв. ТА | Львовско-Сандомирская | 15–20 | 4–6 |
| Висло-Одерская | 4–5 | 1 | |
| Берлинская | 3–4 | 1 | |
| 5 гв. ТА | Белгородско-Харьковская | 3–5 | 1 |
| Кировоградская | 1–2 | 1 | |
| Уманско-Ботошанская | 2–4 | 1 | |
| Корсунь-Шевченковская | 5–7 | 1 | |
| Витебско-Оршанская | 25–30 | 4 | |
| Восточно-Прусская | 20–25 | 4 | |
| 6 гв. ТА | Уманско-Ботошанская | 15–18 | 2 |
| Ясско-Кишиневская | 12–14 | 1 |
Из данных табл. 10 и рассмотренных примеров следует, что в годы войны танковые армии вводились в сражение чаще всего в первый день фронтовой операции и на глубине 3–10 км, т. е. они совместно с общевойсковыми армиями прорывали или завершали прорыв главной (первой) полосы либо прорывали вторую полосу обороны.
Время и глубина ввода в сражение танковых армий определялись конкретно складывавшимися условиями обстановки, а также замыслами операций прежде всего с точки зрения выбора способов разгрома противника и в немалой степени взглядами на этот вопрос отдельных командующих войсками фронтов. Так, например, Маршал Советского Союза И. С. Конев был
Безусловно, материальные возможности прорыва в Великую Отечественную войну были иными, чем в первую мировую войну, но и прорыв планировался и осуществлялся по-другому. Задача прорыва тактической обороны возлагалась, конечно же, не на одну пехоту, а совместно с сильным эшелоном танков непосредственной поддержки пехоты при непрерывной и мощной поддержке артиллерии и авиации. Во многих операциях 1943–1945 гг. общевойсковые армии ударных группировок фронтов имели свои подвижные группы в составе танковых корпусов, на которые возлагалась задача завершения прорыва тактической зоны обороны. Танковые же армии имели другое предназначение. Они являлись мощным средством фронта для развития тактического успеха в оперативный путем нанесения сильного, стремительного танкового удара. Ранний же ввод их в сражение приводил иногда к потере до 30–40% танков только за время тактического прорыва, что снижало их боевые возможности при его развитии в оперативный и выполнении своих основных задач в операции. Танковые армии, введенные в сражение для завершения прорыва, имели, как правило, и более низкие темпы последующего наступления в глубине, так как их ударные возможности значительно снижались. Поэтому Ставка Верховного Главнокомандования и командующие ряда фронтов, в частности Г. К. Жуков, К. К. Рокоссовский, И. Д. Черняховский, стремились прорыв тактической зоны вражеской обороны завершить стрелковыми соединениями, значительно усиленными танками непосредственной поддержки пехоты и артиллерией, а также подвижными группами общевойсковых армий, с тем чтобы танковые армии, составлявшие подвижные группы фронтов, входили в завершенный прорыв и сразу бы устремлялись в глубину в целях нарушения всей оперативной обороны противника.
При наличии в составе фронта двух-трех танковых армий в зависимости от замысла операции, формы оперативного маневра практиковался одновременный или последовательный их ввод на одном либо двух направлениях. Одновременный ввод танковых армий на двух направлениях обеспечивал решительное наступление на более широком фронте, а последовательный ввод (например, 6-я танковая вслед за 2-й танковой в Уманско-Ботошанской операции) позволял наращивать силу танкового удара из глубины для развития успеха на сравнительно узком фронте.
Ширина полосы ввода танковой армии в сражение определялась главным образом возможностями общевойсковых армий по осуществлению прорыва обороны противника на определенном участке, задачей танковой армии и составом ее первого эшелона, характером действий противостоящего противника, наличием маршрутов и условиями местности.
Если танковая армия вводилась в сражение в полосе наступления одной общевойсковой армии, ширина полосы ее ввода обычно не превышала 8 км. В тех случаях, когда танковая армия вводилась в полосах двух общевойсковых армий, общая ширина полосы ее ввода достигала 10–12 км, а иногда и больше, что создавало более благоприятные условия для ввода в сражение. В среднем же по опыту большинства операций ширина полосы ввода танковой армии была в пределах 8–12 км (табл. 11).
Таблица 11. Полоса ввода танковых армий в сражение
| Армии | Операции | Ширина полосы ввода, км |
|---|---|---|
| 1 гв. ТА | Львовско-Сандомирская | 9–10 |
| Висло-Одерская | 8–10 | |
| Берлинская | 8 | |
| 2 гв. ТА | Люблинско-Брестская | 18–20 |
| Висло-Одерская | 19 | |
| Восточно-Померанская | 10 | |
| 3 гв. ТА | Киевская | 8–10 |
| Висло-Одерская | 10 | |
| 4 ТА | Висло-Одерская | 10–12 |
| 5 гв. ТА | Витебско-Оршанская | 7–8 |
| Восточно-Прусская | 13–14 | |
| 6 гв. ТА | Ясско-Кишиневская | 12–13 |
Такая ширина полосы ввода обеспечивала выдвижение армии по четырем маршрутам, исключала фланкирующий огонь артиллерии противника и соответствовала возможностям общевойсковых армий по осуществлению прорыва обороны противника.
В некоторых операциях ввод танковой армии осуществлялся и в более узкой полосе. Например, в Белгородско-Харьковской операции 1-я танковая армия вводилась в полосе 4–6 км, а 5-я гвардейская танковая армия — около 5 км. Обе эти танковые армии вводились в полосе наступления одной общевойсковой армии (5-й гвардейской). В Львовско-Сандомирской операции через «колтовский коридор» шириной 5–6 км в полосе наступления также одной общевойсковой армии (60-й) последовательно вводились 3-я гвардейская и 4-я танковые армии, что определялось условиями конкретной обстановки. Но, как показал опыт, такая ширина полосы ввода в сражение танковой армии была для нее недостаточной, затрудняла выдвижение армии, ее развертывание и нанесение массированного танкового удара.