Тарра. Граница бури
Шрифт:
Роман оторопело уставился на целителя.
— Куда я пойду и зачем?!
— Мне этого знать не стоит. Думаю, туда и затем, куда ты и шел. В конце концов, Эрасти звал тебя, а не целый выводок волшебников, из которых половина метят в боги. Примеро ошибается, когда думает, что знает о нас все. Мы с Турисом не так просты, как кажемся, нам есть чем удивить и его, и тех приятелей, которых он себе раскопал, но это наше дело. Дело Преступивших. А твое дело не здесь и не с нами.
Одной из привычек Романа было принимать решения немедленно. Эльф не просто поверил Кэрлю, но всем своим существом понял, что маг прав. Зима надвигалась, и нужно было успеть перейти горы до большого снега.
— Вижу, ты согласен, — пробасил Кэрль. — Лошадки при тебе. Седлай, и вперед! Я не желаю знать, куда ты двинешь, но до утра о твоем уходе никто не прознает. А если все пойдет как надо, то и до вечера.
Роман молча взнуздал возмущенно фыркнувшую Перлу. Кобыла не то чтобы устала, но настроилась на приятную ночь в обществе Топаза и все еще вкусной травы горного луга. Однако чувство долга возобладало, и Перла покорно позволила навьючить на себя сумки.
— Может быть, уйдем втроем? — Вопрос был изначально бессмысленным, но не задать его бард не мог.
— Нет, — спокойно ответил Кэрль. — За Примеро нужен присмотр. А ты, если я хоть что-то понимаю, скоро нагонишь Уанна. Вы вдвоем сделаете больше, чем мы вдесятером. А если не сделаете вы, то никто не сделает.
Рамиэрль больше не спорил. Спустя десятинку Топаз легким галопом несся к золотым осенним лиственницам, оседлавшим пологий склон ближайшей горы.
Прошло десять дней. Либер не знал, что сталось с теми, кого он оставил, хотя на второй день бегства и уловил всплеск магической энергии в той стороне, откуда приехал. В одном Роман не сомневался — его собственные следы, что обычные, что магические, запутаны так добротно, что обнаружить беглеца можно лишь по воле случая. Это было бы просто великолепно, знай он, где Уанн и что ему, Рамиэрлю, сейчас делать.
Было еще темно, когда три фигуры в мерцающих, подобно инею, в лунном свете плащах остановились на окраине Пантаны. Кстати поваливший крупный снег сшивал небо и землю торопливыми неряшливыми стежками. На открытом месте наверняка начиналась немалая метель, но в лесу еще было тихо — густые ветви сдерживали ветер.
— Вы уходите в первый день Истинной Зимы, — тихо сказал тот, что был повыше. — По-моему, это означает…
— Это ничего не означает, — откликнулся второй. — Время примет кончилось. Они хороши, когда все идет, как заведено от века.
— И все-таки, Астен, — первый, казалось, вернулся к прерванному разговору, — подумай еще раз. Что мне делать в Убежище? Мне тут каждое дерево напоминает о беде. А без тебя Эмзар остается как без рук… Для всех будет лучше, если с Геро пойду я.
— Нет, Клэри, — Астен говорил тихо, но уверенности в его красивом голосе хватило бы на десяток кардиналов, — ты должен остаться и пережить свою боль. Только тогда ты станешь тем, кем должен стать. И потом, ты пока не знаешь того, что знаю я, а рисковать Герикой нельзя. В Убежище за ней охотились одни, за его пределами найдутся другие. Я не удивлюсь, если они уже где-то рядом и, несмотря на все усилия Эмзара, нам придется драться. Я пока еще лучший боец, чем ты, — Дом Розы всегда славился боевой магией… Ну и наконец, я похож на своего сына, к которому внешний мир привык, а твоя внешность неизбежно повлечет пересуды. Держать же изменяющее заклятие — значит скрываться от людей, но криком кричать магам о том, что рядом творится Недозволенная волшба… Нет, Клэр, идти должен я.
— Но почему? — впервые подала голос женщина. — Почему Клэр не может идти с нами, если ему тяжело оставаться?
— Потому, — резко сказал Астен, — что кто-то должен быть рядом с Эмзаром. Клэри единственный, кому я могу верить до конца. Он не мог убить Тину, а значит, покушаться на тебя.
— Я поняла, — кивнула головой женщина. — Будем прощаться.
Все трое откинули капюшоны, подставив лица падающему снегу. Слов не было. Клэр бережно поднес к губам руку тарскийки, та в свою очередь провела тонкими прохладными пальцами по бледной щеке эльфа и, закутавшись в плащ, пошла по еще не заметенной тропе. Мужчины, оставшись одни, какое-то время стояли и смотрели друг на друга, после чего обнялись совершенно по-человечески, и Астен быстро зашагал вслед за Герикой. Клэр долго смотрел им вслед, потом стряхнул снег с плаща и медленно побрел в Убежище.
Глава 7
2228 год от В. И. 17–20-й день месяца Звездного Вихря
Пантана. Убежище
— Мне кажется, за нами кто-то идет. И довольно давно.
— Может быть, Клэр все же решился?
— Нет, он обещал охранять Эмзара, а Дом Журавля верен слову чести. К тому же это не эльф… И, пожалуй, не человек… — Астен остановился у необъятного бука, так, чтобы Герика оказалась между стволом дерева и его спиной. Деревья, особенно старые буки, сосны и березы, могут защитить от достаточно сильной колдовской атаки. Не говоря уж об ударе мечом или стреле. За себя Астен не опасался. В мире нашлось бы не так уж много магов, способных с ним потягаться, а легкий меч, который он захватил с собой, в руках принца-Лебедя превращался в грозное оружие.
Герика спокойно стояла там, где ее оставили. Если она и испугалась, то не подала виду. Впереди лежала узкая ложбина, по которой летом наверняка тек ручей. Теперь же она сияла девственной белизной. Темное грузное небо только подчеркивало девственную чистоту снега.
— Было бы обидно получить стрелу в спину в таком приятном месте, — прошептал Астен. — Ты ничего не чувствуешь?
— Нет, — шепотом откликнулась тарскийка, — ничего. По крайней мере, ничего опасного. Напротив, мне кажется, сейчас случится что-то… очень славное.
— Вот как? — отозвался ее спутник, снимая руку с эфеса меча. — Постой все же тут.
Протянув вперед руки с раскрытыми ладонями в древнем, как сама Тарра, мирном жесте, эльф сделал шаг от спасительного ствола… Герика с любопытством, но без какой бы то ни было тревоги наблюдала за спутником. Вскоре ветви можжевельника зашевелились, пропуская огромную рысь в роскошном зимнем наряде. Зверь с достоинством уселся на снегу, совсем человеческим жестом приподняв переднюю лапу.
— Преданный! — В голосе Астена был не вопрос, а утверждение. — Он, видимо, ждал тебя здесь всю осень. Ты ведь все еще носишь браслет?
— Да, — кивнула женщина, выходя из своего укрытия.
Рысь сидела неподвижно, не сводя желтых тревожных глаз с подруги Стефана. Собака на ее месте принялась бы суматошно прыгать, оглашая окрестности восторженным лаем, Преданный же изображал из себя изваяние, пока Герика не опустилась перед ним на корточки, робко коснувшись пятнистой шкуры.